сейчас ночью засыпает только окраина, и то не всегда, а центр, в то же время, начинает свою активность.
В крупном городе ночью можно найти то же, что и днем. Магазины, клубы, доставка, – мир живет круглосуточно, невзирая на время и часовой пояс. Аэропорты, железнодорожные вокзалы, автостанции, – и днем и ночью через них проходит гигантский трафик. Людям нужно есть, пить, развлекаться в любое время. Подумать только, даже в некоторые музеи можно попасть в ночное время. Похоже, что совы вытесняют жаворонков как вид. Но кое-какой промежуток остался неизменным – это предрассветный час, когда сон наиболее глубок и безмятежен. Жаворонки еще не проснулись, но совы уже начинают дремать. Час тишины покоя, не зря именно в это время начинались многие войны. За миг до того, как огонь рассветного солнца сольется с огнем от охваченных пожарами городов. Бодрствующих слишком мало, те же, кто проснется, не сразу сообразят, что происходит.
В моем случае, никто вообще ничего не поймет, даже выпив утреннюю чашку кофе. Крысам отданы команды, их лидеры, с моими чипами, уже направляют свои хвостатые армии к цели. Не попадаясь случайным прохожим на глаза, по проторенным в подземных катакомбах тропам, они добираются до электростанции, чтобы устроить хаос.
Кто-то, нажав на пульт, с удивлением обнаружит, что телевизор не включился, кто-то в панике будет искать источник электричества, чтобы подзарядить севший за ночь телефон, кто-то будет безрезультатно щелкать выключателем в полной темноте. Заводы внезапно остановят производственный цикл, банки не смогут провести транзакции, светофоры оставят заполняющиеся машинами дороги без управления, в больницах отключится жизнеобеспечивающее оборудование.
Коллапс, беспорядок, страх, а потом и паника, и все это абсолютно бесшумно. Никаких следов, кроме остатков шерсти и следов маленьких, острых зубов. Моя незаметная, но многочисленная армия уже продвигалась к электростанции, пересекая город по подземным коммуникациям. Еще немного – и в городе станет темно. Мой очередной ход сделан, посмотрим, как вы отреагируете.
Мы летели уже девять часов, оставалось еще около двух. Ребята отсыпались после бурного отдыха, Майкл тоже дремал, мне не спалось, поэтому я разглядывал серое полотно облаков под фюзеляжем.
– Денис?
– Да, Зета, – отвлекся я от иллюминатора.
– Красиво ведь, правда?
– Хм. А что именно? – Я попытался увидеть хоть что-то, кроме унылого пейзажа, который не менялся уже больше часа. – Наверху ничего особенного, внизу серость и сырость.
– А мне нравится. А ты знаешь, из чего состоят облака, почему во время грозы сверкают молнии?
– Зета, разумеется, знаю, мы это еще в школе проходили.
– Тогда понятно, ты просто привык, наверное, поэтому для тебя все это тусклость.
– Отчасти, – согласился я, – но мне тоже, порой, нравится наблюдать за природой, просто на это не находится времени.
– Нет времени поднять голову и посмотреть вверх?
– Типа того. – Я помолчал, Зета терпеливо ждала, видя, что я не закончил.
– Как бы тебе это объяснить. Когда внимание постоянно чем-то занято, редко удается отвлечься на созерцание. На улице ты постоянно смотришь по сторонам, чтобы не натолкнуться на других людей, на работе ты целыми днями занимаешь мысли начальством, отчетами, поручениями, планами, а облака – это, пожалуй, последнее, о чем ты вспомнишь. Дома, ну ты сама знаешь, глаза или в монитор, или в потолок, в попытке расслабиться. Даже в выходной, если удалось вырваться на природу, что-то постоянно дергает, ты думаешь о не сделанных вещах, о том, что тебя ждет в понедельник. Представь себе, мы даже в отпуске начинаем по-настоящему отдыхать только к концу второй недели, и вот тут, после осознания того, что ты отдыхаешь, может наступить паника, что времени на отдых почти не осталось.
Я откинул спинку кресла, чтобы расположиться полулежа, и продолжил.
– Разумеется, иногда глаз цепляется за вещи, выделяющиеся из общей массы, допустим, необычное облако, в форме чего-то знакомого. Или, например, во время грозы, многие прилипают к окнам, чтобы понаблюдать за силой стихии. Заметь, после каждой грозы любые социальные сети прямо пестрят фотографиями и видео, по сути, обычного природного явления.
Другое дело, если тебе повезло увидеть лентикулярные облака, или, если ты не спишь по ночам, то мезосферные, серебристые, такое явление хочешь-не хочешь, а зацепит взгляд. Знаю, что ты скажешь, что даже в этих серых тучах есть своя, красивая кристаллическая структура, и я с тобой соглашусь, но для меня, как и для большинства, это обыденность, повседневность.
– То есть, если бы это было для тебя редкостью, то ты бы мог это оценить с другой стороны? Например, если бы ты круглый год наблюдал солнце и вдруг небо затянуло, то ты бы стоял и наблюдал за этой серостью?
– Да, думаю, что именно так и было бы.
– Интересно.
– На самом деле не очень. Лучше скажи, сколько осталось лететь.
– Один час сорок девять минут, – ответила Зета через мгновение. – Хотя, подожди, что-то странное происходит.
Зета замолчала, проверяя информацию своим электронным мозгом.
– Денис, кажется, это Мираж.
– Где? Что ты имеешь в виду?
– Город обесточили, самолет Джонса не долетел, его развернули в другой аэропорт.
– В смысле обесточили? – Услышали мы голос проснувшегося Майкла.
– Авария на электростанции, которая питает весь наш пункт назначения.
– Почему ты думаешь, что это наш друг?
– Потому что, Майкл, на месте аварии обнаружили большое количество мертвых крыс.
– Сидни!
– Сидни!
Мы переглянулись с Майклом и синхронно кивнули.
– Похоже, что они перенесли свой эксперимент за пределы зоопарка.
– Да, Майкл, но все же, Зета, как думаешь, могли быть естественные причины для нашествия грызунов в этом районе? Может, есть исторические прецеденты – так, на всякий случай?
– Нет, не нашла ничего даже отдаленно похожего, – ответила она через минуту, – здесь никогда не было всплеска популяции или какой-то аномальной агрессивности. Даже в древних легендах и мифах не упоминается ничего такого, что подходило бы под текущую ситуацию.
– Значит, нас тоже развернут в другой аэропорт, а нам надо попасть туда во что бы то ни стало.
– Денис, я могу это устроить.
– Но как? Пилоты нас не подпустят к штурвалу.
– Дай добро, а об остальном я позабочусь.
Мне показалось, что в глазах андроида светился азарт.
– Хорошо, – немного подумав, ответил я, – только аккуратно, пожалуйста.
– Разумеется, шеф, – бодро отрапортовала Зета и выпустила из пальца иглу коннектора.
Пока Зета манипулировала с внутренней обшивкой самолета, незаметно дотягиваясь до электроники, я разбудил ребят: пора в себя приходить, скоро работы хватит всем.
– Денис, а что конкретно мы будем делать, когда прилетим, что от нас требуется?
– Не знаю, Аби, честно, – ответил я, – наверное, то, что умеем, – обеспечивать безопасность. Правда, масштабы теперь гораздо больше,
