Мне и во сне не снилось, что я, простой и беззаботный парень, вдруг влипну в такую историю.
Но сейчас что-то во мне изменилось.
Я был втянут в водоворот удивительных событий и за последнее время многое узнал. Очутился в таком положении, когда приходится думать о политике, о судьбах мира. А я был к этому совершенно не подготовлен. И самое главное — правда, понял я это не сразу, пожалуй, только недавно, — виновник всех скандалов и неурядиц, несуразный и диковинный Гоэмон слушался только меня и Кисако. Хитрый Тамура заметил это в первый же день и держал нас все время около Гоэмона. Как бы Тамура ни бил поклоны, вымаливая очередное чудо, Гоэмон всегда меня спрашивал: «Ну как, Тода, дружок, хозяин, братец, порадуем сегодня толстяка?»
Так что без моего ведома и согласия никаких чудовищных явлений не произошло бы.
Выходит, я имею отношение к невиданным в истории человечества событиям, перевернувшим весь мир.
Как же мне быть дальше?
Я почувствовал себя бесконечно далеким от всех этих веселящихся, праздных людей. Сердце сжалось от безысходного одиночества, тоски и страха.
Нет, размышлять о судьбах мира, о международной политике — непосильная задача для такой мелкой сошки, как я!
Если в ваши руки, руки простого, совершенно обыкновенного, ничем не выделяющегося из миллионов других парня, такого же парня, как я, отдадут будущее мира, что вы станете делать? Если от одного вашего слова будет зависеть…
Кто-то хлопнул меня по плечу. Я обернулся. Передо мной стоял заведующий техническим отделом «Универсала».
— Разве тебе положено пить в таком месте? — зав тяжело опустился на вертящийся табурет рядом со мной. Кажется, он был изрядно пьян.
— Не знаю, положено или не положено, но не пить не могу, — сказал я и влил в рот новую порцию виски с содовой.
— Понимаю тебя, прекрасно понимаю… — Он заказал себе виски. Секунду помолчал, обхватив голову руками. — Я тоже. Не признался тебе там, на башне. Ухожу из фирмы. Сегодня подал заявление.
— Уходите? Но почему?
— Прибор украли…
— Что?.. Какой прибор? — Я содрогнулся. — Прибор Гоэмона?!
— Да не ори ты! Конечно, это ужасно… Ведь они еще раз напали на лабораторию. Один прибор украли, другой уничтожили. Но не только из-за этого я подал заявление, — он усмехнулся с явным презрением к самому себе и залпом осушил рюмку. — Понимаешь, прибор, который мы сделали по указаниям Гоэмона, абсолютно ни на что не годился. Так… пособие для старших школьников…
— То есть как же это?..
— Видишь ли… В принципе Гоэмон все блестяще обосновал теоретически. Такая идея, что мы рты разинули. А когда начали конструировать… — Он безнадежно махнул рукой. — Ни-че-го не получилось! Ну, соорудили нечто вроде вибратора. И в этом вибраторе абсолютно никакого смысла. Ни на что он не влияет. Дикие явления происходили и происходят, он тут ни при чем.
— Очень интересно, — сказал я и почему-то облегченно вздохнул. — Но тогда каким же образом Гоэмон…
— Существует только одно объяснение, — зав проглотил вторую рюмку виски. — О черт! Как подумаю об этом, так и хочется напиться вдрызг! Ведь я инженер, понимаешь?
— Да в чем дело?
— Предупреждаю тебя, я все равно в это не верю, не могу поверить… — Он мрачно уставился на пустую рюмку. — Но ничего другого не придумаешь. Своего рода сверхъестественная сила…
— Гм… сверхъестественная… — Я помотал головой. — Что-нибудь вроде телепатического воздействия… или телекинеза?..
— Вот, вот… Говорят, не такая уж это чушь. Одно время даже в газетах писали, что на американских атомных подводных лодках ставили телепатические опыты. Мало того, «Дженерал электрик» всерьез изучает возможность отклонения ракет от заданного курса с помощью телекинеза… И все равно не могу поверить, враки все это… Но…
— Понял, теперь понял, — кивнул я, в шестой раз заказывая виски с содовой. — Вот, значит, почему можно заморозить напалм, бактериологическое оружие, отравляющие вещества. Скажите, вы верите этим слухам, будто изменяются химические свойства азота, содержащегося в порохе?
— Бред собачий! Сам подумай, азота ведь в природе полным-полно. Как же это может быть, что в порохе его химические свойства меняются, а в воздухе, например, не меняются? А в белках? Знаешь, сколько белков в человеческом организме?.. То-то и оно! С нашим телом пока ничего не случилось… — он пощупал свои бицепсы.
— Та-ак… Вот почему он даже ракетное горючее заморозил. Оно ведь состоит из жидкого кислорода и керосина. А при чем тут наука, сила науки? Оборотень он, «нечеловек», вот и все!
— Пр-равильно! — зав стукнул кулаком по стойке. — Оборотень! Колдун, обладающий страшными способностями. А ты догадываешься, откуда он явился?
— Примерно пред-представляю… — едва удерживаясь на табурете, я указал рукой на потолок. — Оттуда… издалека… издалека… оттуда…
— И я так думаю… — зав едва ворочал языком. — Космиянин… наверно, откуда-нибудь даже не из солнечной системы… И зачем он пожаловал на Землю?.. Почему так странно одет? С какой целью все это натворил?..
— Н-не з-знаю… — Я видел, как мой палец грациозно покачивается перед самым носом зава. — Н-не знаю… Ясно одно, он хочет получить автограф японского императора.
— Но существо с такими способностями… — зава вдруг начала бить дрожь. — Он ведь все что угодно может. Возьмет и раскокает нашу старушку Землю на ма-а-алюсенькие кусочки… Э-э, да что там! Все равно двигатели внутреннего сгорания скоро выйдут из строя… Понимаешь, принцип искры… А что такое искра? Это взрррыв!.. Эй, Тода, что с нами будет?!
— Откуда мне знать! — заорал я, впадая в отчаяние. — Спросите об этом господина Тамуру.
— Послушай, — он вдруг понизил голос, — а этот самый Д.Д.Т., профессор Тамура, знает, кто такой Гоэмон? Знает и заставляет его делать такие вещи?
Я покачал головой.
— Вряд ли знает. У него ведь башка забита всяким дерьмом, всякими тухлыми идеями. Где уж ему додуматься до космиянина! Он скорее поверит в материализацию духа своего прадедушки…
— Но зачем Тамуре все это нужно… — пробормотал шеф. — Знаешь, на него точат зубы химические боссы. С замораживанием напалма, пожалуй, он переборщил. В химической компании С., которая производила для Вьетнама напалмовые бомбы, настоящая паника.
— А ну их всех к черту! Знать ничего не знаю! — Я прижался щекой к стойке. — Тамура собирается дать бой всему миру. Окопался в древней крепости…
— А что… к нему и пожалуют убийцы со всего мира!
— Это точно… Но и сочувствующие найдутся… во всем мире… Особенно в колониях и бывших колониях, которые до сих пор подавлялись силой огнестрельного оружия.
