Иван смутился, но не стал рисковать.
– За это время я успел многому научиться, Ксения Ивановна, - сказал он. -
И я знаю, чем может грозить подобная доверчивость. Многим она стоила жизни…
– Правильно, мой мальчик. Это хорошо, что ты такой осторожный. И чтобы ты поверил мне, я выполню твою просьбу.
И женщина перекрестилась. Отбросив сомнения (правда, не до конца), Иван приблизился к кровати. Но бабушка Василисы была живым человеком, он это почувствовал сразу, как только подошел к ней.
Ксения Ивановна выглядела лет на шестьдесят, хотя в действительности ей было намного больше. В своем воображении парень рисовал ее классической бабкой, но бабушка Василисы оказалась вполне современной женщиной. Глядя на ее лицо, можно было с уверенностью сказать, что она когда-то была очень красивой. Василиса была очень похожа на нее…
Женщина пристально смотрела на него. В этом взгляде проскальзывало не только любопытство, но и некоторое уважение.
– Господи! Такой молодой и уже с автоматом!
– Почему Вы так смотрите на меня, Ксения Ивановна? - поинтересовался
Иван, который чувствовал себя не в своей тарелке под ее взглядом.
– А как мне смотреть на тебя? - засмеялась женщина и вдруг стала серьезной. - Вижу, ты имеешь большую Силу, сынок. Силу Добра и Зла, которую не можешь использовать в полной мере.
Иван пожал плечами.
– Не Вы первая мне говорите об этом.
– Вижу, грызет тебя какая-то мысль, какое-то желание, но пока не могу понять, что конкретно. Какое отношение ты имеешь ко всему этому?
– Самое прямое. Я жил там, где ЭТО началось.
– Понятно, - кивнула головой Ксения Ивановна.
Для постороннего слушателя эти фразы показались бы лишенными смысла, но они с полуслова понимали, что хотели сказать друг другу. Это был своеобразный мысленный контакт между двумя людьми, обладающими
Знанием и Силой, хотя сначала ему показалась, что бабушка Василисы из новомодных прорицательниц-шарлатанок.
– Ксения Ивановна, Вам больше нельзя здесь оставаться, - сказал Иван.
– Знаю, - ответила та. - Помоги мне, я потратила очень много своей Силы на сдерживание нечисти и теперь не могу самостоятельно передвигаться.
Парень задумчиво посмотрел сначала на окошко, потом на женщину.
– Не знаю, сможете ли Вы вылезти через окно…
Та улыбнулась. При этом вокруг ее глаз собрались маленькие добрые морщинки.
– Я постараюсь, сынок.
Иван подставил ей свое плечо, и они потихоньку пошли к окошку.
– Как Вам удалось так долго продержаться, Ксения Ивановна? - поинтересовался он.
– Заклятие против нечистой силы, сынок, - ответила она. - Вижу, оно незнакомо тебе. Выберемся отсюда, научу. Полезная вещь, когда их слишком много для тебя одного. Сквозь круг, очерченный с этим заклятием, нечисть не может прорваться. Если, конечно, у тебя достаточно Силы. Его необходимо постоянно поддерживать. Если бы вы пришли на пару часов попозже, было бы уже поздно…
Иван опасливо покосился на дверь.
– А они сейчас не ворвутся сюда?
Бабушка Василисы поняла его мысль и покачала головой.
– Чтобы преодолеть заклятие, им понадобится некоторое время. Но все равно, желательно поторопиться.
Иван подвел ее к окну, принес стул и помог взобраться на него Ксении Ивановне.
– Василиса, принимай бабушку! - крикнул он наружу, а сам подсадил женщину, помогая втиснуться в узкое окошко.
После того, как Ксения Ивановна благополучно выбралась на свет
Божий, Ивану стало страшновато. Оставаться одному в этой комнате, где за дверью скребется вся эта нечисть!.. Воистину, какую силу духа надо было иметь бедной женщине, чтобы выдержать все это и не подпустить их к себе!
Он повернулся к окну и встал на стул.
– Иван! - вдруг услышал парень позади себя очень знакомый голос, от которого его мороз продрал по коже.
Он медленно повернул голову. В самом дальнем от окна и самом темном углу комнаты маячила какая-то неясная тень. Но Иван знал, что это такое…
– Иван, останься! Не уходи! Останься с нами!
Парню стало страшно. За дверью прекратились все шорохи, и это было подозрительно. А потом, на его глазах, дверь медленно приоткрылась, и в комнату проникли ужасные твари и устремились к нему. Он быстро вытолкнул свой автомат, потом также быстро выбрался сам.
– Иван! - донеслось ему вслед.
Он обернулся. В проеме окна парень увидел лицо старика с красными глазами. Ужасная улыбка блуждала на его губах, обнажая острые окровавленные зубы. Все тот же знакомый остроконечный колпак в странных узорах, уродливый, крючковатый нос…
– Иван, мы еще встретимся! -проговорил чудовищный старикашка.
Парень рывком выбросил свое тело наверх. Солнечный свет, закрываемый ранее им, проник в комнату. Послышалось шипение, будто кто-то брызнул водой на раскаленный камень, и нечеловеческий вой, от которого те, кто был снаружи, вздрогнули и побледнели
– Что с тобой? Что там случилось? - поинтересовалась Василиса у него.
Иван посмотрел на нее таким затравленным взглядом, что девушка вздрогнула и отшатнулась. Ксения Ивановна отодвинула свою внучку в сторону и погладила его по голове. И от этих прикосновений нервная дрожь, пробегавшая по его телу, вдруг успокоилась.
– Они были там? - спросила женщина, пытливо глядя в его глаза.
– Они охотятся за мной, - ответил он отрешенно. - Рано или поздно эти твари настигнут меня и…
Парень не договорил, а Ксения Ивановна не стала расспрашивать. Она только поинтересовалась:
– Ты нас отвезешь домой?
Иван кивнул и молча направился к машине. Василиса, обняв бабушку за талию, окликнула свою подругу:
– Инна, ты идешь?
Девушка, чертившая что-то на стене дома, оторвалась от своего занятия и присоединилась к своей подруге, помогая ей поддерживать Ксению Ивановну.
– Господи, какой шум! - вздохнула женщина. - Такое ощущение, что началась война!
Они уже давно не обращали внимания на стрельбу и взрывы, которые в последний час усилились, сливаясь в одну сплошную канонаду. Ксении
Ивановне это напомнила Великую Отечественную войну. Два раза за город велись бои. Один раз - когда вошли немцы, второй - при их отступлении.
– А это и есть война! - серьезно заметил Иван.
Они, конечно, не могли знать, что в это самое время на окраинах города идет операция по очистке города от бандитских группировок.
Подразделениям армии и МВД пришлось столкнуться с серьезной проблемой.
Создавалось ощущение, что группировки, забыв о своих распрях, собрались здесь, чтобы не дать солдатам войти в город. Хорошо вооруженные, они засели в домах, и войскам с большим трудом удавалось выкуривать их оттуда. Каждое здание приходилось брать с боем, неся огромные потери.
