— Я тоже, — как-то беззаботно мечтательно ответил профессор, словно не замечая злобного выражения на лице собеседника. — С детства люблю смотреть на дождь. И чем он сильнее, тем зрелище больше завораживает. Наблюдение за ливнем успокаивает эмоции, вымывает грешные мысли, убаюкивает, убеждает в бесконечности и многозначности жизни.
Травкин поднял голову и тут только увидел, что лежит под очередным миражем — проливным дождем. Плотные водяные струи в полной тишине несутся прямо на его лицо и исчезают в брызгах, не касаясь пола. Петр Сергеевич перевел дух: он уходил "во время ливня", и сейчас пейзаж не сменился. Судя по всему, профессор засиделся, восхищаясь картинкой, и не лег спать, когда свет исчез. И уверен, что и Травкин был здесь все это время. Аганин человек рассеянный, не обратил внимания, что начальник ЖЭКа тяжело дышит, да и ливень "льет" стеной, скрывая в комнате углы. Но в другой раз на кухне может засидеться кто-то более наблюдательный или картинка окажется слишком светлой. Нельзя рисковать, нужно отучить людей мечтать около плиты, рассматривая пейзажи.
Следующим миражем стала пустыня. На нее спозаранку наткнулся Егор, искавший на полках банку. Травкин прибежал в тот момент, когда остальные обитатели лакуны самозабвенно скакали между "барханами". Петр Сергеевич счел, что ситуация подходящая и устроил скандал. Так, чтобы обиделся каждый. Эксперимент удался. Раздосадованные люди разошлись по комнатам. Эффект превзошел ожидания: колонисты не только больше не заходили на кухню, но и несколько дней не собирались внизу в кают-компании. Идеальное время, чтобы незаметно исчезнуть.
И в дальнейшем "скандальный" метод Травкин использовал мастерски. Тем более что время пульсации с приходом Дениса переместилось на утро, когда на кухне вполне можно встретить кого-нибудь из ранних посетителей.
— Так, значит, желание жениться на Лане — блеф? Хорошо разыгранный спектакль? — не смог скрыть радости Хромов.
— Э-э-э нет, — сверкнул темными зрачками коммунальщик. — Девушка — часть другого моего плана, его реализация еще впереди. И это тебя не касается.
— Тогда о чем ты хотел поговорить со мной? — Денис увел разговор от опасной темы.
Травкин закинул в рот последний кусочек ветчины, подошел к окну.
На улице угасали краски солнечного осеннего дня. Тучи торопились затемнить небосвод, обещая ночью "долгий разговор" в форме холодного дождя. Опустели скамейки во дворе, скучающие автомобили, теснясь, бампер к бамперу, обнимали дома по периметру, мешались прохожим на тротуаре.
— Мир стал абсолютно другим, — тихо, скорее, сам себе сказал Петр Сергеевич.
— Да нет, — пожал плечами Хромов. Он не знал, как реагировать на странное, непривычное настроение гостя. — Сегодня то же, что и вчера. После осени начнется зима, и никто не сможет ее отменить.
— Ты, в отличие от меня, жил, исключая короткий год, в этом мире, менялся вместе с ним, поэтому ничего и не замечаешь, — обернулся Травкин. — А ведь здесь теперь обитают другие люди, они поклоняются другим идолам, я это еще по Ласкову заметил. Появились новые желания, стремления. И я, то есть мы с тобой, можем хорошо вписаться в новую действительность, — в глазах коммунальщика погас бледный огонек романтизма, и вернулись оттенки знакомого рационализма. — Предложить согражданам то, чего у них пока нет.
— Решил заделаться бизнесменом? — задернул шторы Денис и включил свет. Не хотелось общаться с неприятным гостем в быстро надвигающейся темноте. — И неудачный опыт Алика тебя не останавливает?
— Посмотри вокруг, — развел руки Травкин, как будто в квартире мог поместиться реальный мир целиком. — Всё крутится вокруг денег. А у нас есть очень дорогой товар!
— Развалины детского сада? — хмыкнул Хромов, все еще не понимая, что же задумал бывший начальник ЖЭКа.
— Отель… времени! — медленно, с долгой паузой между словами произнес Петр Сергеевич. — Оцени идею.
— "Отель времени"? — повторил Денис и снисходительно улыбнулся. — Название оригинальное. Ты решил на аликовские деньги купить гостиницу? Я читал, что в Москве не хватает трехзвездочных отелей, но ты плохо представляешь себе цены на рынке недвижимости. Банкирского чемоданчика не хватит даже на оборудование одного этажа.
— Мы деньги тратить не будем, — самодовольно ткнул в грудь будущего компаньона Травкин и по-хозяйски развалился на диване. — Мы их станем грести лопатой. "Отель времени" откроем в лакуне.
Хромов побледнел: вряд ли Петр Сергеевич горит желанием поведать миру об открытии Крылова, фамилия ученого ни разу не всплыла в рассуждениях новоявленного бизнесмена. "Отличник коммунального хозяйства" решил единолично прорваться в русский список Форбса?
— Какой человек не желает жить вечно или хотя бы продлить пребывание на грешной Земле чуть больше того, что отмерила судьба? — продолжал излагать бизнес-план Травкин. — И я… то есть мы, — опять спохватился Петр Сергеевич, посмотрев на Дениса, — сможем желающим предоставить такую возможность.
— И, само собой, не бесплатно, — Хромов нервно потер щеку: он не мог избавиться от привычки, появившейся в лакуне, хотя царапина давно зажила.
— Уловил, наконец, суть! — обрадовался Травкин. — Для менее состоятельных клиентов организуем непродолжительные ознакомительные экскурсии, чтобы люди убедились: да, время в лакуне действительно останавливается. А вот "владельцам заводов, газет, пароходов" предоставим возможность пожить в "Отеле" подольше. Столько суток, сколько они способны оплатить. Пусть наслаждаются.
— Торговать временем? Назначим стоимость часа, дня, недели? — Денис пытался говорить спокойно, но сдерживался с трудом. — Богатых в столице много, они в нашей маленькой "черной дыре" не поместятся!
— Я прикинул, — Травкин достал из кармана модных джинсов листок со схемой. — Каждый зал разделим на четыре комнаты. Значит, одновременно в лакуне поселятся 20 постояльцев. С одной стороны — мало. Но с другой, — мы сможем поднять цену на заоблачную высоту. Олигархи выстроятся в очередь.
Хромов посмотрел на небрежный карандашный набросок.
— А нынешние колонисты? Что будет с ними?
— Ну, для нормальной работы отеля потребуется обслуживающий персонал. Нужно развлекать гостей, убирать в комнатах. Достойное занятие для аборигенов.
— Извини, — не выдержав, расхохотался Денис, — но мне трудно представить, как профессор застилает постели заезжим гостям, а Мила Евгеньевна вышивает наволочки для подушек.
— Не захотят, отправятся за край, — на полном серьезе парировал Травкин.
