Реакция его несколько разочаровала — и напрасно, но он не разбирался в выражениях лица у сарриан. Ученый секунд на десять совершенно растерялся; когда же к нему вернулся голос, он обратился не к землянину, а к своим далеким слушателям:
— Я уверен, вам это тоже интересно будет узнать: они в курсе, что мы прилетаем с Первой! По-моему, они полагают, что мы там живем — при нынешних обстоятельствах это не слишком большая ошибка.
На сей раз ответил ему Драй:
— Ты с ума сошел! Ты наверняка сам сказал им это, идиот! Откуда они еще могли это узнать?
— Я им этого не говорил. Вы же все слышали и прекрасно это знаете. И я не понимаю, почему я должен объяснять, как они это выяснили, — я просто сообщаю вам, что в данный момент происходит.
— Так не давай им утвердиться в этой мысли! Отрицай это! Он узнал уже слишком много!
— А чем это плохо? — рассудительно спросил Кен.
— Но если они умеют летать в космос… нам же не нужно, чтобы они заявились к нам! Проклятие, я держал это место в секрете двадцать лет!
Кен решил не указывать на слабые места в рассуждениях босса. Он просто сказал:
— Мы понятия не имеем, насколько они уверены в своих знаниях, так что отрицать все сейчас было бы просто глупо. Если они знают это точно, они поймут, что я лгу, и будет только хуже.
Драй не ответил, и Кен опять обратился к землянину, который все это время беспомощно прислушивался к беседе.
— Меркурий. Да, — сказал саррианин.
— Ясно. Горячо, — ответил мистер Винг.
— Нет. Холодно, — Кен примолк, подыскивая слова. — Мало горячо. Горячо для ты. Горячо для… растения, для эти, — он повел рукавом. Для я — холодно.
— Если для него даже Меркурий слишком холодный, — пробормотал Дон, обращаясь к отцу, — то он, наверное, вылез прямо из жерла вулкана. Но большинство астрономов уверено, что Меркурий — ближайшая к Солнцу планета. Да и он, как видишь, больше ничего не пририсовал к этой схеме.
— Хотелось бы знать, насколько жаркой должна быть его планета, — согласился отец. Он собирался было снова заговорить с Кеном, чтобы разузнать что-нибудь по этому поводу, но в этот момент из торпеды вновь послышался громкий голос. Даже Кен не смог полностью понять, в чем дело.
— Кен! Этот… — вот все, что успел сказать Фет, после чего передача прекратилась со щелчком, означавшим обрыв связи. Кен несколько раз позвал Фета по имени, но не получил никакого ответа. Он замолк, лихорадочно размышляя. По тому, как аборигены посмотрели на него, он заподозрил, что они догадались о наличии каких-то проблем, — но в этот момент его мало интересовали их чувства. Он чувствовал себя водолазом, внезапно услышавшим, что вокруг его воздушного насоса завязалась драка. В таких условиях трудно обращать внимание на что-то еще. Что они там вытворяют? Драй что, решил бросить его здесь? Да нет, даже если наркоделец сочтет, что Кен ему больше не нужен, он не станет терять вместе с ним уйму дорогостоящего оборудования. Кен подозревал, что скорее уж тот предпочтет обречь его на смерть от нехватки наркотика — хотя в этом он мог быть и не прав.
Но что тогда? Или Драй хитрит и специально оборвал связь — надеясь, что Кен чем-нибудь себя выдаст? Вряд ли. Если бы дело было только в этом, Фет как-нибудь исхитрился бы его предупредить — и тогда в словах, которые он успел произнести, не было бы такой явной паники.
Возможно, недоверие Драя — совершенно естественное при текущих обстоятельствах — достигло критической точки, и он решил проверить, что делает его ручной ученый. Но Кен не мог себе представить, чтобы босс доверился скафандру и лично спустился на Третью — сколь бы ни было велико его стремление во всем разобраться.
Но ведь есть и другой способ появиться здесь. Конечно, это не понравится Ли. Возможно, он даже сумеет убедить своего нанимателя, что такой эксперимент чрезвычайно опасен. Наверняка попытается. Но если Драю и впрямь что-то втемяшится в голову, он не станет слушать никаких возражений.
В этом случае над ними в любой момент может нависнуть тень «Кареллы». Тогда совершенно понятна попытка Фета предупредить его, а также резкий обрыв связи. Если все дело действительно лишь в этом, ему не о чем беспокоиться: совесть его чиста, так что Драй может лично наблюдать за происходящим, пока у него глаза не примерзнут к иллюминаторам. Нигде в округе не имелось никаких признаков наличия тафака, хотя дети регулярно прибегали с новыми экземплярами растений, каждый раз сообщая их названия. Сам же Кен пока ничего не предпринял для Реализации своего плана.
Осознав это, он почти расслабился, и тут абориген, с которым он в основном и вел беседу, вытащил сигарету и закурил.
Мистер Винг не собирался делать ничего подобного. Он прекрасно помнил, что эти существа очень высоко ценят тафак, и он не хотел отвлекать ученого от последней темы разговора, которая оказалась столь многообещающей. Собственно, он был бы вполне доволен, если бы это существо сочло, что обменом занимается кто-то совершенно другой. Но привычка победила все благие намерения. Он как раз размышлял о том, что же так сильно взволновало ученого, машинально сделал первую затяжку — и вдруг осознал этот факт.
Саррианин во все глаза смотрел на маленький цилиндр. Сконцентрировать оба глаза на одном предмете для него уже само по себе было необычно — поскольку у саррианина один глаз постоянно двигался, действуя тем самым на нервы Роджеру. Причина была совершенно понятна. Мистер Винг представил, как инопланетянин мысленно перебирает все, что притащил с собой, пытаясь придумать, что бы ему обменять на остатки пачки.
Он был почти прав. Кен прекрасно осознавал, что думать в этом направлении совершенно бесполезно. Настоящей проблемой, самой важной в данный момент, было убрать эту проклятую штуку с глаз долой, пока не явился Драй — если он и вправду собирается явиться. На мгновение Кен задумался, можно ли сейчас воспользоваться вторым радиопередатчиком, который лежал у крыльца. Здравый смысл подсказал ему, что делать этого не следует. Даже если он попросит одного из аборигенов притащить радиопередатчик сюда и отгонит торпеду за пределы слышимости, то все равно не успеет объясниться со своими местными партнерами. Но цилиндрик тафака постепенно таял, и оставалось надеяться, что к моменту прибытия корабля он израсходуется совсем. Если бы Кен мог быть уверен, что на корабле выключен не только передатчик, но и приемник!
Если Драй и вправду сейчас продолжает слушать его, последние несколько секунд молчания могут навести его на подозрения. Но с этим сейчас уже ничего нельзя сделать.
В действительности же благодаря Ордону Ли у землянина было достаточно времени докурить сигарету. Фет попытался предупредить Кена, как только догадался, что намерен сделать Драй, — но стремительное движение щупальца отшвырнуло его от пульта на другой конец рубки прежде, чем он договорил. Когда он поднялся и хотел вернуться на свое место, на него уже смотрело дуло пистолета, дискообразный приклад которого упирался в тело наркодельца.
