под колено и удалялся наблюдать за происходящим с полки над стойкой. После того, как кот взлетал на своё место, используя гороподобные плечи Кадана в качестве трамплина, «братёнок» Инеш поворачивал голову и приветственно махал Бладу тлеющей сигаретой. «Здарова, дерьмазавр!» — читалось по его губам (слов не слыхать — в баре всегда слишком шумно).
В такие моменты Винтерсбладу казалось, что Инеш весь вечер краем глаза следит за входной дверью и, стоит только двери распахнуться, девушка с надеждой вглядывается в вошедшего. Вот вваливается старый Макковерн, и она отводит разочарованный взгляд, возвращаясь к своим делам. Вот появляется чудаковатый весельчак О’Мэйли, и девушка приветливо машет рукой, но и ему она не особенно рада. Пушистый Поль вьётся у её ног или лежит тридцатифунтовым воротником на хрупких плечах девчонки (и как она только таскает такую тушу?!), не понимая, чем же томится хозяйка. Но вот в бар входит Блад (начало, достойное дурацких анекдотов, которые травят солдаты в казармах перед отбоем!) — и Инеш расцветает лучшей из своих улыбок. Кот облегчённо вздыхает: наконец всё в порядке, и можно заняться любимым делом — пойти наблюдать за посетителями с полки над баром. А Кадан уже знает, кого увидит, повернувшись к двери: ведь Кукуцаполь отлипнет от хозяйки только тогда, когда передаст её с рук на руки Винтерсбладу.
В такие моменты тепло наполняло лейтенанта до краёв и распирало грудь нежностью и детской радостью, которой он немножко стыдился. Но кто ж знал, что это так приятно — когда тебя ждут! Когда ты кому-то нужен. Не для чего-то, а просто потому, что ты — это ты.
— У вас сегодня и присесть некуда! — удивился Блад, оглядывая забитый до отказа бар.
— Ага, — радостно согласилась Инеш, — сегодня важный вечер! А ты как раз вовремя! Пойдём, кое-что покажу! — девушка схватила офицера за руку и потащила через весь бар. — Ни за что не угадаешь, что там! — хитро прищурилась рыжая, остановившись перед дверью, ведущей на задний двор.
Винтерсблад и не хотел угадывать. Происходящее вокруг его вообще не особенно занимало: рука Инеш держала его ладонь, от сумасшедшего сердцебиения в груди что-то искрило, как железо под ударами; кончики пальцев приятно покалывало.
Девушка отворила дверь и вывела лейтенанта на задний двор, обнесённый глухим забором. Посреди двора стояла гигантская клетка, затянутая крупноячеистой сеткой, вокруг неё, как в цирке, поднимались зрительные ряды. Много вариантов тут не придумаешь: это была арена для боёв без правил.
— Сегодня Кадан дерётся с младшим Макэлроем, будет горячо! — сообщила девушка. — Мы можем стоять, по хозяйскому праву, у самой клетки! Или ты хочешь на трибуны? А может, ставку сделаешь?
— Детка, — усмехнулся Блад, — среди всех ваших занятий есть хоть одно, которое не нарушает закон?
Инеш задумалась, смешно наморщив нос.
— Дважды в месяц в баре играют скрипачи, а все гости пляшут, — наконец сказала она, — это, вроде бы, вполне законно. Жаль, что не так весело, как всё остальное!
***
Публика на трибунах до хрипоты поддерживала бойцов, на которых были сделаны ставки. Кадан, крупный и сильный, мутузил кулачищами уступавшего ему в размерах Макэлроя. Вернее, чаще он мутузил всё же воздух, ибо противник в последний момент успевал ускользнуть из-под носа верзилы, да ещё треснуть ему под рёбра. Кадан был в два раза сильнее, но он проигрывал. Публика раздосадованно гудела.
— Большинство ставили на братёнка, — пояснила Инеш, — кто ж знал, что этот костляк его взбутетенит!
— Твой брат слишком неповоротлив. Он силён, и только. А этот, — Винтерсблад кивнул на Макэлроя, — драться умеет. А ещё он хитёр и ловок.
Народ на трибунах повскакивал со своих мест, громогласно вопя: бой окончился, Кадан был повержен и, судя по лицу, очень обижен этим фактом. Он с видимым трудом поднялся на ноги и многозначительно погрозил победителю разбитым кулаком.
— Ноги-то ему не повыдёргивает в тёмном переулке за свою отрихтованную физиономию? — усмехнулся лейтенант.
— Не, — махнула рукой девушка, — сам же просвистал! Чего теперь? Зато мы наварились, — ставки-то больше на братёнка были, а не на Макэлроя. Смотри, смотри, что делает, егозистый! Публику себе покупает! — Инеш неодобрительно скривилась.
Победитель фиглярничал на арене, словно и не был утомлён боем: ходил колесом от края до края, показывал зрителям мускулы, состроив устрашающую, по его мнению, рожу и, сделав кульбит назад, кланялся под не очень дружные аплодисменты, нет-нет да и бросая украдкой быстрый взгляд в сторону Инеш. Почему-то он напомнил Винтерсбладу Книксена с его нелепыми ужимками. Закончив свой маленький спектакль, победитель вышел из клетки, взял протянутое кем-то из своих полотенце.
— Ну как я тебе, детка? — подмигнул он Инеш с самодовольной улыбкой. — Теперь пойдёшь со мной на свидание?
— Вон дед Хиггинс шаркает, — девушка кивнула в сторону приближавшегося к ним высокого старика со спутанной седой бородой, — он на тебя ставил, его и зови на свои кадрилки! Глядишь, этот сквозануть не успеет, тем более костыль свой опять где-то отпел.
Макэлрой стёр с лица конфетную улыбочку, недобро полоснул взглядом стоявшего рядом Блада, чуть сощурился и пристально посмотрел ему прямо в глаза, многозначительно и хищно дёрнув тонкой бровью.
— И нечего тут лупетками своими брызгать! — сбила ему гонор рыжая.
Парень криво ухмыльнулся, изо всех сил сохраняя достоинство, и пошёл прочь, закинув полотенце на голое плечо.
— Мартышка! — фыркнула девушка, даже не проводив парня взглядом. — Слушай, — обратилась она к Винтерсбладу, — а ты ведь, поди, всё по науке знаешь? Ну, драться умеешь как положено, а не просто кулаками во все стороны размахивать? Подучи братёнка моего, а? А то вон, глянь, как он обремизился, без науки-то!
Винтерсблад улыбнулся себе под нос: просьба Инеш была ему приятна, но участие в незаконных боях без правил грозит офицеру, если он попадётся, проблемами. Хотя сам-то он драться не будет. Что плохого, если покажет Кадану пару приёмов?
— Ну? — не отставала девушка, тряся Блада за скрещенные на груди руки. — Подучишь?
— Сам-то он захочет?
— Ещё бы! Он после той первой драки в баре тебя зауважал!
— Так я ж его не побил, — лейтенант пригасил слишком уж широкую улыбку.
— Так потому что против тебя было трое таких братёнков!
Мужчина задумчиво качнулся с мысков на пятки. На самом деле, он уже
