— Ублюдок! Ненавижу! — прохрипел Рип, мотая головой.
— Да-да, Великий Капо, не смею спорить. Кушайте, пожалуйста.
У мужчины так ничего и не вышло. За ложку опять взялась женщина.
— А ты, поганая вонючая сука! — прошипел Рип. — Это ты продала меня.
— Да, Капо, но вы пока не знаете истинной причины.
— Где я? Зачем меня сюда привезли?
— Вы на шхуне посреди озера Мичиган, — сказал вертлявый брюнет. — А зачем? Чтоб вы выкупили себя.
— Сколько?
— Не сколько, а чем.
— Не играй словами, выродок! Называй цену. Я заплачу, но тебе не жить
— запомни, ублюдок!
— Верю вам. Великий Капо, — сказал брюнет и направился к выходу. Но в последний момент повернулся и бросил: — Так значит, насчет цены. Вы должны сказать мне, где я могу найти человека по имени Эдуард Курзон.
— Кто?
— Эдуард Курзон.
— Отродясь о таком не слышал.
— Ну, Великий Капо, не становитесь в позу. При ваших связях да с таким опытом вы не могли не пересечься хотя бы раз с Курзоном. Благодаря вышеупомянутым связям и опыту вам будет нетрудно найти его для меня. И ликвидировать — за что вы будете чрезвычайно щедро вознаграждены.
— Я не убиваю. Неоправданный риск.
— Знаю. Потому-то нам и приходится оказывать на вас деликатное давление. Вы должны найти и ликвидировать Курзона, Великий Капо!
— Почему я? Могу рекомендовать вам два десятка профессиональных убийц.
— У этих ребят нет ваших мозгов. Очень важная часть нашего договора — следы никоим образом не должны вести ко мне. Я не могу довериться никаким кровожадным придуркам. Я доверяю только вам. Великий Капо. Найдите и ликвидируйте Курзона.
— Каким образом вы выкрали меня — в разгар операции по ограблению собора?
— Все было подстроено заранее. Я, видите ли, тоже с мозгами. Не держите зла. Успокойтесь. Найдите и ликвидируйте Курзона.
— Предположим, я соглашусь. Но я же могу продать вас в любой момент — как эта сучка продала меня.
— Нет. Вы человек слова и свое обещание молчать не нарушите. Поэтому я и доставил вас сюда. Подумайте о моем предложении. Великий Капо. Когда созреете для соглашения, мы поговорим обстоятельнее. Не верю, что имя Курзона не возникало на протяжении вашей блистательной карьеры. Напрягите память. Великий Капо. Поройтесь в своих воспоминаниях.
Курзон? Курзон, Курзон — ничего память не подсказывает… В преступном мире у него сотни знакомых. Рип стал перебирать в уме похожие фамилии и клички. Курлион. Ларри Куртейн. Курмин Слизняк. Все шваль, недостойная быть убитой…
Теперь он понимал, почему кресло раскачивается. Снаружи был шторм. Его любовница вернулась с новой порцией чего-то. Но шхуну качало так сильно, что она выронила тарелку из руки — так и не дойдя до Рипа. Ловкая, она в последний момент подхватила тарелку — как у фокусника, кусок мяса и гарнир благополучно шмякнулись обратно на тарелку. Молодая женщина лукаво улыбнулась Капо Рипу и даже весело подмигнула.
— А-ва-ва-ва! — вскрикнул я. — Это же севрский сервиз!
Она пристально смотрела на меня. Я не менее пристально смотрел на нее.
— Погодите-ка, вы ведь не моя Натома? Это же противоречит здравому смыслу. Я же видел, как она погибла в то утро! Кто вы такая, черт побери?
Она кинулась ко мне, обняла и зарыдала, надрывно взвизгивая, как будто хирург-оборотень кусал ее за ягодицы. Наконец среди всхлипов и вскриков стали проскальзывать отдельные слова:
— Гилель! Гилель! Сюда! Быстро! Он нашел Эдуарда Курзона!
Гили съехал с палубы вниз по перилам и подбежал ко мне. Он наступил на тарелку из севрского фарфора, которую девушка, будучи в расстроенных чувствах, неосмотрительно поставила на пол. Тарелка тенькнула и разломилась под ногой.
— Привет, Гинь! — радостно воскликнул жгучий носатый брюнет. — Черт, вся нога в бобах с соусом!
— Что происходит, черт возьми? Полчаса назад я своими глазами видел, как Натома погибла в Чарлстоне. А теперь она здесь, со мной, на этой качающейся штуковине…
— Это шхуна, — сказал Гилель. — Парусная. Никаких механизмов, никакой электроники. Мы на середине озера Мичиган.
— И ты это ты, а эта красавица-Натома… Натомочка, я тебя люблю, как и прежде, — с безумной силой, но не надо обнимать меня так крепко. Позволь мне вздохнуть минутку и собраться с мыслями. У меня тысяча вопросов. Во-первых, что за бред про озеро Мичиган? Оно Бог весть когда пересохло, как и озеро Эри!
— Не до конца. Осталась лужа длиной миль сто — и мы как раз посередине этой лужи, где электронные машины за нами не следят.
— Каким образом ты умудрился перенести меня сюда за полчаса. Вечный Проказник?
— Не совсем за полчаса. Потребовалось три месяца.
— Три ме…
— Видите, миссис Курзон, я же говорил вам, что у него будет полная потеря памяти.
— Не хочешь же ты сказать… что я… о, Натома, сойди, пожалуйста, с меня, я должен встать.
Они развязали меня, и я встал. Меня шатало — не только от качки. Сделав несколько неуверенных шагов, я опять сел на кресло.
— Ребята, рассказывайте все, а то у меня голова кругом идет, — взмолился я.
— Рассказывать особо нечего. Взрыв челнока и уверенность в гибели жены спровоцировали у тебя невероятной силы эпилептический припадок.
— Но я же выкарабкался?
— Да, в состоянии безумия. Эпилептическая горячка. Полная утрата памяти. Полная утрата моральных тормозов. А также утрата человечности.
— Господи! А что было потом?
— Ты стал Капо Рипом.
— Кем-кем?
— Самым подлым и хитрым заправилой преступного мира. Я бы не хотел восстанавливать в твоей памяти подробности твоей жизни в этом образе. Впрочем, мне мало что известно. А знал бы — все равно не стал бы рассказывать. Так что поставим крест на этом болезненном прошлом.
— Иными словами, я превратился в подобие низменного Секвойи.
— Не смей так говорить. Хинь!
— Теперь, Натома, я верю, что отсутствовал три месяца — как правильно ты уже щебечешь на двадцатке!.. А касательно твоего брата — правда глаза колет. Он пытался убить меня. Он пытался убить тебя. Кто, кстати, спас тебя?
— Я увидела, что ты задерживаешься, и выскочила из челнока буквально за несколько секунд до взлета. Взрывная волна контузила меня, и я потеряла сознание. К тому времени, когда меня нашли рядом с обломками, ты уже пропал.
— А потом?
— Я взяла в резервации четырех отважных индейских парной, и мы нашли тебя в уголовном подполье. Потом я нашла в Джи-Эм с Гили и ввела в курс событий. А он устроил все остальное.
Я угрюмо зыркнул на мою верную женушку.
— Извини, но мне придется пришить твоего братца-разбойника.
