Я рванул. Пару раз оглянулся на бегу: похоже, я приду к финишу первым. Надежда на спасения добавила мне сил, и я еще прибавил в скорости. И только в одном архе от скалы ее форма чем-то вдруг меня насторожила. Если взять взрослого йиххима и увеличить его раз в шестнадцать... бред, даже дикие черви никогда не дорастали до таких размеров. Бред полный, если только это не... Матка! Я еще продолжал бежать, когда «скала» изящно и легко изогнулась, явив мне полный жуткой красоты и убийственного совершенства лик ангела смерти.
* * *
Я дернулся изо всех сил и чуть не заорал в голос, ощутив, что меня что-то держит и даже сдавливает. Но вовремя сообразил, что это - нагрузочная сетка. Я облегченно выдохнул. Всего лишь кошмар. Всего лишь? Чудовищная харя, ощетинившаяся во все стороны клыками, зубами, шипастыми, клешнястыми и зубастыми щупальцами стояла перед внутренним взором отчетливо, как солнце, отпечатавшееся на сетчатке. Как там его - йиххим? Приснится же такое. Я отщелкнул сетку и расстегнул спальник, остужая разгоряченное тело. Что-то казалось неправильным, и где-то, в глубине сознания, мигал красным светом тревожный огонек. Йиххим, да. Матка, причем определенного вида. Бессмысленный набор звуков всплыл у меня в сознании. Да-да, именно так этот вид и называется. Легко определим по рудиментарным конечностям под вторым рядом лицевых жвал. Считается давно вымершим. Я забеспокоился. Количество тревожных огоньков увеличилось, к ним добавился звук сирены. Какого хрена? Откуда я знаю анатомию давно вымерших животных с другой планеты, причем, приснившихся мне? Это нетипично для обычного сна. И почему меня очень тревожит тот факт, что я встретил матку дикого червя в явно половозрелом состоянии? И откуда это желание немедленно сообщить об этом факте в службу надзора? ...Стоп. Какого еще надзора?! «Службу надзора за перемещениями опасных животных», - услужливо подсказало сознание. Вот черт! Я выскочил из кровати в состоянии, близком к паническому. Естественно, допрыгнул до потолка и пребольно приложился к нему макушкой. Это меня слегка отрезвило, и я сообразил одеться, прежде чем бежать поднимать Стаса.
Стас спросонья соображал туго, и я пересказал ему произошедшее раза три, прежде чем у него в глазах затеплился огонек понимания. Я очередной раз излагал ему свои доводы, как вдруг Стас меня резко перебил:
- Погоди, не части. Я так понимаю, ты предлагаешь запросить Землю о немедленной эвакуации, потому что тебе приснился кошмар?
Я поперхнулся. С такой точки я еще не смотрел. Хотя надо было бы. Я попытался собрать разбегающиеся мысли.
- Кошмары снятся не только мне, так? Это, во-первых. Во-вторых, это был не обычный кошмар. Я увлекался гипнологией в университете, и знаю, о чем говорю. Я получил во сне новую информацию, что совершенно невозможно. Когда я говорю «хелицеры», я совсем не это имею в виду, это просто англоязычный аналог того слова, которое вертится у меня в голове, но которое я произнести не могу. Мне для этого тех самых жвал не хватает. Вне всякого сомнения, это искусственно наведенный сон. Это, во-вторых. И в третьих, все говорит о том, что происхождение сна - иноземное. Очнись, Стас, у нас экстратерральное воздействие.
Стас скептически хмыкнул.
