приглашать. Он видно к тебе уже давно присмотрелся. Через неделю мы тебя и не узнаем. Все устроиться.
— Возможно, — сказал Тихонов и потер лоб, — но при разговоре с Николаем Григорьевичем мне нужно быть на высоте, — Я должен все обдумать. — Ситуации, когда Семену Владимировичу, приходилось действовать решительно, даже очень — у него в жизни бывали не раз.
Раньше, в советское время при трудоустройстве в НИИ с завода его долго не отпускали. Это сейчас полная свобода — никто никого не держит, двери открыты настежь, за исключением каких-нибудь отдельных случаев. Тихонов тогда все сделал, чтобы получить согласие коллектива. Для этого он тщательно подготовился и сумел убедить своих товарищей.
— Я, ухожу формально, — сказал Тихонов на собрании. — На самом же деле остаюсь с вами. Мне придется не раз обращаться и искать помощь здесь на заводе. В институте я хочу заняться проблемой… — и он изложил ее. — Она не только моя, но и ваша. В институте я буду иметь возможность проводить исследования. Здесь ее нет. Кроме всего прочего мне необходимы дополнительные знания.
Его отпустили.
Проработав в НИИ всего полгода, Тихонов начал готовиться к поступлению в аспирантуру. И снова у него возникли трудности. Проблема заключалась в том, что ему отказали в выдаче характеристики. Для ее получения он должен был иметь определенный стаж работы в институте. Семен Владимирович пошел к своим товарищам, тем которые помогли ему устроиться в НИИ. Он познакомился с ними еще на заводе, когда был куратором работы, которую они выполняли по договору. Тихонов получил требуемую характеристику и поступил в аспирантуру.
Семен Владимирович знал, что делать и сейчас. Однако переживал, беспокоился. Он должен быть не чрезмерно спокойным и, конечно же, не находиться в сильном возбуждении. Какая та небольшая дрожь — особый мандраж в теле должен ощущаться только и всего. Иначе перед людьми можно показаться вялым или же неуравновешенным, и то и другое было плохо.
Игорь Константинович не стал задерживаться у друга. Он на предложение Семена Владимировича присесть отказался.
— Я, сейчас занимаюсь со Светланой, — сказал он. — Завтра у девушки экзамен. Давай устраивайся, после мы поговорим, время будет. — И он ушел.
Тихонов сразу же заскучал. Снова брать в руки инструмент он не захотел. Чтобы развеяться — сбросить с себя негативную энергию Семен Владимирович решил съездить в институт к своим старым добрым знакомым, с которыми еще совсем недавно работал вместе.
— Может и прав Былинкин в институте он не нужен.
Звонить в НИИ Тихонов не стал, решил нагрянуть неожиданно. Он поехал в середине дня, в такое время обязательно кто-нибудь да должен был находиться на месте. В коридоре института царил полумрак. Лифты работали плохо. Многие кабины были отключены. Семен Владимирович ждал минут десять, чтобы подняться вверх. Однако, когда он по привычке вышел из кабины и торопливо, в нужном месте, завернул за угол, его удивил непривычный интерьер. В отличие от старых стеклянных дверей везде в комнатах стояли добротные металлические — с напылением под бронзу. Тихонова это обновление не обрадовало. Он насторожился:
— Не ужели жизнь в институте стала лучше и руководство пошло на большие расходы. Лет десять здание не ремонтировалось. Красиво было там, где находилась дирекция и располагались фирмы. Арендаторы на свой страх и риск благоустраивали помещения, обставляя их прекрасной офисной мебелью и оргтехникой. Институтское имущество же год от года приходило в упадок, растаскивалось и в тихую продавалось на сторону.
Семен Владимирович со страхом подумал о том, что он зря не позвонил Оловову. Однако отступать ему было уже поздно. Тихонов взялся за ручку двери и решительно потянул ее на себя. Вместо комнаты он оказался в маленьком коридорчике. Первое чувство было — не туда попал. Это чувство усилилось, когда Тихонов увидел незнакомую девушку. Она, легко выскользнув из-за двери в коридорчик, чуть было не столкнулась с Семеном Владимировичем:
— Мужчина, вы кого-то ищите?
— Я, наверное, ошибся? — с удивлением посмотрев на девушку, вопросом на вопрос ответил Семен Владимирович. — Не скажите, — он помедлил, а затем выдавил из себя, — здесь раньше работали…?
— Да, скажу! — перебила его девушка. — Они переехали на другой этаж. Кажется, на двенадцатый?
Попробуйте, поискать их там!
Тихонов не стал вызывать лифт, на нужный этаж он поднялся по лестнице. Девушка оказалась права. Однако новое место ничем не было лучше того которое он знал — старого. Изменения были, однако они касались того, что НИЦ, так называемый научно-исследовательский центр разогнали. Для тех, кто не захотел увольняться, руководство НИИ подыскало новые места. Так Оловов, Ермакова, Владимир Яковлевич и другие сотрудники НИЦ были переведены в фирму, учредителем которой был институт. Правда, чтобы их трудоустроили Станислав Васильевич, директор НИИ отдал лабораторию, но не бесплатно, в аренду под небольшие деньги. Такое положение, конечно же, было временным. В будущем через год-два эта самая аренда должна была стать существенной, то есть неподъемной.
Друзья Тихонова могли бы оставаться в тех же помещениях, которые они занимали, но за них также как за лабораторию нужно было платить — генеральный директор их новой фирмы отказался. Он сам им предоставил комнаты, несколько потеснив своих сотрудников.
Оловов с грустью сказал Семену Владимировичу:
— Продали нас! Пока мы не знаем выгодно или нет. Зарплату добавили чисто символически, чуть-чуть, но нагрузили под завязку. Чем мы только сейчас не занимаемся. Здесь мы нужны как тягловые лошадки. Наука для многих из нас — закрыта. В микроскоп вот Беатриса Викторовна еще немного смотрит, остальным не до того. Все в лаборатории работают в качестве обычных рабочих — на печах, занимаясь термической обработкой деталей со стороны.
Алексей Алексеевич — бывший заведующий лабораторией, сейчас — у нас за мастера. Владимир Яковлевич тот, который подсидел начальника отдела твоего недруга он у нас теперь самый главный.
Тихонов, не знал стоит ему рассказывать о своем положении. У друзей оно было несколько лучше, но не таким, чтобы можно было им завидовать. Да. Былинкин оказался прав.
Семен Владимирович обошел весь этаж, вначале он нашел Беатрису Викторовну. Комната, где она сидела, была крошечной. Рядом с Ермаковой находилась еще одна женщина. Тихонов с интересом взглянул на нее. Он раньше с ней когда-то уже сталкивался по работе, однако вспомнить, где, как не пытался, не смог. Женщина улыбнулась ему и сказала:
— Я Татьяна Николаевна! Сейчас работаю здесь, а раньше, — и она назвала отдел.
Один из столов был пуст. Валерий Николаевич еще один знакомый Тихонова, работал в лаборатории. На верху, в офисе он бывал редко. Виктор Алексеевич Оловов подошел позже. За ним
