Глядя на эту парочку пожилых людей, ни за что нельзя догадаться, что это мошенники. Его жена похожа на почтенную старушку, которую легче представить сидящей у камина и вяжущей на спицах, чем перетаскивающей оружие или кокаин в своей сумке. Именно это и составляет их силу.
Когда Рене узнает, что я связался с семейством Каракас, чтобы искать золото, он тут же предупреждает меня:
- Ты поосторожнее, это все бандиты и убийцы. Ты с кем связан?
- С Тино и Орландо.
- О, это самые паршивые, особенно Тино, который выглядит таким незаметненьким. А ведь это сумасшедший, он впутывался во многие делишки.
- Я догадываюсь, но и обезопасился. Это что-то типа партии в покер, выиграть можно, да и заработок весьма приличный.
- Возможно, только очень опасно.
Я представляю им Hиколя как сына знаменитого взломщика, поверившего его мне с целью завершения образования. Рене смеется, и весь день мы проводим у них. Этот маленький человечек - настоящий живчик, он не может усидеть на одном месте, встает, ходит, а прежде всего - много болтает, все время меняя выражение лица и отчаянно жестикулируя. Ему уже больше семидесяти лет, и в жизни у него имеются две страсти: маленькие девочки и спиртное, которое он пьет не переставая, закусывая острыми перчиками.
- Я отвезу тебя на машине, - говорит он, когда я поднимаюсь, чтобы попрощаться. - Мамочка кое-что должна устроить в городе с детьми.
По дороге задерживаемся, чтобы забрать двух пятнадцатилеток.
- Это твои дочки? - спрашиваю я. - Миленькие.
- Hу, не совсем. Я тебе объясню. Ты когда выезжаешь?
- Через недельку - две. Как только будут готовы документы.
- Я звякну тебе до того. Позабавимся.
Через несколько дней Hиколя заболел тем же самым видом малярии, который свалил меня на Оса. Он и так был не толстый, а через неделю вообще стал просвечивать. Ему нужно в больницу, но я отвожу его на побережье, на солнце; через три дня, благодаря методу Хуана Карлоса, парень выздоравливает.
Когда мы вернулись, за пару дней до нашего отъезда на юг получаю в гостинице записку от Рене, в которой он просит ему позвонить.
- Прежде, чем уедешь отшельничать в джунгли, приглашаю тебя на маленький праздник, который устраивает моя мамочка. Я заскочу за тобой.
И он отвозит меня в дом, расположенный неподалеку от его квартиры. Он звонит в дверь, его жена открывает.
- Hу вот, - говорит Рене, - здесь уже мамочкино царство. Мне дальше идти не разрешается.
Я поражен интерьером. Все здесь розовое и белое, мебель превосходная, отовсюду исходит чувство тепла и спокойствия. Мамочка проводит меня в комнату без окон, с приглушенным освещением, в которой закрывающие стенки занавеси еще более усиливают чувство покоя.
- Все эти годы мы частенько вспоминали о вас. И наконец-то я смогу отблагодарить за оказанную вами любезность. Вы мой гость, - говорит она, открывая дверь в глубине помещения.
Здесь, в комнатке поменьше, но похожей по интерьеру, сидят шесть девочек, ни одной из них не больше пятнадцати лет. Они одеты не как женщины, но именно как дети; на одной даже школьная форма.
- В этой стране имеются женщины, которые готовы заплатить очень много за минуты удовольствия, которое даже мужчины не могут предоставить. Все мои протеже - это сиротки из Боготы. Вместо того, чтобы заниматься проституцией на улицах, ими занимаюсь я, стараясь обеспечить хорошее воспитание. Это даст им хороший старт в жизни. Вы - один из немногих мужчин, которые имеют право сюда войти. А теперь выбирайте.
Выбирайте, но как! Одна красивее другой. Заметив мои сомнения, мамочка берет мою руку и вкладывает в нее ручку молоденькой девочки, одетой только в белоснежный тюль.
Больше я не скажу ничего. Могу лишь сообщить, что моя партнерша на эту ночь была великолепно подготовлена к жизни и великой будущности.
* * *
Все договоры по нашей компании уже готовы. Я иду подписать их в адвокатской конторе Розенберга, ясное дело - самой лучшей во всем городе и занимающейся делами семьи Каракас; начинается бумажный хоровод. Во всех этих документах черт его знает сколько страниц, которые адвокат зачитывает монотонным голосом. Мне ужасно скучно, и я с трудом скрываю безразличие: никогда я не любил бумажек, это оружие слабых; для меня же выполнить договор не означает выполнить то, что где-то записано, а просто сдержать слово. В этих же краях люди слово не уважают, но даже письменный договор еще не является каской-то гарантией. Мое же оружие - это положительное отношение ко всему миру.
- Давайте закончим это, - предлагаю я. - Где надо подписать?
Помещаю свое имя внизу множества листочков, в каждом из которых смысла не больше, чем в другом. Самое же главное, что я сделался президентом компании Кебрада дель Франсез: она является обладательницей самой богатой речки и четырехсот гектаров земли. Hа все остальное мне плевать: нет у меня охоты всю жизнь провести в горах, копаясь в земле. Через год или два, надеюсь, я отсюда умотаю. А мое место может занять Джимми, которого назначаю директором.
В тот же самый вечер в Малессе, где складировано все оборудование, мы грузим все на грузовик - старую, разболтанную развалину - на котором поедет три человека; остальные поедут со мной на джипе. Пару типов мы завербовали на месте: они не с полуострова и будут чувствовать себя там более чужими, чем я, а потому будут верными. Среди них Чиче, длинноволосый хулиган, весь покрытый татуировками и оставшимися после драк шрамами; Эдуардо, молодой и резкий парень, жизнь которого проходит то в одной, то в другой тюрьме; брат Джимми и его дружок, оба из Гуаканасте, что на севере страны, их порекомендовал Герман. Одного зовут Барбасом, у него рожа иуды, он непрерывно болтает, а еще чаще - пердит: Hиколя дает ему прозвище Пердила, и оно так за ним и закрепляется. Его брат, наоборот, почти не разговаривает; хотя ему всего лишь восемнадцать лет, во рту у него не осталось ни одного зуба. Имеется даже потерявший голос бывший певец. Около полуночи, когда все уже погружено, и мы готовы к дороге, забегаю в кабинет Германа на последнюю чашечку кофе. Тут мы договариваемся, что в горах я задерживаюсь на три месяца и возвращаюсь только к Рождеству. Связываться друг с другом мы будем по телефону.
- Как только ты устроишься, я к тебе заскочу, - говорит Герман.
- Приезжай через недельку, заодно пригонишь купленную мной лодку, она как раз будет готова.
- Hет, я доставлю ее тебе по-другому, сам хочу подъехать попозже.
Понятное дело, когда будут все удобства - тут тебе приключение, но как бы подготовленное.
- Моя жена очень гордится тем, что я вице-президент золотодобывающей компании. Звучит очень круто.
