Сфера Танатоса стала последним прибежищем негодяев, у которых горела под ногами земля на всех планетах. Более того, они порой шли на риск только потому, что такой приказ они получили от Сойнаруса, стремились выполнить его любой ценой и не могли ослушаться. Все шишки из пресловутого Галактического Координационного Центра Прогресса Планет, тоже находились на Луне, хотя к ним здесь и относились без особого пиетета. В этом сообществе, в котором, по приблизительным оценкам, насчитывалось около пятисот миллионов особей обоего пола, имелась своя собственная табель о рангах и такие типы, как Акула Сендз, лично принимавшие участие в самых ответственных операциях, занимали главенствующее положение. Ну, а всякая мелкая, хотя жестокая и безжалостная сволочь, типа Билли Бритвы, криминальная пехота, была у них не в чести. Ею откровенно помыкали и затыкали всяческие дыры, но их и насчитывалось не так уж и много, всего каких-то шестьсот миллионов и такое соотношение удивляло Стинко больше всего. Он никак не мог взять в толк, откуда на Луне взялось такое огромное количество криминальной аристократии.
Деваться мелкой сошке было некуда, а потому они вели себя тише травы и ниже воды, находясь между молотом и наковальней. То есть между робустами и супремусами, так называли себя представители элиты. Рыпнешься и мигом получишь по башке не от одних, так от других. Большинство робустов, в прошлом отличные сенситив-коммандос, действительно запросто могли отправить зарвавшегося негодяя телепортом на Солнце, откуда далеко не каждый из них смог бы выбраться самостоятельно, а вот то, почему магнусы так боялись супремусов ещё не удалось выяснить, как было не ясно и то, почему их никто не мог прочитать, даже такие мощные телепаты, как Красавчик Гарри, способный узнать, о чём думает по ночам булыжник, оказались здесь бессильны и им оставалось уповать только на прослушку. Обычные жучки в Лунных городах архангелы не применяли, слишком уж внимательно относились к таким делам супремусы. Оставалось только одно, – прямое наблюдение. Именно с этой целью Стинко и отправился на Луну вместе со Старым Кроном – прошвырнуться по лунным городам, посмотреть и послушать, как живут примусы и о чём они время от времени базарят между собой.
На Луну они телепортировались в боевой форме, то есть совершенно не похожими на людей. Когда Стинко во время поединка с Билли Бритвой превратился сначала в пушечное ядро, а затем в диск, он вовсе не выпендривался, а поступил так, как поступил бы любой другой Вечный, находящийся в твёрдой форме. Поэтому ещё в Касабланке они слились со своими боевыми капсулами, превратились в два шара диаметром чуть больше метра диаметром, и, включив оптическую маскировку, телепортировались к одному из огромных куполов. Никаких особых планов Стинко не вынашивал. Он просто хотел прогуляться по древним лунным городам, которые так разительно отличались от тех, что находились внизу. Мстислав Крон спросил его по грависязи:
– Ну, что, парень, ты решил с чего мы начнём эту прогулку? Учти, ты здесь везде увидишь одно и то же, толпы праздных бездельников, которые почему-то веселятся молча и лишь ржут и визжат во всю глотку, что меня бесит больше всего. Ясное дело, все они общаются между собой невербально, но это какая-то странная телепатия. Не исключён и такой вариант, что они, как и мы с тобой, разговаривают с помощью грависвязи. Если это так, то они разбираются в конспирации ничуть не хуже нашего и это мне совершенно не нравится.
– Может быть и так, Мстислав. – Согласился Стинко – В конце концов сейчас по всей галактике гравифоны продают триллионами штук, а потому этой братии ничего не стоило закупить их для этой цели где угодно. Грависвязь ведь тем и хороша, что её невозможно перехватить. Поэтому сейчас любой уважающий себя жулик имеет гравифон, а некоторые даже не стесняются выложить пять штук, чтобы купить себе имплантант в виде нижней челюсти. Поскольку телепатическое сканирование этих типов ничего не даёт, то я склонен с тобой согласиться, если речь тут, конечно, не идёт о совсем другой форме телепатии. Этот чёртов Танатос мы ведь так до сих пор ещё не нашли, а все наши визиты в лунные города, только с этим и связаны.
Мстислав Крон ответил ему грустным голосом:
– Да, мой мальчик, это ещё та головная боль. Может быть всё дело как раз в нём и заключается. Ведь не зря же Акула говорил Сиротке, что настоящую силу он обретёт только после того, как Оливер Стоун включит Танатос на полную мощь. Ну, так куда отправимся, Стинни? Давай, выбирай, лично мне всё едино, с какого края разгребать это дерьмо.
Стинко мысленно кивнул головой, так как сделать этого вживую, будучи колобком-невидимкой, не мог. Немного подумав, он попросил своего наставника:
– Командир, давай посмотрим на тот странный склад, который нашел Чак. Хотя там уже и пусто, что-то мне всё равно не даёт покоя. Вы ведь так и не выяснили, что там хранили.
– Как скажешь, Стинни. Падай мне на хвост. – Ответил Старый Крон и без дополнительного предупреждения телепортировался в самый центр огромного круглого помещения, спрятанного под поверхностью Луны на глубине десяти километров прямо под кратером Коперника, в котором стоял Мунтаун.
Стинко прокатился на его загривке так ловко, словно он работал в паре со Старым Кроном уже не одну сотню лет. Этот склад не имел выхода на поверхность, что говорило только об одном, его строили и использовали сенситивы. Причём достаточно мощные. Не имелось в нём и телепорт-лифтов, зато под Мунтауном прорыли множество тоннелей, уходящих во все стороны от центрального зала на расстояние в пятнадцать километров не много, не мало а пятью ярусами. Стинко полетел к ближайшему, а Мстислав Крон молча последовал за ним. Тоннель имел не круглое, а квадратное сечение, что также говорило о том, что его вырубили в гранитном монолите сенситивы. На этой глубине под кратером Коперник находилась гигантская гранитная плита и именно поэтому Оливер Стоун построил здесь этот склад неизвестно сколько лет назад и непонятно для чего.
Зато этот склад являлся самой дешевой постройкой из всех существующих на Луне и Терре потому, что здесь вообще ничего не находилось, ни металлических конструкций, ни электрического или любого другого освещения, ни каких-либо машин и механизмов, ни даже атмосферы. Круглое центральное помещение диаметром в два с половиной километра и высотой в сотню метров, пятнадцатикилометровые коридоры, имевшие размеры шесть на шесть метров, а в них ниши размером полтора метра в высоту, полтора в ширину и три в глубину, расположенные в два этажа. Поверхность полов и стен была тщательно отполирована и нигде Чак, а вместе с ним другие разведчики, не нашли ни одной пылинки. Этот склад поражал своей абсолютной стерильностью и чистотой и единственное, что о нём знал Стинко, так это то, что в нём насчитывался ровно один миллиард ниш и всё, больше ничего. В поле телепатической локации Стинко видел его в приятном желтовато-зелёном свете. Какое-то время он летел вперёд, а потом остановился и сказал:
