— Нет, не говорила, — одним ударом Миюки добила преувеличенно мягкое подшучивание Лины.
Тем не менее, Миюки не была в плохом настроении, она криво улыбнулась.
— Ладно, шутки в сторону. Я обязана вам двоим за вашу помощь, — сказала Лина и её улыбка стала наглой.
— Хочешь сказать, что мы втянули тебя в неприятности? — И Тацуя плавно отказался от её слов.
— У меня и в самом деле неприятности... ты несломимый до самого конца, Тацуя.
— Тебя не обрадует, если я отнесусь к тебе легкомысленно, Лина... к тому же это ещё не конец, так ведь?
Лина пожала плечами:
— Может и конец. Не думаю, что мне легко удастся покинуть мою страну, — признала она болезненную правду, что было слышно по её голосу.
Однако, чтобы это стереть...
— Но это не последний раз, — решительными словами встряла Миюки.
— Миюки.
— Так что я не прощаюсь, Лина.
— ...Миюки, что это было... звучит, словно признание? — Лина широко открыла глаза, уставившись на Миюки, на лице Лины показалось озорство.
— Хмм, думаю своего рода признанием это можно назвать. Ты моя соперница, Лина, — непоколебимым голосом заявила Миюки, её не затронуло замечание Лины. — Однажды ты точно достигнешь уровня Онии-самы. Ты точно станешь союзником Онии-самы. И тогда настанет истинное наше соперничество. Поэтому я не прощаюсь. Пока мы не встретимся снова, Лина.
Лина снова широко раскрыла глаза. На этот раз у неё была нежная улыбка, словно солнце, в тон цвета глаз и волос.
— Я не могу толком понять, о чем ты говоришь, но... Миюки, будет так, как ты и сказала. Теперь и у меня такое предчувствие. Пока мы не встретимся снова, Миюки, Тацуя.
— Я дома, — часом позже, после того как Лина исчезла в аэропорту, Шизуку проговорила свои первые слова.
— Добро пожаловать, Шизуку!
У Хоноки увлажнились глаза, она обняла Шизуку, а та похлопывала её по спине, чтобы успокоить. Через плечо Хоноки Шизуку направила взгляд на Тацую.
— Добро пожаловать, Шизуку. Я рад, что ты благополучно вернулась.
— Да, — коротко ответила она, это не изменилось, до того как побывала за границей, она была такой же, но...
— Шизуку, у тебя изменилась аура.
— Верно. Она стала более взрослой и высокомерной.
Как и сказали Миюки с Эрикой, аура вокруг её тела стала явно взрослой.
— У тебя появился некий греховный опыт?
— Эрика-тян?!
Эрика широко ухмылялась, но ей ответила не Шизуку, которая лишь чуть склонила голову, а Мизуки.
Это тоже не изменилось. Однако в ней чувствовалось сильное самообладание.
— Тацуя-сан.
— Хмм?
После того как Хонока, наконец, отпустила Шизуку и позволила ей сделать шаг назад, Шизуку стала перед Тацуи и посмотрела вверх ему в лицо.
— Мне с тобой нужно о многом поговорить. Также Рэй передал много сообщений. Ты меня выслушаешь?
— Конечно.
Наверное, в её сувенирах из Америки будет много чего интересного. Подумал Тацуя.
◊ ◊ ◊
С Шизуку они говорили довольно долго. Тем не менее, поговорить обо всём они не могли. Перед остальными друзьями они не обговаривали сообщение Раймонда Кларка.
«Наверное, следует принять приглашение в её дом...»
Чтобы передать оставшиеся сообщения, Шизуку пригласила Тацую и Миюки в свой дом. Чтобы они пришли без остальных друзей в личную резиденцию большого промышленника, Китаямы Ушио.
Даже для Йоцубы это не маленькое событие.
Однако они не могли не принять приглашение. Информация, с которой она вернулась, была необходима, для того чтобы решить их будущий курс действий.
В гостиной своего дома Тацуя снова анализировал преопределенный исход.
Тогда и раздался дверной звонок.
Ушей Тацуи достиг потрясенный возглас Миюки, которая ответила через домофон. Лицо Миюки выказало удивление и нетерпение, когда она пришла до Тацуи.
— Эм, Онии-сама, здесь гость...
— Мне его встретить?
Тацуя поднялся, потому что подумал, что это кто-то посторонний, однако...
— Нет, я её не пригласила, но... это Сакурай Минами-тян, которую мы встретили в главном доме Йоцубы.
— Что?..
Тацуя тоже вспомнил ту горничную.
Сакурай Хонами. Бывшая полицейская Столичного департамента, Страж покойной матери. Женщина, любившая Тацую и Миюки так, будто была их старшей сестрой или родственницей. Три года назад, летом, в той битве на Окинаве улучшенная волшебница потеряла жизнь, защищая Тацую. У девушки черты лица были чрезвычайно похожи на лицо человека, которого Тацуя и Миюки никогда не забудут.
Даже Тацуя не ожидал такого гостя.
Перед Тацуей, возле которого стояла Миюки, появилась девушка в весеннем платье синего, пастельного цвета. Вежливо поклонившись, Сакурай Минами передала конверт Тацуе. Тацуя пригласил её сесть и сам сел на диван. Когда она на него посмотрела, он срезал печать и прошёлся глазами по письму внутри.
Читая, Тацуе показалось, как во рту распространяется боль.
Отправителем была Йоцуба Мая.
После поверхностного сезонного приветствия, в письме было следующее:
«Этой весной Минами-тян поступит в Первую старшую школу.
В связи с этим, пожалуйста, поселите её в своём доме.
Она станет хорошей домработницей, она уже обладает достаточными навыками.
Видимо, вам нужна помощь в работе по дому, ведь ты приобрел робота-горничную, не так ли? В любом случае, ты и Миюки-сан будете много чем заняты, поскольку вы двое перешли на второй год обучения.
Ей уже сказали, что она будет работать как горничная, живущая на месте работы, поэтому, пожалуйста, не чувствуйте угрызения совести, приказывая ей.
Также я хочу, чтобы Минами-тян училась работе Стража.
Как её сэмпай, пожалуйста, многому её научи»
Ему показалось, будто из страницы письма слышит пронзительный смех тёти. Тацуя сложил письмо и положил его обратно в конверт, затем положил на стол. Наверное, Миюки что-то поняла из его поведения, поэтому тревожным голосом спросила: «Онии-сама?».
Тацуя сделал один глубокий вздох и передал письмо Миюки. После небольшой паузы послышалось, как Миюки сглотнула. Минами стояла перед ней возле стены, будто ожидая, когда Миюки отведет взгляд от письма.
— Я новичок, но, пожалуйста, примите меня. Как и сказала Госпожа, пожалуйста, используйте меня в полной мере. — Минами низко опустила голову.
Хотя они понимали, что она опора вторжения Майи, ни Тацуя, ни Миюки не могли отказать девушке, у которой было лицо как у Хонами.
Скрывшись за своим каменным лицом, Тацуя мог лишь кивнуть горько-ироническому «подарку» тёти.
В апреле начнется новой школьный год, и он будет ещё богаче на суматоху, чем предыдущий...
Это неблагоприятное предчувствие не исчезнет из своего места в груди Тацуи.
