Когда я закончил, в номере не осталось никаких следов двух людей и марсианского монстра. Тщательно вымыв ванну, я наконец разогнулся. В дверях возник Дэк. Он был спокоен, будто ничего не случилось.
– Я проверил, не осталось ли чего на полу. Если сюда доберется криминалист, он запросто установит, как было дело. Но он, надо думать, не доберется. Пошли! Нужно наверстать почти двенадцать минут.
Мне и в голову не пришло спрашивать – куда и зачем.
– Сейчас, подкуем вам башмаки…
Дэк замотал головой:
– Нет, жать будут. Теперь главное – скорость.
– Хозяин – барин, – ответил я и отправился за ним. У двери он притормозил:
– Да. Неподалеку могут быть другие. Если что – стреляйте, иного выхода нет.
Жезл Жизни он держал наготове, прикрыв его плащом.
– Марсиане?
– Или люди. Или смешанным составом.
– Дэк, а Рррингрийл был с теми, в баре?
– Ну да! С чего же я, по-вашему, все ходил вокруг да около, а после притащил вас сюда?! Похоже, они сели вам на хвост. Или мне. Да вы не узнали его разве?
– Еще чего, конечно не узнал. Это твари, на мой взгляд, все одинаковые.
– Ну, они то же самое про нас говорят. А в баре был Рррингрийл, его парный брат Ррринглатх, и еще двое из их Гнезда или побочных линий. Все, пора. Увидите марсианина, стреляйте. Вторую пушку прихватили?
– Да. И знаете, Дэк… Ничего в ваших делах не понимаю, но пока эти твари против вас, я – с вами. Терпеть не могу марсиан.
Он ошарашенно уставился на меня:
– Не порите ерунду! Вовсе мы не боремся с марсианами. Те четверо – просто ренегаты!
– Ка-ак?!
– Приличных марсиан очень много – то есть, почти все! Да и Рррингрийл – не из худших. Славно я, бывало, поигрывал с ним в шахматишки…
– Ах вон оно что… Ну, коли так…
– Кончайте. Поздно отступать. Марш к лифту! Я прикрою.
Я закрыл рот. Спорить не приходилось – действительно, по самые брови увяз.
* * *Мы спустились к подземке и двинули на скоростную линию, к экспресс-капсулам. Одна двухместная как раз оказалась свободна. Дэк буквально впихнул меня внутрь, я даже не заметил, что за код он набирает. Когда перегрузкам надоело вдавливать меня в сиденье, я не очень удивился мигающей надписи: «Космопорт Джефферсон – выходите!»
Плевать мне было, какая станция – лишь бы подальше от «Эйзенхауэра». Нескольких минут полета в вакуумном туннеле хватило для разработки плана – приблизительного, поверхностного, подверженного, как пишут в изящных романах, изменениям в связи с обстоятельствами, но все же – плана. Он состоял из одного слова: «БЕЖАТЬ!»
Еще утром я счел бы его невыполнимым: в нынешнем обществе человек без денег беспомощней младенца. Однако с сотней монет в кармане я мог слинять далеко и быстро. Я не чувствовал себя обязанным Дэку Бродбенту. В силу своих – не моих! – собственных заморочек он чуть не подставил меня под пулю. Затем – втянул в сокрытие преступления. И вот теперь заставляет бегать от закона. Но полиция – пока – за нами не охотится, а значит, отвязавшись от Бродбента, я могу спокойно забыть все, как дурной сон. Вряд ли меня заподозрят, если дело когда-нибудь и всплывет – слава богу, любой джентльмен носит перчатки, и свои я снимал лишь гримируясь, да еще пока занимался той дьявольской «уборкой».
Замыслы Дэка меня вовсе не трогали – бурный прилив щенячьего героизма при мысли, что он воюет с марсианами, не в счет. Остатки симпатии улетучились, едва я обнаружил его дружелюбие к инопланетным тварям. А ради его перевоплощений я теперь и пальцем не шевельну. Катись он к дьяволу! Все, чего я хочу от жизни, – это немного денег на поддержание души в теле, плюс – сцена. Отродясь не любил играть в полицейских и гангстеров – самый захудалый театр интересней.
Порт Джефферсон будто создан был для моего плана. Теснота, суета, гвалт, паутина вакуум-туннелей вокруг – если Дэк оставит меня хоть на полсекунды без присмотра, я уже буду на полпути к Омахе. Там отсижусь несколько недель, потом свяжусь с агентом, выясню, не справлялся ли кто насчет меня.
А Дэк, видать, что-то почуял – капсулу мы покинули одновременно, иначе б я просто захлопнул дверь и удрал. Но тут оставалось только прикинуться слепым и идти рядом, будто щенок на поводке. Мы поднялись в верхний холл, прошли между кассами «Пан-Ам» и «Америкен Скайлайнс», и Дэк решительно устремился через зал ожидания к конторке «Диана Лтд». Я было подумал, он хочет купить билеты на катер до Луны. Как он собирается протащить меня на борт без паспорта и справки о вакцинации, я не знал, однако представление о его предприимчивости уже имел. Значит, слиняю, когда вынет бумажник: если человек считает деньги, то сосредоточится же на них хоть на несколько секунд! Но мы не свернули к кассам «Дианы», а прошли под вывеску «Частные Стоянки». Здесь пассажиров не было – одни голые стены вокруг. Я с досадой подумал, что прозевал отличную возможность затеряться в толчее общего холла.
– Дэк! Мы что, летим куда-то?
– А то!
– Да вы спятили! У меня ж бумаг – никаких. Даже туристского пропуска на Луну!
– И не надо.
– Ага, чтоб меня зацапали на «выезде»? А потом здоровый бычара-мусор привяжется с вопросами?!
На плечо мое легла ладошка с доброго кота величиной.
– Время, время! Зачем нам «выезд», официально вы никуда не летите. А меня – так и вовсе здесь нет. Вперед, старина!
Не такой уж я маленький, и с мускулами все в порядке, но показалось, что вытаскивает меня из потока машин дорожный робот. Завидев дверь с буквой М, я предпринял отчаянную попытку вырваться:
– Ну полминуты, Дэк, пожалуйста! Вы что, хотите, чтоб я в штаны напустил?
Он только усмехнулся:
– Да-а? Вы же перед уходом из отеля там были!
Даже шаг не замедлил, не говоря уж – отпустить меня…
– Почки последнее время пошаливают…
– Лоренцо, старина, нюхом чую – пятки у вас пошаливают, а не почки. Знаете, я вот что сделаю. Во-он того быка видите? – В конце коридора, у самого выхода к стоянкам, страж порядка предавался отдыху, взгромоздив свои сапожищи на стойку. – Так я что говорю – очень уж меня совесть заела. Просто необходимо исповедаться – как вы пришили вошедшего марсианина и двух своих сопланетников, как вы, наставив на меня пушку, принудили помочь избавиться от трупов, как вы…
– Вы что, спятили?!
– Полностью, приятель, – от таких-то волнений! Опять же – совесть…
– Но… Вы же не мое мне клеите!
– Да-а? Это как сказать. Думаете, вам поверят больше, чем мне? Я, в отличие от некоторых, знаю, с чего все заварилось. И знаю кое-что о вас. Вот, к примеру…
И он напомнил мне пару тех давних проделок, которые я твердо полагал похороненными и похеренными навеки. Черт с ним, выступал я раза два в «холостяцких шоу». В нашей семье такое, мягко говоря, не принято, но жить-то надо! А что касается Биби – это с его стороны просто непорядочно. Откуда я мог знать, сколько ей лет?! Ну, тот вексель, которым я расплатился в отеле, – вовсе ни в какие ворота! Престранные обычаи в Майами-Бич. Тамошняя деревенщина и на обычного неплательщика смотрит, будто на бандита с кистенем. Что я, не заплатил бы, если б мог?! Что до «несчастного случая» в Сиэтле… Словом, знает он обо мне много чего, но зачем же так искажать факты?! Я же…
