Она взглянула на Нида. Седеющая голова мутанта поникла, он шел неверным шагом, тяжело опираясь на спутников, но, ступив на землю, чуть заметно распрямился, набрал в грудь воздуха... А потом поднял голову, обвел взглядом холм - зрелище, по обычным меркам, серое и неприглядное, для Нида было, по всей видимости, исполнено дивного очарования. Затем он посмотрел на небо, на луну и звезды. И в тот же миг тусклые глаза заблестели, из горла вырвался проникновенный полукрик-полустон.
Верран, наблюдая за ним, не смогла сдержать улыбки. Вот оно, лекарство, в котором нуждался Нид. Свежий воздух... Прохладный бриз... Небо над головой... Поверхность! Если что-то и могло вдохнуть в него новые силы, то лишь воздух Поверхности. Время от времени он был до крайности необходим ему. "И мне тоже", - подумала Верран.
Раздувая ноздри, Нид шумно втягивал воздух. Казалось, многообразие запахов волнует, будоражит его. Зашипев, он освободился от поводырей, нужда в которых на время отпала, высоко поднял голову и твердым шагом направился к вершине ближайшего пригорка, чтобы беспрепятственно внюхиваться в аромат ветра. Верран за ним не пошла. Пусть побудет один. Часто ли ему в жизни выпадала такая возможность? И она переключила внимание на других своих спутников, отметив про себя, что Риллиф Хар-Феннахар держится со спокойной невозмутимостью. Да и стоило ли удивляться? Ведь Рил принимал Поверхность как нечто само собой разумеющееся. Вид ночного неба, голых утесов и скудной растительности ничуть его не волновал, как некогда не волновал и ее саму. Нет, для Рила диво дивное - пещеры.
А если бы он знал, что никогда их не покинет, как скоро изменилось бы его мнение?
Она перевела взгляд на Террза. Юноша прохаживался взад-вперед, всматриваясь то в землю и траву, то в усыпанное бриллиантами звезд небо. Пожалуй, решила она, он взирает на все это как исследователь - изучающе и беспристрастно, но все же внимательно. А это уже немалое достижение. До сих пор Террз не проявлял к Поверхности ни малейшего интереса. Казалось, он даже гордился своей способностью презрительно относиться ко всему, что связано с людьми. Но теперь в нем что-то дрогнуло, что-то изменилось, и объяснить это можно было только одним - влиянием Феннахара. Это его рассказы пробудили в юноше интерес, чего никогда не удавалось сделать Верран, и лишнее доказательство тому - согласие принять участие в ночной прогулке. Конечно, сказалась и его искренняя привязанность к Ниду, но все-таки было чему порадоваться. Сколько долгих венов Верран упрашивала сына хотя бы на минутку выйти на Поверхность, но безуспешно. И вот он наконец здесь, наверху, и кто знает, что за этим последует? Может, ему понравится. Вылазки участятся. Не исключено даже, - Верран позволила себе помечтать, - что однажды его удастся уговорить наведаться в один из больших прибрежных городов. Не в Ланти-Юм, конечно, но в Гард-Ламмис или Стрелл.
Может, он даже проникнется своей человеческой природой и с радостью примет себя таким, каков есть? Рил ведет его именно в этом направлении... если допустить, что кто-то вообще может руководить Террзом.
Поймав взгляд путешественника, она улыбнулась ему, и Феннахара поразила и порадовала теплота этой улыбки.
А вот и сын. Внешне, как всегда, сдержан и невозмутим, но Верран показалось, что она уловила легкий оттенок душевного смятения.
- Феннахар, разве эта безграничная пустота не наполняет вас чувством одиночества? - Террз мельком взглянул на звезды. - Непостижимый простор... отсутствие стен, потолка... разве не внушают они ощущение собственной незначительности, даже уязвимости?
- В чем-то вы правы, - согласился Феннахар, но я бы не сказал, что это так уж плохо. Не слишком приятно, когда тебе напоминают о твоем истинном месте во Вселенной, но, пожалуй, это весьма полезно.
- Так вы терпите неприглядность Поверхности ради духовного самосовершенствования?
- Духовного само... - Феннахар расхохотался, и смех его эхом разлетелся над холмами. Но, заметив слегка уязвленный взгляд собеседника, он подавил вспышку веселья: - Простите, Террз. С вашей точки зрения вопрос вполне резонный. Но на мой взгляд, предположение, будто мы "терпим" землю и небо, вопиюще нелепо. Я, как и большинство других людей, нахожу их прекрасными.
- Но в чем заключается эта красота? Допустим, ландшафт небезынтересен. Но сказать, что он красив?.. Увольте. Особой красоты я тут не нахожу.
- Оглянитесь! Посмотрите, как величественны эти суровые зазубренные отроги...
- Безжизненны и неприглядны, к тому же их хлещут ледяные ветры.
- Мне эти прохладные свежие бризы несут ощущение жизни и свободы, а воздух пещер представляется тяжелым и спертым.
- Как, наше благодатное тепло? Да оно - само совершенство!
- Тогда обратите внимание на разнообразие изысканность и многосложность окружающей нас растительности, а ведь это лишь малая толика того что можно встретить на Поверхности.
- Согласен, флора Поверхности богата, тогда как в пещерах не растет ничего, кроме грибов. И все же разве может недолговечная земная растительность сравниться по цвету, блеску, безупречности и постоянству с нашими кристаллическими образованиями, сохраняющими первозданную красоту на протяжении не одного великого вена?
- У цветов есть одно неоспоримое преимущество, - заметила леди Верран. - Они живые.
- Аргумент верный, но к делу не относящийся, мама.
- Возможно, ты изменил бы мнение, если бы хоть раз увидел настоящий цветок, вдохнул его аромат... особенно аромат розы. А без этого как ты можешь судить?
Террз промолчал.
- Посмотрите на небо, - продолжил Феннахар. - Звезды, дивная луна... Неужели они не будоражат ваше воображение?
Террз поднял глаза, и его взгляд невольно оказался прикован к лику луны, точно она заворожила его.
- Они... не сказать, чтобы так уж неприятны, - наконец признал он с крайней неохотой, словно слова вытягивали из него силой. - Такое ощущение, будто в них заключен какой-то смысл, разгадать бы его... Может, при помощи высшей магии... - Он помолчал, потом как будто опомнился. - Но их свет холоден и тускл, и ни в коей мере не сравним с излучением камня.
- В таком случае вам наверняка бы понравился свет фонаря или огонь свечи, они дают и яркость, и тепло. А если вам не по душе пустоши Назара-Сина, возможно, приглянулись бы городские сооружения с надежными стенами и крышами. Или зеленый полог леса. Мир разнообразен до беспредельности, Террз, разнообразен настолько, что не передать словами. Чтобы не ошибиться в суждениях, надо прежде всего его увидеть.
Террз ответил не сразу, и леди Верран удивленно на него поглядела. Обычно ее сын мгновенно отвергал даже старательно замаскированные намеки на возможное исследование Поверхности. Но на этот раз он стоял, сложив на груди руки и склонив голову, в глубоком раздумье, должно быть, под впечатлением слов Феннахара. Она с замиранием сердца ждала его ответа. Наконец Террз поднял глаза.
