- Здравствуйте, мистер Ким Са Хон, - вежливо поздоровался я и улыбнулся. Зараженный моей любезностью лунянин тоже было начал растягивать тонкие, обкусанные губы в некое подобие улыбки, но вдруг совершенно по звериному оскалился.
- Де Кастро! - прорычал он. - Молись, если ты еще во что-то веришь! Мы на Свободе!
- Поздравляю, - саркастично ввернул я, но Хон, похоже, слишком долго молчал и теперь решил наговориться от души.
- Смотри, сволочь... - сканер связи там, на Луне, плавно отъехал в сторону. - Что мы сделали с твоими шакалами.
Он хотел меня удивить, этот маленький безумный человечешко. Что ж, это уму удалось. Направляемый заботливой рукой Хона, сканер выхватывал все новые и новые картинки последствий звериной ярости вырвавшихся из клеток животных. Профессор специально тщательно придерживал принимающий объектив прибора, регулировал четкость изображения, чтоб я мог разглядеть во всех подробностях залитые кровью помещения жилой зоны кратера. На свое горе оставшиеся на Луне наемники, превратились в кровавые ошметки. Куски конечностей валялись в самых неожиданных местах. Пиршество львиного прайда выглядит более опрятно.
Хон, бормоча что-то, комментируя ускользающими от моего сознания словами, перенес прибор в другой отсек. Там попадались уже и целые тела. Но, Господи, что эти животные сделали с несчастными солдатами. Люди убитые стальным штырем через анальное отверстие, люди без пальцев, с обрезанными ушами и лишенные глаз. Люди, в горло которым влили концентрированную кислоту, люди с обнаженным мозгом... Комнаты, наполненные тенями ужаса и смерти...
- ... И они даже не сопротивлялись... - проник в мозг торжествующий голос лунного маньяка.
Наконец, захлебывающийся восторгом профессор-мясник решил продемонстрировать апофеоз своего варварства. Сканер вплыл в небольшую комнату, где, прикованный за руки и ноги к стене, содержался еще живой человек. Человек! Но как совершенно по-звериному он стонал...
Его кожа осталась на месте. Ни кто не вырывал ему ногти и не прижигал раскаленным железом. Кислота тоже была тут не причем. Просто полуголая, вся измазанная запекшейся кровью и нечистотами, с дикими, горящими яростью глазами, хохоча, замыкала проводки на клеммах аккумулятора. В мозг несчастного, через глазницы были введены электроды. Безумная включала ток, и бедняга вновь принимался визжать от боли...
- Очень изобретательно, - сквозь зубы процедил я. - Жаль, я не догадался проделать это с тобой, профессор.
Лицо азиата, вновь появившееся в кадре, заслонило картину мучений беззащитного человека, и я перевел дух.
- Тебе понравилось, де Кастро? - взвыл Хон. - Вот что ожидало и тебя, если бы ты не сбежал так трусливо...
- Кстати, Хон, - я был не в силах на него смотреть, но должен был с ним разговаривать. Было кое-что еще, о чем осатаневший раб и не догадывался. - Куда подевался твой гуманизм? Твое человеколюбие?
- В мире, где живут такие, как ты, командор, - почти бессвязно, словно давным-давно заученную оправдательную речь, сияя глазами и, кривляясь, выговорил азиат. - Гуманизм - это Смерть!
- Что здесь происходит? - бодро спросил Ронич, входя в рубку. Я отметил про себя его присутствие, но отвлекаться от разговора не посмел. Мы как раз проходили сектор наивероятнейшего попадания при обстреле ракетами из Буллиальда и я надеялся, заговорив зубы, проскочить опасный участок. Оставалось совсем немного. Через сто секунд мы должны были войти в "мертвую" для ракет обезумевшего кратера зону.
- Почему же вы не поступили гуманно и с самими собой?
- Око за око! - взвизгнул Хон. - Мы не Иисусы и не намерены подставлять другую щеку...
- Профессор Ким Са Хон, автор технологии использования в промышленных целях глубинного лунного вулканизма? - глядя на искаженное гримасами лицо лунянина, неуверенно выговорил Ронич.
- Крейсер Содружества готов поразить цель, - буднично, будто речь шла о детской забаве, доложил старший пилот. Оставалось каких-то десяток секунд...
- Хон. Я преклоняюсь перед вашим гением, - язвительно воскликнул я. Гуманизм - это Смерть!.. Передайте на крейсер, что время пришло!
Луна поворачивалась под плоским брюхом "Капитаньи". Я не увидел, как маленькие, сияющие солнцами шары плазмы, достигнув тонкого атмосферного щита кратера, испарили последнюю преграду между упорядоченным миром людей и хаосом Космоса. Только недолгая вспышка выгорающего кислорода подсказала, что Буллиальд снова стал вотчиной холодного спутника, безжизненной дырой в теле каменного спутника.
- Гуманизм - это Смерть! - крикнул я, глядя в вылезающие от падающего давления глаза Хона. - Смерть - это так по-человечески! Вперед! В Космос! К новой жизни! И пусть будет проклят этот гниющий мир, где жизнь - это смерть! Я плюю на тебя! Я рад, что больше никогда тебя не увижу! Я знаю, что такое Ад! Ад - это Земля, населенная людьми! Вперед!!!
2002 г.
