— Долгих лет тебе, о Великий! — приветствовал Рамза Тимура низким поклоном, остановившись от него в десяти шагах. — Угодил ли я тебе своим подарком?
— Садись, князь, гостем будешь, — указал эмир на место у своих ног возле ковра, которым было покрыто возвышение из подушек. — Хорошо танцуют твои рабыни. Мне они понравились. Разогрел душу старика. Да и моего славного внука они не оставили равнодушным. — Рыжебородый посмотрел на Султан-Хусейна и хитро улыбнулся в длинные усы, но тот спокойно выдержал взгляд деда.
— Благодарю, Великий! — Рамза послушно сел. Напротив него опустился на подушки Султан-Хусейн. Тут же слуги подали им горячий плов и шурпу.
— Ответь мне, князь, — начал эмир, с удовольствием потягивая ароматный кальян и медленно выпуская дым из ноздрей. С первыми словами повелителя Азии в шатре моментально установилась полная тишина. Смолкла музыка. Даже стало слышно шипение горящих факелов. — Сколько у тебя воинов?
— Немногим меньше тысячи, Великий, — чуть подумав, произнёс Рамза. — Было больше. Но после последней битвы осталась тысяча.
— И все они готовы служить мне?
— Готовы, господин.
— Ты в них уверен?
— Как в себе. Не первый год вместе. Они пойдут за мной куда угодно. Так же верно они станут служить и тебе, Великий.
— Хорошо… — задумчиво произнёс Тимур, потирая раненую ногу. — Ты ешь пока.
Рамза, подождав недолго, принялся за поданные блюда. Глядя на него, стал есть и Султан-Хусейн.
Эмир подал знак, и снова зазвучала музыка. Теперь Тимур, развалившись на возвышении из ковров и подушек, казался отрешённым от всего происходящего. Повелитель Азии думал. В этот момент никто не смел мешать ему.
Наконец Тимур махнул рукой, музыка смолкла, и вельможи потянулись к выходу. Рамзе Тимур велел оставаться на месте.
В шатре находились Султан-Хусейн, начальник охранной сотни, двое слуг и стража.
Передав кальян стоящему рядом слуге, Тимур посмотрел на гостя:
— Про тебя говорят, князь Рамза, что ты ходил послом Тохтамыша в разные страны. Это правда?
— Ходил, повелитель. Но в качестве посла только в две страны: к тебе, когда ты сделал своей столицей Константинополь, и к польскому королю. Только ты, Великий, никогда не баловал меня приёмами во дворцах. Но вместе с твоей армией побывал я и в Персии, и в Фарсии и в Египте. — Рамза, отвечая, почтительно поклонился.
— Я сразу узнал тебя, Рамза, как увидел, — в подтверждение своих слов Тимур утвердительно кивнул головой. — Помню, как ты красовался при моём дворе. Но я воин и не люблю долго жить под крышами дворцов. Скажи, а как тебя принимали при дворе польского короля?
— Как посла сильного государя — по этикету и с уважением!
— А языками владеешь?
— Кроме русского и татарского могу разговаривать, повелитель, на турецком, польском и литовском. Я исполнял роль толмача при дворе Тохтамыша.
— Хорошо… — удовлетворённо произнёс Тимур. — Мне знающие люди нужны. А восточной игре в шахматы обучен?
— Знаю немного. Видел, как играют, но самому не приходилось.
— Давай научу! — оживился Тимур. — Хочешь?
— Сочту за честь! — поклонился Рамза. — Я слышал, ты силён в ней, повелитель…
— Не бойся, князь. Если проиграешь — тебе это ничего стоить не будет. Останешься жить.
По шатру прошёлся сдержанный смех придворных.
— А если выиграю?
На изборождённом морщинами лице повелителя Азии появилась недобрая улыбка:
— Выиграешь? — Тимур даже привстал с подушек. — А не боишься такие слова произносить, князь? Опасно выигрывать у того, кто покорил полмира!
Музыка смолкла, и её сменила повисшая гнетущая тишина.
— Прошу простить мне мою дерзость, повелитель, — Рамза учтиво склонился в поклоне. — Но хотя это и игра, я знаю, что здесь — как в бою: заранее трудно угадать результат. Тебе интересен слабый противник, Великий?
— Ладно… — примирительно произнёс Тимур, усаживаясь удобнее на своём возвышении. — Если хоть раз выиграешь — лучшего коня тебе подарю вместе со сбруей. Согласен?
Снова зазвучала музыка.
— Благодарю, — князь поднял голову. — Предлагаю сыграть три партии. Если проиграю все три — служить тебе буду до самой смерти. Кровью клянусь!
— А если хоть раз выиграешь? — Тимур насторожился.
— А если выиграю — не ходи на Залесскую Орду — на Владимирско-Суздальским Русь, Великий!
— Да ты в своём уме?! — Тимур кинул гневный взгляд на гостя, но тут же взял себя в руки и задумался, глядя куда-то перед собой. Снова в шатре повисла гнетущая тишина, нарушаемая лишь шипением горящих факелов. Все знали крутой нрав Железного Тимура и готовились к худшему.
— Это моя Родина, повелитель… — тихо добавил Рамза. Но Тимур молчал.
— Три игры предлагаешь? — спустя какое-то время произнёс повелитель Азии, сквозь сдвинутые густые брови недобро глядя на собеседника. — Что ж, согласен. Знаешь, почему? Смелость твоя и отвага мне по душе, князь. Будешь служить мне ты сам со своими людьми, а моим внукам — твои внуки. Шахматы! — Тимур звонко хлопнул в ладоши.
Слуги в один момент вынесли резной столик с крышкой в виде шахматной доски. На светлых и тёмных клетках уже были расставлены фигурки двух цветов: белого и красного. Рамза с любопытством стал разглядывать воинов, колесницы, коней и слонов, искусно вырезанных из слоновой кости.
— Это войска, — пояснил игру Тимур, — с двумя царями-шахами. Вон они сидят напротив друг друга на своих тронах с коронами на головах. Один белый, другой красный. Такого же цвета их воеводы. Они бьются друг с другом с помощью своих армий. Маневр войск ограничен клетками поля битвы.
Внимательно слушая повелителя Азии, Рамза кивал головой.
— Это, — указал Тимур на колесницу с воином, — воевода. В игре они называются «рук». Всадники — это темники царей.
Рамза снова кивнул.
— Слоны, — продолжал эмир, — боевые звери с башнями на спинах. В башнях сидят лучники и копейщики. Мощное оружие в атаке. Рядом с шахом стоит его лучшая тысяча — ферзь. Она ходит и бьёт врага в любом направлении.
Рыжебородый повелитель Азии внимательно посмотрел на русича — всё ли тот уяснил?
— Начинай, князь. Ты мой гость, — сделав выразительный жест рукой, предложил Тимур. Рамза спорить не стал. Только поклонился и сделал ход белой пешкой.
Игра началась. Обдумывая в свою очередь ответный ход, эмир, глядя на шахматную доску, спросил:
— А почему ты, князь, — по сути, вчерашний враг мой, — сегодня хочешь служить мне? Почему бросил своего побитого хозяина?
Высокий русич, смело взглянув на Тимура, не задумываясь, ответил:
