- Но...
Пэнн был в кабинете не один. Ирлмен, осунувшийся - еще больше, курил в кресле, и Дан сразу же догадался, что всю тяжесть генеральского гнева ему пришлось принять на себя. Грегсон усмехнулся, когда дверь защелкнулась за ним.
- Эге, Макс, да ты выглядишь прямо как выходец с того света.
- Дан!!!
Ирлмен вскочил на ноги.
- Где ты пропадал? Неделю целую тебя не видно. Где Клигер?
- Клигер???
Дан улыбнулся.
- Клигер тю-тю. Он далеко, наверное, допрашивается сейчас с помощью всех известных детекторов лжи.
На какое-то мгновение наступило гнетущее молчание, затем Пэнн подался вперед.
- Ладно, Грегсон, брось свои шутки. Давай сюда Клигера, а не то наживешь неприятностей.
- Я не шучу. - Дан твердо взглянул на генерала. Именно этим я занимался всю прошедшую неделю. Говорил с Клигером, организовал ему переход через границу, обманул ваших ищеек.
- Предатель!!! Грязный, вонючий изменник!..
Вдруг Пэнн замолчал, его охватило ледяное спокойствие, и это спокойствие было пострашнее его гнева.
- У нас свобода и демократия, Грегсон. Однако мы знаем, как защитить себя. И тебе лучше было бы остаться вместе с Клигером под крылышком своих друзей...
- Друзей?.. Вы считаете, что я это сделал ради них? задохнулся в гневе Дан и посмотрел на свои руки. Их била нервная дрожь. Он медленно сел и закурил сигарету, чтобы успокоиться.
- Вы требуете от всех верности, слепой, непоколебимой, безрассудной верности. Вы считаете - кто не с вами, тот против вас. Но вы ошибаетесь. Есть более великая верность, чем верность отдельной личности, нации или группе наций. Есть верность человечеству. Бог даст, когда-нибудь обе стороны поймут это...
- Дан?!
Ирлмен подался вперед. Грегсон жестом осадил его.
- Подожди, Макс. Сиди и слушай, а вы, генерал, постарайтесь понять...
Он немного помолчал и затянулся сигаретой. На его скуластом лице виднелись следы усталости.
- Разгадка всему находилась в китайской вазе времен династии Минов.
- Которую украл Клигер в антикварном магазине?
Ирлмен понимающе кивнул головой.
- Так в чем там было дело, Дан?.. Почему она имеет такое значение?
- ...Клигер мог заглянуть в будущее. Не забывайте об этом.
Он был звездой среди жильцов Картрайтхауза и пробыл там десять лет. Затем безо всякой видимой причины он решил бежать. И бежал. Украл деньги... потом украл вазу произведение искусства необыкновенной красоты. Почему он это сделал - в этом как раз и разгадка всему.
- Он обыкновенный вор. Вот и весь сказ, - хрюкнул Пэнн.
- Э, нет, - мягко возразил Дан. - Все дело в том, что время на исходе... и Клигер знал!..
Генерал и Ирлмен уставились на него в недоумении.
- ...То, что человек делает, предопределено его характером, - продолжал Дан. - Дайте ему определенный раздражитель, и он отреагирует на него строго определенным образом, который можно предсказать заранее. Вспомните Клигера, кем он был. Мягкий и кроткий, безобидный малый, готовый выполнить безоговорочно любой приказ. И он это делал на протяжении десяти лет, пока его дар ясновидца развивался все сильней и сильней. Он научился "видеть" будущее и однажды "увидел" нечто, приведшее его в отчаяние.
Отчаяние, которого оказалось достаточно, чтобы порвать с привычным укладом жизни. Клигер бежал.
Он вышел на свободу. Воровал. Старался заполнить каждую минуту тем, что, по его мнению, являлось пределом красоты. Затем унес старинную китайскую вазу...
- Зачем? - Пэнна заинтересовали слова Дана.
- А затем, что он увидел впереди войну... последнюю и окончательную. Он увидел впереди гибель...
Дан весь подался вперед; сигарета забыта, в глазах желание объяснить людям, что это не пустые слова, а достоверная правда.
- ...Он видел конец всему. Он видел собственную смерть, и ему, бедняжке, захотелось хоть напоследок немного пожить по-настоящему.
В сказанном был некий смысл. Даже для Пэнна, читавшего секретные донесения и знавшего о распаде человеческой личности, о психологическом разложении и экстраполяциях.
- Я... - Пэнн проглотил слюну. - Я не верю этому.
- Но это правда.
Дан вспомнил о сигарете.
- Мы с ним подолгу говорили, и он рассказал мне много интересного. Он мог бы, если бы захотел, навсегда остаться на свободе. Но он устал, измучился, был подавлен и напуган. Ему очень хотелось побывать на выставке... и он ждал смерти от пули Бронзона.
- Постой, постой!
Ирлмен задумался, морщины изрезали его нахмуренный лоб.
- Ни один человек в здравом уме не пойдет добровольно на смерть. В твоем рассказе отсутствует логика.
- Отсутствует, говоришь? А ты подумай как следует!
- С пулей дело понятное, - пробормотал Ирлмен. - Но ведь Клигер не умер! Бронзону помешали!
- Вот потому-то я и стал "предателем". - Дан сломал сигарету. - Помешав Бронзону, я доказал, что будущее можно изменить, что даже такой ясновидец, как Клигер, и тот может увидеть вероятное будущее, а не неизбежное. Это дало нам надежду. Нам обоим.
Дан поднялся, посмотрел на тяжело склонившегося над столом генерала Пэнна, стараясь не вскипеть при виде ненависти, которую он прочел в генеральских глазах.
- Так нужно было. Надо поломать привычный образ действий, если мы хотим избежать того будущего, которое увидел Клигер. Я открыл окно своему будущему. Отныне войны не будет, ни последней, ни окончательной.
- Ловко! - Пэнн даже не пытался скрыть свой сарказм. Уж очень ты ловок, как я погляжу. Ты взял на себя миссию, ни у кого не испросивши согласия. Я еще увижу, как тебя расстреляют за это.
- Нет, генерал. - Дан покачал головой. - Нет, вам этого не придется увидеть.
- Ты так думаешь? Да я сам, собственными руками это сделаю.
Дан улыбнулся, воодушевленный своим собственным знанием будущего.
- Нет, - сказал он. - Ничего подобного не произойдет...
