– Что ты имеешь в виду? – пролепетала Марша.
– Жаль, что ты не призналась мне раньше.
Глаза ее вспыхнули, как два маленьких окошечка в охваченном пожаром доме.
– Ты тоже мне не веришь?
Мелькнула в темноте тонкая белая рука… щеку обжег не сильный, но хлесткий удар… заплясали разноцветные искры и рассыпались колючим фейерверком.
Припечатав ладонью Джека, Марша безвольно обмякла, выплеснув в одном порыве всю горечь и обиду.
– Это неправда, – произнесла она жалким голоском.
Гамильтон потер горящую щеку:
– И все-таки интересно… Помнится, мы говорили, что необходимо исследовать психику каждого из нашей компании. Так вот: мы побывали в фантазмах Сильвестра и Эдит Притчет, чуть не погибли в кошмарах мисс Рейсс…
Ровным голосом Сильвестр заявил:
– Надо убить ее и спокойно отправиться домой.
– Обратно в наш собственный мир! – добавил Макфиф.
– Не приближайтесь к ней! – прорычал Гамильтон. – Не прикасайтесь к моей жене!
Вокруг Марши и Джека образовалось плотное кольцо горящих ненавистью глаз, искаженных безумием лиц.
Никто не двигался; шесть фигур напряженно застыли, выжидая. Джек буквально кожей ощутил ледяные иглы чужой злобы. Затем Лоуз дернул плечом, как бы отгоняя морок, повернулся и медленно побрел прочь.
– Хватит! – бросил он через плечо. – Пускай Джек сам разбирается. Это его проблемы.
Марша задыхалась, будто кто-то невидимый сдавил ей горло.
– Это ужасно… Я не понимаю… – Она в отчаянии затрясла головой. – Просто абсурд какой-то!
В опасной близости шлепнулось еще несколько увесистых булыжников. Оттуда, где мелькали смутные тени нападающих, неслось неразборчивое подвывание. Звуки имели свой определенный ритм и вскоре переросли в громкое скандирование. Тиллингфорд болезненно сморщился, словно в рот ему угодила особенная мерзость.
– Слыхал? – окликнул он Джека. – Вот они – прячутся в потемках…
Он с отвращением плюнул:
– Зверье!
– Доктор! – возопил Гамильтон. – Неужели вы верите во всю эту муть? Вспомните, наконец, кто вы на самом деле!
Даже не глянув в его сторону, Тиллингфорд промычал:
– Убирайся к своим краснопузым дружкам.
– Прекратите валять дурака! Ведь это только иллюзия, не более.
– Ты – коммуняка, – утробным голосом ответствовал Тиллингфорд. – И жена твоя тоже. Вы – отбросы человечества. Тебе нет места на моем предприятии и вообще в приличном обществе. Проваливай! – Помолчав, он добавил: – Ступай на ваш бесовский праздник.
– Вы будете драться с ними?
– Естественно.
– И убивать?..
– Если не мы их, – пояснил Тиллингфорд с непробиваемой логикой, – то они нас. Не моя вина, что именно так все обстоит.
– Этот бред долго продлится, – хмуро проговорил Лоуз. – Они всего лишь манекены в дешевом театрике. Грубая пародия на жизнь в Америке. Слишком явно просвечивает сквозь нее подлинный мир…
Последние слова Лоуза утонули в шуме разразившейся перестрелки. Палили беспорядочно и суматошно, так что понять, откуда несутся пули, было трудно. Джек приметил, как на крыше одного из соседних домов какие-то личности торопливо устанавливают пулемет.
Длинная очередь вспорола пространство, подняв в воздух цементную крошку и комья грязи. Тиллингфорд неуклюже упал на четвереньки и пополз, стараясь укрыться за обломками «кадиллака». Его мордовороты, перебегая с места на место, открыли ответный огонь. Яркая вспышка на миг разогнала ночную мглу – кто-то додумался шурануть гранату. Свет резанул по глазам. В уши будто насыпали песку. Джека подбросило, перевернуло, он со всего маху полетел лицом в траву. Когда взметнувшийся фонтан сырой земли, камней и сорванных листьев кое-как улегся, вокруг свежей воронки распласталось несколько изувеченных тел бойцов Тиллингфорда.
Джек очухался, протер глаза и со стоном сел. Увидев раскоряченные позы мертвецов, он оторопело уставился на разодранное человечье мясо, не в силах отвести взгляд. И тут услышал горячий шепот Лоуза:
– Они тебе кого-нибудь напоминают? Смотри повнимательней!
В наступившем вновь сумраке Джек вряд ли мог разглядеть что-то конкретное. Но одна неподвижная фигура зацепила уж больно знакомой внешностью. Гамильтон озадаченно пытался разобрать, кто этот человек, полузасыпанный обломками бетона и дымящейся золой.
– Это же ты!.. – прохрипел Лоуз.
Так оно и было.
Размытые контуры реальности дрожали, то проступая, то исчезая. Словно дымовые эффекты в театре безумия, пеленой наползали туманные полосы извращенных фантазмов. Как если бы сам автор этого лжедейства с трудом понимал смысл придуманной им пьесы.
Выходило нечто странное… Засыпанный мусором тротуар, развороченная грязь газонов, мешанина битого асфальта и мокрой листвы больше напоминали останки «Мегатрона». Тут и там лежали подозрительно знакомые фигуры людей. Слабо шевелясь, они потихоньку царапались в заветную дверку с убедительной табличкой ЖИЗНЬ.
Среди клокочущих, как в последнем приступе чахотки, развалин осторожно, дюйм за дюймом двигались спасатели. Пробирались они мучительно медленно, беспокоясь, наверное, больше за собственные шкуры, нежели за жизни пострадавших. Спасатели боязливо спускались со… стен стоящих рядом домов… они аккуратно спрыгивали на опустевшую мостовую… Что за бред? Какая мостовая? Ведь это покосившиеся руины «Мегатрона»! Вот скользнули вниз пожарные лестницы. На рукавах спасателей можно явственно различить знак Красного Креста. У Джека мозги поехали в разные стороны, и он бросил попытки распутать загадочный монтаж места действия и персонажей.
– Все скоро закончится, – прошептала мисс Рейсс. С тех пор как сгинул ее жестокий фантазм, она возродилась в прежнем виде: в мешковатом вельветовом пальто, в тех же дурацких роговых очках. Будто ящерица, поймавшая кузнечика, она прижимала к тощей груди свою драгоценную сумочку. – Сегодня заговор не очень удался. Прошлому он и в подметки не годится.
– Вот как! Ваш собственный вы находите более убедительным? – ледяным тоном осведомился Гамильтон.
– О да! В самом деле было остроумно! – Рот ее исказила лютая улыбка фанатика. – Я почти поверила, что это именно мой мир. Но когда вошла в вестибюль своего дома, то поняла правду… Эти письма с угрозами расправы на журнальном столике…
Стоя на коленях рядом с мужем, Марша выговорила дрожащим голосом:
– Что происходит? Вокруг какой-то туман… И тени…
– Собственно говоря, ничего интересного, – менторским тоном заметила мисс Рейсс.
Марша с трепетом схватила Джека за руку, словно он держал ключи от рая:
– Значит, мы скоро проснемся? Правда?
– Возможно, – буркнул Гамильтон. – По крайней мере, кое-кто так считает.
