Теперь все трое стояли у самого края крыши.
"Я не имею права его жалеть", - Бэтмен размахнулся.
Мощный удар скинул Джокера с крыши, как пушинку.
Падая, Джокер успел дернуть Бэтмена за ногу, увлекая его за собой.
Прожекторы освещали странную картину: уцепившись за непрочный широкий карниз, висели трое. Пока мужчина в черном облегающем трико придерживал девушку и помогал ей ухватиться за камень, второй мужчина - в сиреневом пиджаке - выбрался на карниз.
И снова Джокер оказался в выигрышном положении.
Злорадный смех донесся до ушей Бэтмена: враг торжествовал.
Джокер посмотрел на Бэтмена свысока и принялся сбивать каблуком старые камни. Карниз крошился легко.
- А ты чего смеешься? - подмигнул Джокер каменной статуе, изображающей химеру.
Совсем недалеко гудел вертолет. Вряд ли еще кто-то, кроме его людей, стал бы прогуливаться сейчас в окружающем пространстве.
Вертолет показался совсем близко. Через открытую дверь были видны бандиты в черных куртках.
Но Джокеру не хотелось улетать просто так и сбивать Бэтмена из автомата - слишком велик был соблазн сделать это собственными руками.
Наконец его взгляд остановился на Вики. Для нее у него в запасе имелась еще одна шутка.
- Ну-ка, - наклонился он, - дай руку!
"Я сдерну его вниз!" - подумала Вики, хватаясь за подставленные пальцы.
Рывок - и, не рассчитав, девушка чуть не полетела вниз сама: в ее руке осталась перчатка.
Вверху Джокер корчился от смеха.
Ударом каблука он отбил еще пару кирпичей.
- Да, строят теперь не так, как прежде, - проговорил он. - Пакость... Эй Рональд, спускайся!
На прощание Джокер повернулся к полиции спиной и позволил прожекторам осветить свой выставленный зад.
Теперь он мог и улетать.
Бэтмен в бессильной ярости смотрел, как враг перебирается на веревочную лестницу - и вдруг его осенило.
Он отпустил Вики, которой помог снова уцепиться за карниз, и потянулся к своему любимому оружию - гребню-"кошке".
Со свистом металлический трос обвился вокруг ног Джокера. Бэтмен тут же отстегнул его второй конец и петлей накинул на статую химеры.
Вертолет с Джокером начал подниматься. Только тогда, когда, натяжение стало невыносимым, Джокер понял, в какую ловушку он попал. Вертолет не остановится, его или разорвет пополам, или он сам отпустит руки и полетит вниз с невероятной высоты, не оставляющей шансов на спасение.
И тогда он заревел - отчаянно, как раненный зверь.
Его не разорвало - очередной рывок сорвал статую с постамента. Руки Джокера скользнули по перекладине, потом ухватились за вторую и разжались снова - уже навсегда.
С воем он пронесся мимо Бэтмена и Вики.
Когда комиссар подошел к месту его падения, Джокер выглядел плоским, как и его юмор. И все же он преподнес последний сюрприз. Когда от мертвого тела послышался смех, комиссара чуть не хватил удар. Спас его молодой и несуеверный полицейский, смекнувший вытащить из сиреневого пиджака Джокера мешочек с "искусственным смехом". Так он и хохотал в руках полицейского, пока не закончился завод.
Бэтмен сделал попытку подтянуться, но расшатанные прыжками Джокера камни не выдержали.
Бэтмен сам не понял, каким чудом ухитрился выпустить вторую "кошку"-якорь. Она звякнула о камни и зацепилась за трубу.
Вики и Бэтмен были спасены. Они были счастливы...
А через неделю Вики уже сидела рядом с несколько постаревшим Ноксом. Он удрал из больницы вопреки протестам врача. Они слушали выступление мэра.
- Правление преступности позади, - вещал он под открытым небом. Общественная безопасность в городе восстанавливается...
- Ну так как быть с нашим сюрпризом прессе? - негромко спросил девушку журналист.
- Его уже не будет, - сухо отрезала Вики.
- А как же... - бормотал он, - как же твоя фотография Бэтмена?
Вики улыбнулась сдержанно и печально.
- Будь здоров, Эли, - сказала она, вставая и скрываясь за дверью. Ей еще нужно было как следует разобраться в своих чувствах.
- Сегодня утром, - вставил вдруг окружной прокурор, - мы получили письмо от Бэтмена. - Он развернул лист, показал его присутствующим и принялся читать: "Хочу сообщить жителям города Готэма, что я заслужил право на отдых. Но если силы зла снова поднимутся и бросят тень на город, позовите меня".
- А как нам позвать его? - повернулся к нему мэр.
- Он дал нам сигнал.
Прокурор включил мощный прожектор.
В небе возник светящийся круг с черным силуэтом гигантской летучей мыши.
Круг горел в небе, и лишь немногие смогли рассмотреть, как возле него на одной из крыш возникла одинокая человеческая фигура, то ли в плаще, то ли с крыльями, сложенными за спиной.
Бэтмен стоял на крыше, как одинокий часовой.
Билл ФЛЭШ
БЭТМЕН ВОЗВРАЩАЕТСЯ
"...Среди зверей в нарядных пестрых шкурах,
Тебе бы зверем быть..."
Самые удивительные вещи, самые невероятные истории случаются всегда накануне Рождества. В это время, кажется, сама природа расположена пошутить, и в воздухе витает что-то странно тревожное; такое бывает только утром, когда заводятся часы.
В канун Рождества, наверное, тоже необходимо завести какой-то механизм, чтобы жизнь вертелась дальше. Ведь недаром есть примета: как встретишь Рождество, так проживешь и весь год. В это время как раз и происходят все те странные, иногда ужасные вещи, которые в один миг меняют всю жизнь.
И невозможно припомнить, в каком году и что именно произошло. Цифры, как маленькие звездочки, тают в черной бездне времени, и остается только событие - Рождество. В памяти всплывают имена, обстановка, место действия... Например, поместье Кобблпотов, расположенное всего в трех милях от Готэма... необыкновенно милое, поэтичное место.
Зима в этом году выдалась на редкость снежная и холодная. Обычно осенние дожди заканчивались гололедом только к концу декабря, и лишь в середине января выпадал серый мокрый снег, который держался недели две-три, не больше. На этот раз пронизывающий северный ветер принес свинцовые тучи еще в ноябре. Стало неуютно, и повалил снег. Он шел каждый день, заваливая город, укутывая его пушистым белым одеялом.
Таккер приехал домой поздно, в десятом часу вечера. Выезжая из Сити, он застрял в дорожной пробке, которые уже стали привычными для жителей города из-за снежных заносов, и проторчал там три часа с четвертью. Ужинать он не стал, просто выпил чашку чая с парой галет, намазанных соевым маслом.
Толстый престарелый слуга с большими залысинами на удлиненном черепе поставил на поднос чашку, сухарницу и собрался уже уйти.
- Как себя чувствует госпожа Эстер? - спросил Таккер.
Он достал из золотого портсигара тонкую сигарету и вставил ее в длинный сандаловый мундштук, украшенный замысловатой резьбой.