- Во-первых, ты не прав. Такая хрень приснилась только тебе. Ребята говорят, что снится что-то странное, но это - кому как. Мне так вообще ничего не снится, как и дома, впрочем. Виктору, вон, вообще каждую ночь бабы снятся. Бедолага аж похудел, но ему все равно вся бригада завидует. И что, скажешь, что у нас вторжение инопланетных нимфоманок? Во вторых, я ни хрена не секу в этой твоей «логии», но с чего ты взял, что получил новую информацию? Ты что, теперь знаешь, как лазерную пушку из лампового телевизора собрать? А? А что тебе всякая хрень непроизносимая приснилась, так не мне тебе рассказывать чего там и как человеку присниться может. Тут человеку приснилось, что он сам себя в жопу оттрахал, так он сутки есть не мог, а ты говоришь - хелицеры. Тьфу. Короче, иди, давай, досыпай и дай людям выспаться, а завтра с утра поговорим. И я тебе кое-чего покажу. Там подумаем вместе, что и как. Как у нас говорят, утро вечера мудрее.
Я почувствовал, что краснею. Уж больно знакомы был и тон его речи и содержание. Сам сотни раз говорил подобное другим людям. Я засмеялся, ну тут же остановил себя. Не хватало еще тут истерику устроить. В сильном смущении я поднялся, и, бормоча извинения вперемешку с благодарностями, убрался к себе в бокс. Вот дерьмо.
Утром, поглощая завтрак и вспоминая свое поведение, я чувствовал себя просто препаршиво. Надо же - расклеился, как школьница. Ночной кошмар порядком сгладился и поблек, как это всегда бывает со снами, и теперь я просто не понимал, что именно меня так напугало. Представляю, что должен думать обо мне бригадир.
- Доброе утро ребята, - а вот и он, кстати.
- Доброе утро, - прозвучал нестройный хор. Я промолчал, втянул голову в плечи и попытался стать невидимым. Не получилось.
- Доброе утро, Зак, - сказал Стас, - позавтракаешь, зайди ко мне. Там Андрей накопал было что-то, перед тем как окончательно свихнуться. Послушаешь.
Взял свою тарелку и вышел. И все. Я почувствовал волну теплой благодарности к этому человеку. Быстро доел и выскочил из столовой.
Стас ждал меня у своей комнаты. Слушать мои извинения он не стал, сразу же перебил, и со словами «Не беспокойся, это нормально. Мне, как прихватило, поначалу тоже хреново было. Пошли, сходим наружу, ты должен кое-что увидеть» повел меня к шлюзу. На все мои вопросы только отмахивался и отвечал «сам увидишь». Только на один вопрос Стас удосужился ответить нормально: «Куда мы пойдем?» - «На прииск». Заинтригованный, я влез в скафандр и мы, пройдя знакомой дорогой через первый купол, вышли наружу. Водитель уже сидел в «стрекозе» и я задумался, почему русские так называют свою машину. Несмотря на очевидную легкость и хрупкость, на стрекозу она не походила ничуть.
Ехали недолго, минут десять. Прииск состоял из доброго десятка шурфов, каждый из которых напоминал кротовую нору. Первоначально камешки на месте падения алмазного метеорита собирали открытым способом. Но довольно быстро собрали все, что заслуживало внимания, и полезли вглубь Луны. На самом деле, как мне объясняли наши работяги, это намного легче, чем можно представить. Во-первых, на луне очень мягкий грунт, во вторых, пониженная сила тяжести здорово облегчает работу. Один человек с буровым рукавом за смену может пройти метров пять-восемь.
Мы подошли к одному из шурфов, Стас махнул мне рукой, потом просто спрыгнул внутрь. Я подошел и посмотрел вниз. Ужас! Метров десять, не меньше. Я, конечно, понимал, что уменьшившаяся в шесть раз сила тяжести поддержит меня надежнее любого парашюта, но все равно было страшновато. Ладно! Если после ночной своей слабости я еще здесь упрусь, Стас вообще черт-знает-что про меня подумает. Я спрыгнул, подавив желание закрыть глаза. Получилось довольно неуклюже, я еле удержался на ногах. Восстановил равновесие, огляделся. От центрального ствола в стороны уходило шесть горизонтальных ходов, из-за обилия керамопластовых крепей и хорошего освещения, похожих на обычные коридоры. Стас одобрительно кивнул мне и направился в один из них. Я пошел следом.
