Кавасита обернулся и тут же почувствовал острую боль в предплечье. Он попытался зажать рукой кровоточащую рану и отшатнулся к невидимой стене. Эло сжала зубы и пошла в наступление.
Они стояли в шлюзовой камере — она немного впереди, он за ее спиной — ожидая окончания цикла разгерметизации. Их системы жизнеобеспечения включились одновременно.
— Вперед, — приказал Умало.
Они вышли из-под купола.
Поверхность планеты казалась покрытой туманом. На их глазах туман стал подниматься, заиграв множеством радуг, и тогда они увидели перед собою стены — стены и здания, выросшие из-под земли и скрывшие за собой спускаемый модуль. Древний, ветхий город. Растрескавшиеся стены, груды каменьев. Умало повернулся к ней и что-то прокричал. Анна прикрыла глаза и опустила руку в карман. Умало вновь уставился на древние развалины. Она включила поле и провела лучом по его руке. Прутик выпал из разжавшихся пальцев. Умало заорал и рванулся назад. Второй луч разрезал ему шею. Он зашатался и медленно завалился на спину, увлекая за собой резак.
Анна истошно завизжала.
Запись Есио Каваситы, хранящаяся в архивах Анны Сигрид Нестор. Вскрыть не ранее 2600 года.
Транскрипция телесной записи:
«Непроницаемые боль и мрак. Он лежит на спине, глядя в темно-синие небеса. Звезды движутся по небу, падают одна за другой, снова возвращаются на прежние места. Словно пространства, что постоянно рождаются и постоянно умирают. Наконец, образы обрели устойчивость, а боль утихла.
— Здравствуйте, — пробормотал Есио. — Где она? Что она со мной сделала?
Казалось, он слышит какие-то голоса, однако он был здесь совершенно один. Здесь не было и женщины, искромсавшей его тело резаком. Он видел лужу крови и чувствовал горечь во рту. Его окружали громады зданий, он слышал чей-то голос, но все это уже не имело смысла.
Его чувства внезапно прояснились.
— За кого ты нас принимаешь? Мы не судим, мы лишь исследуем.
— Что?
— Твои реакции помогли нам сделать окончательные выводы.
— Где вы?
— Мы близки к завершению нашего последнего эксперимента. Тебя интересовало, кто мы и откуда мы пришли. Теперь мы можем не скрывать от тебя этого. Мы не являемся представителями другого вида. У нас нет даже самосознания. Мы суть „агенты“, созданные для того, чтобы представлять здесь интересы существ, принадлежащих к совершенно иной группе. Пережить конец этого мира и взрасти вместе с будущим миром смогут немногие.
— А я, я достоин этого? — спросил Кавасита. — Почему вы решили вернуться и поведать мне об этом?
— Мы пришли к выводу, что человеческие существа не представляют угрозы для наших творцов. Вы не сможете составить им конкуренцию, ибо несете в себе ряд несовершенств. Вы попытаетесь создать собственных агентов, но так и не осознаете ни того, зачем они вам нужны, ни того, какие функции они должны исполнять, и потому вы уничтожите их. Зная об этом, мы решили оставить вас в покое. Вы весьма преуспели в своих умозаключениях и изысканиях. Большего ожидать мы и не могли, ибо условия, в которых вы оказались, следовало бы назвать экстраординарными. К сожалению, ваша человеческая природа не позволяет вам придти к поставленной цели. Но абсолютное осознание сущего доступно лишь для нескольких видов существ. Об индивидуумах мы уже и не говорим. Перфидизийцев нет и не было. Теперь исчезнет и их иллюзорный мир.»
Звезды померкли и вновь стали падать на землю. Он сидел совершенно недвижно, двигались лишь его губы.
— Не ками … — пробормотал он. — Вы забрали меня оттуда, заранее зная, что я проиграю, ибо именно этого требовал ваш эксперимент, пусть сам я хотел совершенно иного… Я не проиграл. Возможно все…
Он закрыл глаза, сделал глубокий вдох и только после этого открыл их вновь
— Вы совершили ошибку, — прошептал он. — Очень-очень серьезную ошибку…
Кавасита достал из кармана тапас и попытался разбить его о бетонное покрытие. После третьего удара запись прекратилась, но не потому, что ему удалось разбить устройство.
Джейсон Ди Нова склонился над бездыханным телом Умало Уонтера и покачал головой.
— Господи, что же все это значит? — прошептал он, глядя на перерезанную шею мужчины.
Он поднял с земли небольшой серебристый прутик, лежавший возле руки Уонтера.
— Что это? — спросил Кондрашев.
— Кроцерианское оружие. Наверняка нелегальное.
— Чего они хотели?
— Они хотели убить Анну. Я в этом практически не сомневаюсь. — Ди Нова посмотрел на люк шлюза и обвел взглядом развалины. — Даже не верится…
Рация, которой была укомплектована система жизнеобеспечения Кондрашева, ожила и заговорила голосом Олифанта.
— Мы нашли Анну. Нам нужен медблок и транспорт.
— Она не ранена? — спросил Ди Нова.
— Физических увечий и ранений нет. Но она близка к сумасшествию. Все зовет и зовет Эло Уонтер. Она разыскала Каваситу…
— Как он?
— Он мертв, — ответил Олифант. — Кто-то убил его с помощью резака.
— Его-то за что? — изумился Ди Нова.
— Два безумных индивидуала, — пробормотал Кондрашев.
Они вынесли медблок, вывели из купола вторую тележку и поехали на ней по улице, окруженной развалинами. Кондрашев помог погрузить тело Каваситы на грузовик, медблок же полетел вперед.
Олифант стоял рядом с Анной Нестор. Она молча уставилась в землю, держа в руках тапас Есио. Ди Нова стал убеждать Анну как можно быстрее вернуться на корабль. Она не стала с ним спорить и, сев в грузовик, коснулась рукой мешка, в котором лежало тело мужа.
— Нам нужно разыскать Эло Уонтер, — сказал Ди Нова Олифанту.
— Она исчезла бесследно, — пожал плечами младший офицер. — Я послал на поиски двух человек с сенсорами, но они ее так и не отыскали. Здесь никого нет.
— А что ты скажешь об этих зданиях? Они-то откуда взялись?
Олифант вновь пожал плечами.
— Должно быть, они находились здесь все это время. Или выросли из-под земли. Чего только на свете не бывает.
Ди Нова в который раз покачал головой.
— Не знаю, что тебе и сказать…
Дополнение к последней записи:
«Есио, мне уже девяносто. Вот уже шестьдесят один год я прилетаю на эту планету, чтобы побывать у тебя в гостях. Я все еще думаю о тебе и о том, что тебе удалось обнаружить. Ты прав — они ошиблись. И ты лучшее тому свидетельство. Они не оставили нам ничего, кроме стен давно брошенных лабораторий, в которых проводили эксперименты над миллионами существ. Сколько миллионов лет продолжались эти эксперименты? Этого мы уже никогда не узнаем.
