– Приготовься, сейчас будет весело.
Мальчик приблизился вихляющей походкой, подхватил по пути свободный стул и плюхнулся на него. Он был пьян в стельку. Возможно, он собирался взгромоздить на столик ноги, но пока до этого не дошло. Лоун поискал взглядом его гарда – Дезире никогда не оставила бы клиента в такой ситуации. Терезы не было видно с террасы. Возможно, она ждала снаружи. Лоун отлично помнил эту мрачноватую стерву с постным лицом фригидной учительницы, одевавшуюся в монашеском стиле. Она составляла разительный контраст с самим Мальчиком – красивым, ярким, веселым и неординарным во всех отношениях.
В ту пору, когда Лоун познакомился с ним, Золотой Мальчик имел все, о чем только может мечтать человек: прекрасные внешние данные, здоровье, ум, обаяние, славу, деньги и то, что можно на них купить. Например, власть или женщин. Имея неутомимого партнера в штанах, Мальчик предпочитал последних, а власть любила его почти бесплатно. Ну разве что он совершал иногда в ответ на ласку известные вялые телодвижения. При случае лизнуть лапку президенту никто не считал зазорным. Мальчику с его изворотливостью этого хватало для вполне комфортного существования. Короче говоря, в списке рождественских подарков, полученных им в самом начале жизни, не хватало только эликсира бессмертия.
– Дружище Лоун! – воскликнул Мальчик, пожалуй, слишком громко для этого заведения. – Какая встреча! Где тебя черти носили? Только не говори мне, что пачкал бумагу! Опять хочешь смыться, а?
Мальчик пытался подмигнуть, но веко плохо слушалось. Зато его третий глаз подмигивал постоянно. Скорее всего, это был нервный тик.
Лоун знал, что Мальчик в курсе его привычек. Он неоднократно принимал участие в «прощальных» дебошах, после которых бумагомаратель исчезал на некоторое время. Но всегда возвращался. На сей раз с самого начала было ясно: эта встреча – последняя.
Лоун кивнул, потянувшись за рюмкой, чтобы скрыть недовольную гримасу. Но Мальчик уже был выше (или ниже) подобных мелочей. Люди представлялись ему единой плотью с торчащими головами, и эти головы зачем-то были обтянуты резиновыми… ну да – презервативами. Предохраняющими от чего? Может быть, от чрезмерной коммуникабельности?
– Куда? – спросил Мальчик. – Куда тащит тебя эта сука?
Запахло скандалом. Впрочем, не слишком сильным. Лоун знал, что Дез в случае чего одна справится с пятью такими, как Мальчик. Причем трезвыми. Чисто умозрительная задачка. Нападать на гарда – дело абсолютно безнадежное.
– Шел бы ты в кроватку. – Лоун дал совет по старой дружбе. С другими он не стал бы возиться.
Мальчик показал ему три пальца. Не один средний, как следовало ожидать, а целых три.
– Три дня. Мне осталось три дня, а ты мне тут херню вворачиваешь…
Все сразу же прояснилось. Точная, как бухгалтер, Тереза отмерила назначенный Мальчику срок и выдала результат с неумолимой прямотой. Это не противоречило Кодексу Конвоя, хоть и огорчало многих клиентов.
Лоун надеялся, что Дезире так с ним не поступит. Он был заранее благодарен ей за это. Он искренне сочувствовал Мальчику, потому что в любой момент мог оказаться в подобном положении. Тот переживал нестерпимую пытку ожиданием.
– А где твои девочки? – поинтересовалась Дез. Она ничуть не обиделась на «суку». Низшее существо не способно оскорбить. Собака лает, караван идет.
Лоун сразу понял, куда она клонит. Раньше Мальчик неизменно появлялся на людях в компании как минимум двух шикарных прожигательниц жизни.
Он уперся в нее тяжелым мутным взглядом и ответил с расстановкой:
– Прогнал к черту всех продажных гребаных шлюх.
– Ого! – Дез повернулась к Лоуну. – Хватило сущего пустяка, чтобы наш самец-чемпион стал импотентом.
Она произнесла это тоном бесполого биолога, наблюдающего за лабораторной крысой.
Лоун криво улыбался, думая, как бы спровадить Мальчика подальше. А тот побагровел и, кажется, едва сдерживался, чтобы не броситься на гарда. Последствия были бы плачевными для человека, и, несмотря на перебор с алкоголем, Мальчик прекрасно это знал. Живой труп портил воздух своими миазмами. Страх пополам с гнилью…
Наконец он подавил ярость и благразумно сменил объект нападок.
– Во что ты превратился, Лоун? – заныл он горько. – Во что мы всепревратились, а? Что сделали с нами эти… эти… – Не находя слов, он протянул в направлении Дез раскрытую ладонь со скрюченными, похожими на когти пальцами и злобно зашипел. Она курила, безмятежно пуская колечки дыма. Ее маникюр был произведением искусства, а улыбка была способна взбесить Будду.
– Ты знал правила с самого начала, – напомнил Лоун не столько Мальчику, сколько самому себе. Его бывшего приятеля можно было понять, и все же тот продемонстрировал странную неподготовленность в важнейшем вопросе. Собственно говоря, в единственном вопросе, который чего-то стоил. И вот Мальчик получил ответ – кажется, его это раздавило.
Неужели все дело в конкретном сроке? Если так, то все они действительно смахивали на гнилую компашку скучных бухгалтеров, пересчитывающих медные грошики собственных дней и с отчаянием осознающих чисто количественную разницу между мнимо свободными и приговоренными. Первые незаметно для самих себя превращались во вторых. По сравнению с Мальчиком, Тереза – просто Джульетта. Романтическое дитя…
Счастливчик нырнул в первый вагон. Сирена добежала до третьего, когда двери стали с шипением закрываться. Я преувеличил фору, которую она имела перед началом своей безрассудной погони. Сам я находился в двух шагах от последней двери последнего вагона. За полминуты до этого я чудом вскарабкался на платформу, избежав поджаривания на контактном рельсе (обугленная тушка крысоида послужила недвусмысленным предупреждением и произвела на меня незабываемое впечатление. Она была красноречивее любого монолога ЕБа о неисповедимости путей – в том числе рельсовых).
Разумеется, разглядеть того, кто управлял поездом, не представлялось возможным. Почти наверняка это был какой-нибудь придурок, дергающий за рычаги по приказу Его Бестелесности (а чем я, собственно, лучше?).
Я едва успел забросить свой многострадальный организм в вагон, как мои сапоги оказались зажатыми между створками дверей. Я дернулся, резиновые «губы» слегка раздвинулись; воспользовавшись этим, я подтянул ноги. Из динамиков послышался едкий комментарий ЕБа:
– Сынок, да ты, оказывается, настоящий чемпион. Учти: я на тебя поставил, так что не подведи! Значит, можешь, когда захочешь, ленивая скотина!
