— Соответствующий.
Он следил за ее движениями. Быстрыми. Уверенными. Четкими. Такую манеру завязывания узлов до этого он не видел. Критическим взглядом оценил получившийся результат. Скупо похвалил:
— Неплохо.
— Я рада, что смогла угодить нахттотеру.
— Как мало некоторым требуется для радости. Для девочки из трущоб ты необычайно много знаешь. Шахматы, галстук…
— У меня был хороший учитель.
— Не сомневаюсь. — Он одел теплое пальто. — Вот только Йохан никогда не умел обращаться с галстуками.
Она запнулась. Помрачнела. Но под испытующим взглядом главы клана все же ответила:
— Я иногда завязывала их отцу. Он ходил на работу. Какое-то время. Потом мы оказались на улице.
— Тяжелое детство. — В его голосе не было ни капли сострадания. — Думаю, тебе не на что жаловаться. Улица обычно или убивает или учит. Сколько тебе было лет, когда ты встретила Йохана?
— Восемнадцать.
— Что же, предадимся воспоминаниям позднее. — Он поправил кольцо главы клана на указательном пальце. — Выходим.
Йохан с товаром для Асиман ждал их у входа. Миклош так и не посмотрел, что находится в кейсе. Не то что ему не было любопытно… Было конечно же. Узнать, что там лежит, полезно хотя бы для того, чтобы знать конкретно интерес Амира. Но… его не раз и не два предупредили, что товар может быть испорчен. Быть может, врали, но тхорнисх не собирался проверять. К тому же неизвестно, какая дрянь находится внутри. Асиман в своих экспериментах над людьми использовали все доступные и недоступные средства. Господин Бальза не желал, чтобы содержимое кейса оказалось на свободе в тот момент, когда он будет недалеко от товара. Осторожность с всякими высоконаучными разработками не помешает.
— Я хранил его в холодильнике. Как нам и советовали, — пророкотал Йохан, приподнимая кейс.
— Не тряси его. Надеюсь, он лежал не там же, где твой трофей.
— Конечно.
Они вышли на улицу, и Миклош поднял воротник пальто. Ежась от холода, с неприязнью огляделся.
Проклятый снег. Уже лежит на крыльце. И хоть бы кто-нибудь почистил. Ленивые твари. Гонять их надо, иначе вообще работать перестанут.
— Роман. Ты хочешь, чтобы я пробирался через сугробы? Проследи, чтобы расчистили.
— Нет, нахттотер. Да, нахттотер. Будет исполнено, нахттотер, — послушно повторял солдат, не вовремя попавшийся на глаза Миклоша и, по-видимому, недоумевающий, как последствия легкой поземки смогут помешать нахтриттеру пройти.
Тот с недовольной физиономией прошел к лимузину. Заглянул в салон.
— Иди сюда, — подозвал он шофера.
Предчувствуя неприятности, молодой тхорнисх погрустнел, но покорно подошел.
— Я в этой машине не поеду. Посмотри, какая грязь. Ты что, здесь свиней перевозил?!
— Нет, нахттотер.
— Не свиней? Тогда почему такой свинарник?!
— Солдаты ездили в город. За девушками для вашего ужина. Вы сами приказали.
— Сорить я не приказывал! — Миклош начал злиться. — Если ты мне еще раз подгонишь лимузин в подобном состоянии, заставлю все вылизать языком, а потом выгоню взашей. Совсем обнаглели! Скоро, словно грейганны, зарастете грязью!
Несчастный шофер, угодивший под прицел дурного настроения главы клана, старался избегать его взгляда.
— Подгони другую машину.
— После вчерашней операции вы приказали избавиться от «мерседеса». Новый мы еще не купили.
Миклош поднял очи горе. Идиоты. Его окружают сплошные идиоты!
— Конечно же не купили! Пока вас не проконтролируешь, вы и пальцем не пошевелите. У нас в гараже что, всего две машины?!
— Нет, нахттотер. Еще есть другой «мерседес», а еще «линкольн», второй «роллс-ройс», «ягуар»…
— Мне все равно, сколько их!! Пригони хотя бы одну! Но чистую!! Шевелись!
Пока водитель поспешно менял автомобиль, Миклош мерз на холоде. Хорошего настроения это ему не прибавляло. Он походил туда-сюда, с раздражением посмотрел на облаченных в черное телохранителей, но те даже не дрогнули. Давно привыкли к вспышкам дурного настроения. Рэйлен, опершись спиной на одну из колонн крыльца, грызла зубочистку и скучала. Йохан разговаривал по сотовому, координируя последние приготовления перед большим делом в Южной Америке.
Мелкие, как сахарный песок, снежинки вихрем вились в порывах ветра. Противно. В этом году зима слишком ранняя. Нет еще и середины ноября, а такая погодка. Сколько же на его веку было этих мерзких холодных сезонов? Он уже давно сбился со счета.
Подошел к солдатам, стоявшим у двух джипов сопровождения. Те поначалу напряглись, ожидая получить очередную порцию недовольства, но для них Миклош сделал исключение. Был обходителен, вежлив. Спросил о делах, о том, не нуждается ли кто-то в какой-либо помощи. Господин Бальза считал, что иногда следует быть со своими младшими подчиненными запанибрата. Это усиливает любовь черни. Верность следует поддерживать. И воспитывать.
Наконец подогнали «роллс-ройс». Шофер выскочил, распахнул дверь. Миклош не преминул сообщить, что продрог до костей и ужасно недоволен. Забрался на заднее сиденье. Там же уместился Йохан. Рэйлен села рядом с водителем.
— Как можно вести клан к величию, когда вокруг столько безответственности? — пожаловался господин Бальза в пустоту.
Ответа он не дождался.
Резиденция Асиман находилась в самом центре Столицы, недалеко от кинотеатра «Пушкинский».
В первый раз, когда Миклош узнал, где располагается основное гнездо клана Знающих, он не понял, почему Амир выбрал это место. Слишком людно. Да, еды, конечно, навалом, но жить в столь бойкой части муравейника — увольте. Ощущать рядом с собой вечный смрад человека… Господин Бальза ни за что не согласился бы на такой мазохизм.
Все встало на места после детального изучения местности. К особняку Асиман — трехэтажному зданию начала позапрошлого века, можно было попасть, пройдя сквозную арку, ведущую с главной улицы во внутренние дворы и переулки. Небольшой сквер, обнесенный кованой оградой. Ворота. Калитка. Логово храмовников. На первом этаже располагался офис какой-то фирмы, используемой блаутзаугерами в качестве прикрытия.
От земли несло такой мощью, что у Миклоша захватило дух. По силе эта точка ничем не уступала Пражскому Вышеграду. Скорее всего, здесь в былые времена произошло массовое и очень жестокое убийство. Земля, напитавшись кровью, превратилась в аккумулятор, теперь отдающий накопленную энергию тому, кто сможет ею воспользоваться. Амир молодец: знал, где строиться, когда кланы перебрались в эту столицу после вынужденного ухода из Праги. Основная часть его резиденции находилась под землей, на месте останков Старой части города и катакомб.
