Проще некуда, это мы справимся.
— С этим да, справимся, а потом? — спросил Скрипач. — Тысячу километров оно пройдет? А если оно вообще зараженное окажется? Уверен, что идея стоящая, или уже нет?
— Я пока ни в чём не уверен, — покачал головой Ит. — Именно поэтому сейчас предлагаю следующий план. Ломаем местных, и смотрим всё, что сумеем увидеть. А дальше решим, можно пробовать этот вариант, или не надо даже начинать.
— Маленькая деталь, — Скрипач задумчиво посмотрел на Ита. — Холмы находятся в двадцати километрах от Анкуна. И возят туда только шрика, группами, на охоту. Местные в сезон там не появляются.
— Ага, значит, ты про это тоже думал, — хмыкнул Ит. — А ведь я тебе почти поверил. Сидит, глазами невинно хлопает, и каверзные вопросы подкидывает.
— Проверяю прочность конструкции, — усмехнулся Скрипач. — Пока что прочности не вижу.
— Да, конструкция трещит, и разваливается на части, — согласился Ит. — Но это пока. Вот чего. Давай сейчас огонь разведем, наконец, под чайником, и ещё немного поиграем в мозговой штурм. Только теперь я буду накидывать, а ты обивать. Пойдет?
— Пойдет, — кивнул Скрипач. — И я бы уже начал запасать лепешки, по кусочку. Так, на всякий случай.
— Не думаю, что это пригодится. Еду можно украсть в Анкуне, но еда — это последнее, о чем нам сейчас нужно думать, — заметил Ит. — Тащи ветки, рыжий, скоро Лийга с Рифатом вернутся, а у нас ни лхуса, ни горячего хлеба.
— Сейчас, сделаю, — Скрипач встал. — Кстати, я тут подумал… а ведь ты был прав тогда.
— Когда? — не понял Ит.
— Когда сказал о том, что у нас нет настоящей мотивации. У нас её действительно нет — такой, о которой можно было бы кому-то рассказать.
— Да, верно, — покивал Ит. — Поэтому наша единственная мотивация сейчас — это дорога. И, боюсь, она действительно из пепла и стекла…
14
Шквал
— В этом плане столько дыр, что я… — начал Скрипач, и замолчал.
— Что ты его отверг? — спросил Ит.
— Нет, что я их всё ещё считаю, — ответил Скрипач. — Местность. Карта, которая ни к чёрту не годится. Связь, хотя бы для информации, с общей сетью, если возможно. Ещё бы понять, есть ли вообще эта сеть, пока мы видим только локальную, в Анкуне. Маршрут, чтобы не влететь куда-то, куда нельзя. Управление… чем именно управление? — вспомнил он. — Нет, Итище, это полная хрень. Думаю, ты это уже и сам понял.
— Я это понял ещё на этапе вопросов, — вздохнул Ит. — Мысленно берем лист бумаги, пишем сверху «если, то…» — и вот тебе этот план. Дальше можно подставлять всё подряд. Например, «если шрика предоставят нам зеленый коридор, то мы обязательно попадем к месту посадки». Или — «если мы хорошо попросим, то нам предоставят машину, и провиант в дорогу положат». И так далее. Конечно, если бы мы были здоровы, то…
— То тогда я бы сказал, что в этом плане что-то есть, — подхватил Скрипач. — Но с учетом того, что мы в данный момент собой представляем, это всё можно даже не рассматривать, мне кажется. Нам такое не вытянуть.
— Да, именно так, — покивал Ит. — Жаль, конечно, но ты прав. Не вытянуть.
Они посмотрели друг на друга, а потом Скрипач не выдержал, и засмеялся. Тихо, чтобы не услышали Лийга и Рифат, которые сейчас разгружали тележку на противоположном берегу реки, в ожидании шагохода.
— Причину своего веселья объяснить не хочешь? — ехидно поинтересовался Ит.
— Причина та же, что и у твоего многозначительного молчания, — ответил Скрипач. — Ит, давай только без фокусов, а? Очень тебя прошу.
— Я тебя тоже прошу. О том же. У меня для фокусов маневренность меньше, — Ит покосился на костыли, — в отличие от некоторых. В общем, так. В этот раз смотрим. Если… ну, ты понял, о каком «если» речь… то в следующий раз. Когда Лийга соберется продавать липстэг, и сладкую приправу. И ещё момент. Надо будет их заранее как-то предупредить, чтобы из-за нас у них не было неприятностей. Не хочется их подставлять. Это было бы низко.
— Согласен, — кивнул Скрипач. — Мне кажется, они уже и сами догадались, иначе не стали бы нас так отговаривать.
— Да, и отговаривали, и допрос с пристрастием устроили. Дважды, — Ит снова посмотрел на противоположный берег, и встал. — Пошли. Лийга зовет.
* * *
Этот выезд получился внеплановым — Лийга решила продать часть трав, и сделала пробную партию липстэга, в этот раз небольшую. Поездка окупится, говорила она, к тому же мы едем ненадолго, всего одну ночь проведем в городе, и сразу вернемся. Немногим позже она призналась, что лишние руки облегчили работу, поэтому товара удалось сделать больше, а поскольку сезон сейчас набирает обороты, с продажами лучше не тянуть.
— Значит, мы всё-таки пригодились, — заметил Скрипач.
— Ещё как пригодились, — ответила Лийга.
— Вы умницы, — улыбнулся Рифат. — Вы очень хорошо работаете. Есть у вас одно отличное качество, вы ответственные. Не даете себе послаблений, не ищете оправданий для безделья. Думаю, коллеги ценили вас и уважали. Я прав?
— Ну, в общем, да, — согласился Ит. — Не во всех ситуациях, конечно, но отношения были хорошие, со всеми. Наш госпиталь… понимаешь, Рифат, такая работа, она дисциплинирует. Заставляет учиться думать как-то иначе. Мы просто привыкли к тому, что нельзя быть безответственными, например. Нельзя расслабляться. Нужно быть собранными, и отвечать за свои действия. Илья, это наш главный врач, спуска не дает никому, и никогда не давал. Мы не первую сотню лет с ним работаем, и он не делает различий между теми врачами, которых знает недавно, и теми, кого знает полжизни. Сделаешь что-то не то, получишь по полной программе. Никаких поблажек или чего-то в этом роде. Поэтому, наверное, мы и здесь так же стали работать. Как привыкли.
— Да, хорошая школа, — покивал Рифат. — Это правильная привычка. Илья — он рауф?
— Нет, он человек. У нас много людей работает, — ответил Скрипач.
— А рауф?
— Да примерно поровну, — Ит задумался. — Женщин, правда, на первую линию работать не ставят, в конклаве это запрещено, но на второй и третьей много женщин. И рауф, и людей.
— Расскажете потом, — предложил Рифат. — Когда будет время. Кажется, у вас там довольно интересно.
— Более чем, — заверил Скрипач. — Плохо только одно. Мы с большим удовольствием ходили бы в миссии, а не в военные кампании. Но, к сожалению, мирных миссий у нас в последние годы вообще не было.
— Это плохо, — покачал головой Рифат. — Война это всегда плохо.
— Да, не то слово, — согласился Скрипач.
* * *
Шагоход двигался по дороге неспешно, медленнее, чем в прошлый раз, но торопиться, кажется, не хотелось никому. Лийга и Рифат о чем-то едва слышно переговаривались, сидя на переднем ряду кресел, а Ит
