— Потому, что Скрэтти в контактной команде египетского химкомбината, на котором по кооперации с турецкой верфью делался корпус и финальная сборка этой лодки.
— Черт побери… — протянула Камилла, тут же вспомнив чат с 3D-моделью лодки в виде половинки яйца. Тот чат, в который Скрэтти ежедневно заглядывала.
…
*35. Навигационная шарада с кобрами, скарабеем и Эйнштейном.
В изложении фактов доктор Шо редко ошибалась, однако сейчас она слегка ошиблась. Юлиан Зайз находился на лодке EGGO не в Красном море с дамой, а в Суэцком заливе, причем один. Даму предстояло подобрать в Шарм-эш-Шейхе. Согласно электронному сертификату, ее звали Жасмин Эйнштейн, 44 года, гражданка Мальты, компетенция по яхтингу: управление малой моторной лодкой. Прилагается фото в модном спортивном костюме на фоне пляжного катера. Юлиан посмотрел это еще до выхода из Айн-Сохна, причем не удивился фамилии Эйнштейн — даже в сочетании с арабскими этническими чертами. Обычное дело: сертификат яхты оформляется на «оффшорный паспорт». При нынешнем унылом состоянии евро-экономики, покупатель мальтийского гражданства может за свои деньги выбрать любое имя. Для Юлиана это вообще не имело значения. Главное: дама в хорошей физической форме и умеет рулить лодкой. Еще плюс: возраст удобный. С ровесниками обычно проще работать — хотя не всегда. Но даже если у дамы трудный характер, это не будет великая проблема, поскольку оговорено только три дня обкатки с консультантом по ЯД.
На фоне таких мыслей по пути из Айн-Сохна в Шарм-эш-Шейх застал Юлиана вызов в рабочем чате от Скрэтти Сай. После рутинного обмена мнениями о лодке на ходу, она внезапно предложила пообщаться с Камиллой Далансон, и посмотреть на виртуальную реконструкцию древнего артефакта, имевшего вероятно, навигационное назначение. В результате Юлиан получил очень любопытное занятие на оставшиеся три часа до точки рандеву: 3D-модель диска со скарабеем, шаром и двумя кобрами могла при некоторых условиях выполнять функции двух разных навигационных инструментов: сферической астролябии и армиллярной сферы. Если предположить, что диск был зеркальным, то эта штука могла служить точно нацеливаемым гелиографом. Такой гелиограф позволял бы передавать сигнал другому кораблю, даже расположенному несколько дальше видимой линии горизонта – если примерно известна его относительная угловая координата.
Ключевые слова: «при некоторых условиях». Чтобы названное реализовалось, артефакт следовало снабдить консолью-держателем с винтами точной регулировки, шар в лапах скарабея — изготовить из материала с определенными оптическими свойствами, и иметь астрономические таблицы, причем некоторые данные перенести на шкалы артефакта. У присланной 3D-модели шкалы не сохранились, но что, если изначально они там были?
Глядя со стороны, можно констатировать: конспиративный план Фанни Шо сработал. У консультанта по яхтенному дизайну возник живой интерес к теме. При его инженерном таланте и фантазии не было сомнений, что он виртуально достроит данный артефакт до максимума возможностей оптико-механических систем с ручным приводом… Хотя, это потребует нескольких шагов поиска с паузами на обдумывание. И первая пауза настала, когда робот-боцман, отрабатывая заданный маршрут, повернул с юго-востока на восток. Юлиан залил в чат выводы первого шага, отложив второй шаг до подходящего времени. Между тем робоцман выполнил поворот на северо-восток и, оставив за кормой южную оконечность Синая, вышел на финишную прямую к гаваням Шарм-эш-Шейха.
Переключив пульт на ручное управление, Юлиан, согласно договоренности причалил к бетонной набережной отеля «SPA Jewels-club». Там ждал работник сервиса, без лишних вопросов сообщивший, что мисс Эйнштейн сейчас подойдет. «Сейчас» заняло около 10 минут. Она появилась, одетая в свободную пеструю пляжную накидку. Ее сопровождал второй работник сервиса и нес увесистую спортивную сумку, которую затем аккуратно поставил на палубу лодки. Туда же перешла Жасмин Эйнштейн, и сходу спросила:
— Что будет, если я сразу сяду за штурвал, и дам малый вперед?
