Вирист скосил глаза в сторону: если Уко потеряет сознание, шлюпке конец. Он увидел, как покрасневший от натуги Крис перехватил управление у замершего в беспамятстве пилота. Ариестрянин обладал нечеловеческой выносливостью! Борясь с дурнотой, Вирист перевел взгляд дальше и увидел бессильно откинувшегося Хеликса. Импульс АМА, видимо, был чем-то ослаблен, и с каждой секундой дышать становилось все легче.
— Сверху, — натужно просипел Крис, заметив немой вопрос в глазах сицианина, — с орбитального бьют.
Ю-Стега понял: не зная наверняка, где их искать, звездолет наобум покрывал импульсами всю зону Зеленых Камней.
Боль стала слабеть. Очнулись Уко и Хеликс.
— Ктр стрелял? — заорал Фток.
— Курсовик с орбиты, — ответил Вирист, — но не было точного прицела. Нас задело краем импульса.
— Первый раз попадаю под АМА, — донеслось от Хеликса. — Боже мой, до чего же больно. Никогда не представлял себе, что можно умереть столь мучительной смертью…
— Мы еще не умерли, — загоготал повеселевший Уко. Вся жизнь впереди, ребята!
«Быстро, однако, они сообразили бить по Зеленым Камням, — подумал Вирист. — Наверное, конвой, что привез мямаров Арклу, все же заметил шлюпку».
Уко недоверчиво смотрел на Криса, продолжающего вести космошлюпку, и постепенно лицо его светлело: видимо, Шанс делал это достаточно профессионально. Ариестрянин не рисковал подниматься выше волокнистых облаков, чтобы не попасть в зону оптической видимости орбиталыциков.
— Господи, — повторил Хеликс, — не дай еще раз попасть под АМА…
В кабине прозвенел локационный писк, и в ту же секунду в пространственной сетке обзорного экрана появилась яркая точка.
— Рэбберы! — крикнул Крис. — Уко, бери управление! — Он бросился за боевой пульт.
— Почему они не маскируются? — прошептал Вирист.
— Нерадивость, — процедил сквозь зубы Крис.
В это мгновение точка на экране выпустила из себя три маленьких, и те поплыли вниз.
— Вездеходы десантировали, — прокомментировал Уко. Их теперь четверо.
— Можно их обойти? — напряженно спросил Вирист.
— Поздно, — ответил Крис.
— Уже разделились для атаки, — поддакнул Фток. — Ну что, ребята, рубанем рэбберов?
— Нужно пройти во что бы то ни стало!
На обзорном экране с уже сработавшим приближением стала заметна маленькая стальная муха, тускло отблескивающая красным.
Шестой день 17 ч. 20 м.
Моросанов понял, что это было: двигающийся к плоскогорью караван прикрывал с орбиты какой-то звездолет. Заметив комбинации Ильи, а может быть, по указанию Мастера, чей редлон он сжег, орбиталыцик расправился со взбунтовавшимся планетолетом. А жаль. Такая большая машина еще пригодилась бы.
Что-то взорвалось сзади. Мимо и через него, прошивая редлон насквозь, стремительно летели обломки, появился черный дым. Прямо перед Ильей стена вспучилась от нового удара и лопнула миллиардом серебряных брызг.
Усилием воли став полуматериальным, Моросанов ухватился за бритвенноострый край разлома и выскочил из обреченного корабля. Задержал падение и оглянулся: отчетливо были видны только четыре зональных катера, дружно удиравших куда-то в сторону. На месте каравана столбом поднимались дым и песок. Мимо с ужасным грохотом пронеслась обреченная махина планетолета. Не дожидаясь взрыва, Моросанов выпустил управление редлоном, и все померкло перед глазами.
Головная боль тут же затмила сознание. Прошла не одна минута, пока Илья начал понемногу ощущать свое тело. И сразу возникло странное ощущение тревоги. Не давая себе послабления, он усилием воли заставил себя подняться.
Тишина.
Не работали двигатели.
Дискоид стоял!
Взмокший комбинезон прилипал к спине. Превозмогая ломоту в висках и затылке, он встал и, пошатываясь, направился в рубку. Из раскрытой двери несло гарью.
Пол был усыпан стеклянной крошкой от раздробленного экрана. Лобовая панель почернела. В пилотском ложементе замер Уко, кожа иссечена множеством мелких царапин с запекшейся кровью. На лице застыло выражение крайнего ужаса.
— Ты… Что? — непослушными губами спросил Моросанов.
Выражение на лице Уко не изменилось. Но на мертвеца он похож не был. Оглянувшись, Илья заметил Вириста, чьи тонкие черты лица тоже были искривлены выражением ужаса и муки. В уцелевшем обзорном экране виднелись пески. Почему-то не было барханов. Уже приползли несколько пустозвонов.
Моросанов хотел было оттолкнуть пилота и поднять дискоид, но в этот момент послышался хрип. Обернувшись, он заметил Криса, его побагровевшее лицо взду348 лось, вены на висках вспухли темными червяками. Пальцы ариестрянина яростно сжимали подлокотники.
— Пус-с-ти… — хрипел он, и глаза его вылезали из орбит.
— Крис! — крикнул Илья. — Что происходит?
Страшным усилием тот перевел взгляд на Моросанова, и в нем сверкнула искорка надежды.
— Кто? — Илья сжал плечи товарища.
— Де-ми-ург… — прошептал Крис.
— Как?
— Не знаю… Да-вит…
— Держись! — закричал Илья и бросился в кресло. — Во что бы то ни стало держись!
Положение было критическим: если бы он «вернулся» хоть на минуту позже… В любой момент мог поддаться гипнозу Демиурга и Крис.
Илья лихорадочно соображал, что противопоставить мощной телепатической силе биошара. Аркл, видимо, решил предоставить их самим себе. Что же делать?
С Демиургом лучше всего драться его же оружием — создав подобный гипноредлон. Но в то же время совершенно ясно, что такого за короткий срок Моросанову не создать — ни по мощности, ни по тонкости структуры.
Оставалось только одно: преимущество внезапности.
Он расслабился и сконцентрировал волю. Сразу же вся масса редлита в грузовом отсеке пришла в движение.
Невидимые нервные цепи структурировали еще не организованное желе возникавшего мозга, зазмеились отростки, мгновенно бороздились миллионы извилин… Моросанов не имел времени для раздумий — он просто создавал самого себя, только в увеличенном масштабе, с увеличенными способностями и возможностями. Почувствовав, что новое орудие, здорово усилив его потенциал, фактически готово к выполнению задачи, Илья хладнокровно выделил еще минуту для создания спокойствия и уравновешенности, хотя в любое мгновение на него мог обрушиться Демиург. Потом нарастил сверху крепчайшую монолитную оболочку и выбросил в пространство силовое биополе на частоте тех вибраций, на которых работал сам.
Теперь можно было начинать.
Он медленно обшарил пространство и почти сразу нащупал луч, впившийся в Криса. Надо отдать должное ариестрянину: впервые схлестнувшись с Демиургом, он заставлял того изрядно напрягаться. Осторожно, еще не обнаруживая себя, Илья проследил точку, откуда был направлен луч, и, читая в разнообразии волн и вибраций, увидел структуру противника.