— Вы зацепите правым бортом вот ту лестницу, — невозмутимо ответил Юлиан, показав ладонью, что именно он имеет в виду.
— ОК, я поняла. А если я сначала поверну штурвал на два румба влево?
— Тогда вы беспрепятственно пройдете около мили, если не появится что-то встречное.
— ОК, тогда я сделаю это, а вас попрошу вмешаться, если что-то пойдет не так.
— Никаких проблем, только сначала я уберу вашу сумку в нижний отсек. Вряд ли будет хорошо, если при маневрах сумка вылетит за борт.
— Логично! – она кивнула, — А я пока осмотрюсь в капитанском кресле.
Юлиан взял сумку, шагнул в кабину, быстро спустился через люк по трапу, и поставил сумку рядом с раскладной койкой, вернулся наверх и сел в кресло штурмана. Жасмин Эйнштейн уже сидела в кресле капитана, и теперь чуть нетерпеливо спросила:
— Что-то еще, или можно стартовать?
— Стартуйте, — лаконично разрешил Юлиан, приготовившись к сюрпризам…
…Но обошлось. EGGO медленно двинулась вперед, разворачиваясь к большой воде. В следующую минуту, мисс Эйнштейн выровняла штурвал, прибавила обороты, и лодка покатилась на зюйд-зюйд-ост в открытое море. Юлиан молчал и не вмешивался. Если препятствий по курсу нет, то и риска нет. Через четверть часа дама внезапно заявила:
— Лучше поменяться местами, мистер Зайз. Надо к закату быть на острове Зебергед.
— Сейчас почти полдень, — сказал он, — а до Зебергеда 250 миль. Если полным ходом, на гидрофойле, то шесть с четвертью часов пути. Получается впритык. У вас что, пари?
— Да, у меня пари, и что?
— Ничего, я просто спросил, мисс Эйнштейн. Отдайте мне штурвал и пристегнитесь.
— Пристегнуться? – удивилась она.
— Да. Видите, тут есть ремни безопасности, как в автомобиле. На быстром ходу у лодки такого типоразмера возникает шоковая качка, и экипаж должен быть пристегнут, пока собственная нервная система не адаптирует координацию движений к этому.
Консультант по ЯД не имел ничего против морских гонок при условии, что соблюдена техника безопасности. Хотя, довольно странно устраивать гонку на лодке, у которой дизайн сделан для подводных наблюдений, а скорость - лишь дополнительная опция. Практически это значит: скорость будет высокой, но комфорт оставит желать… Такие мысли крутились в его голове, пока он менялся местами с мисс Эйнштейн. Затем, уже выруливая на удобное направление для разгона, он вдруг вспомнил традицию острова Сикоку: свиное родео. Кто дольше удержится на спине скачущей свиньи, тот выиграл.
Аналогия слишком драматизировала. EGGO при разгоне выше 20 узлов действительно повела себя, как японская скаковая свинья, но затем при 30 узлах встала на подводные крылья-плавники, и болтанка уменьшилось. При дальнем разгоне до 40 узлов (полного хода по техническому регламенту), болтанки не особо усилилась, но каждая встреча с относительно крупной волной ощущалась, как серьезное ДТП в автомобиле. От первой встречи с такой волной у Жасмин Эйнштейн случился легкий приступ заикания.
— F-fu-fuck!.. Я поняла, зачем пристегивалась. А эта стеклянная лодка не развалится?
— Тут корпус не из стекла, а из ситаллама, 2 дюйма толщиной, — поправил Юлиан, и еще прибавил мощности. Скорость выросла до 43 узлов. Тут последовал новый удар волны, который мисс Эйнштейн восприняла, выругавшись уже спокойно, без заикания. Затем, помолчав немного, и дождавшись третьего удара, она произнесла:
— У меня в школе было плоховато с химией, так что нельзя ли пояснить про ситаллам?
— ОК, — сказал он, — это композиционный материал со свойствами аморфного металла и стеклокерамики. Подобные материалы вытеснили мультиплекс из военной сферы. Они дешевле при той же стойкости, и их можно сваривать, примерно как алюминий.
— Значит, попросту говоря, это бронестекло для армейских машин, верно?
— Да, это тоже, хотя большинство применений ситаллама — цивильные и космические.
