Лежащий на носилках в "скорой" араб с перемазанным кровью ртом уже умер, поэтому водителю не следовало так торопиться.
Бэтон решил, что вирус попал в систему вентиляции ресторана и с током воздуха был занесен в ближайшую очистительную установку. Это могло объяснить смерть семейства на Д-Д двести один - они, очевидно, проходили мимо "Мулен Руж". Правда, оставалось непонятным, как заразился араб, которого увезли на "скорой".
Аэрозольный баллончик, лежащий в кармане у техника, был теперь пуст. Его зарядили смертоносным содержимым при отрицательном давлении, а затем внешняя поверхность была тщательно простерилизована ультрафиолетом.
Видимо, еще до того, как баллончик был разряжен в ресторане, произошла утечка, или вирус стал распространяться какими-то неучтенными путями. Если они - он и его начальство - не учли этого, возможно, они допустили и другие ошибки.
- Л-Л пятьсот тридцать один, - автоматически шевелил губами Бэтон.
Шлюзы для выхода на поверхность располагались во многих местах колонии, но технику был нужен только один из них.
Для удаления всевозможных отходов здесь до сих пор использовались обыкновенные насосы и трубы, проходящие по поверхности. На Земле с этой целью уже давно применялись гравитационные коллекторы, спрятанные под мостовыми. Зато для насосов требовалось меньше энергии, к тому же, располагаясь на поверхности, они не занимали дорогого подземного пространства.
Канализационные трубы, так же как и проходящие параллельно им водопроводные и воздушные линии, искусственно подогревались, но тем не менее время от времени замерзали. Иногда они забивались осадком, и тогда происходил разрыв. В вакууме их содержимое мгновенно замерзало и смотрелось очень красиво, напоминая причудливые пики, особенно при лунном закате.
Именно поэтому сотрудникам Бюро Утилизации необходимо было иметь доступ на поверхность. Они, конечно, старались покидать безопасные подземные туннели как можно реже, только когда было абсолютно невозможно исправить повреждение изнутри. Бэтон собирался использовать шлюз для своих целей.
Мозг Бэтона снова работал как хорошо отлаженная машина. Если бы он позволил сейчас эмоциям взять верх, он бы с диким криком принялся срывать с себя испачканную зараженной кровью одежду.
Трупы в туннелях и мертвец в "скорой" показали, что все это бесполезно. Если бы он поддался панике и отказался от выполнения задания, можно было бы распроститься с мечтой о богатстве и власти, ради которых он поставил на карту свою жизнь.
- Л-Л пятьсот тридцать девять, - машинально пробормотал он, вступая на следующую секцию движущейся ленты, и только секунду спустя понял, что это было то самое место.
Бэтон повернулся и перепрыгнул на ленту, двигавшуюся в противоположном направлении. Он неловко оступился и столкнулся с двумя военными в аргентинской форме, сплошь увешанными медалями. С тех пор как он увидел "скорую" на Д-Л девятьсот девять, он как бы забыл о существовании других людей.
Двое латиноамериканцев не собирались прощать штатского невежу. Один из них с силой, говорившей, что он совсем недавно прилетел с Земли, толкнул Бэтона, Незадачливый техник отлетел на разделительную полосу, успев заметить, что второй военный лезет за пазуху. Выпуклость под мышкой означала, что он вооружен игольчатым станнером.
Бэтон лежал на неподвижной части тротуара и смотрел, как роллеры уносят аргентинцев. Обернувшись назад, они выкрикивали оскорбления на испанском. Оказавшиеся поблизости люди с любопытством наблюдали за ссорой.
Техник медленно поднялся на ноги и, шатаясь, подошел к двери шлюза. Хорошо бы у этих аргентинцев была арабская кровь! Они были достаточно смуглы и жирны, чтобы предположить это. Начальству не стоило ограничивать эксперимент только арабами. Надо было уничтожить всех черных, все эти отбросы, из-за которых чистокровному англичанину приходилось рисковать жизнью на орбитальной станции.
И выполнять опасную секретную миссию на Луне.
Бэтон подошел к двери шлюза, осторожно переступив через движущуюся ленту. Он по-настоящему испугался аргентинцев, которые, видимо, посчитали, что задето их мужское достоинство. Они вполне могли искалечить его, а то и убить - в сущности из-за пустяка. Опасность и так подстерегает его на каждом шагу, а тут еще эти безмозглые кретины, разгуливающие с оружием. Дверь шлюза ничем особым не отличалась - листы металла, покрытые напиленным стеклом. За такими же дверьми хранились щетки для уборки тротуаров.
Снаружи на двери стоял номер - 137 и перечеркнутый кружок, означавший, что вход воспрещен. Английское выражение "Посторонним вход воспрещен" понимало процентов девяносто населения колонии. Для остальных десяти пришлось бы продублировать эту надпись на сотне различных наречий.
Дверь была заперта, но африканер дал Бэтону простой магнитный ключ. Этот ключ передал ему главный инспектор Бюро Утилизации, заверивший, что в течение недели данным шлюзом не будут пользоваться. За это ему заплатили столько, сколько он не получал на своей работе за месяц.
Конечно, не было полной гарантии, что в шлюзе 137 не появятся рабочие, если в этом месте произойдет авария, но особо опасаться их не стоило. Рабочие примут Бэтона (как и инспектор Бюро Утилизации, кстати) за контрабандиста, но не станут вмешиваться не в свое дело, ибо этим должна заниматься Служба Безопасности. И они были бы совершенно правы. Бэтон действительно занимался контрабандой. Его товаром была информация.
Он открыл тонкую дверь, вошел и задвинул за собой засов. Внутри тусклая лампа едва освещала шероховатые стены.
Единственный способ послать сообщение с Луны - воспользоваться общественной системой коммуникаций. Скальная порода трехметровой толщины, отделявшая колонию от поверхности, не только защищала от космической радиации, но и поглощала все радиоволны.
Информация, которую собрал Бэтон, не могла дожидаться, пока он доберется до Звездного Девона, тем более что между Луной и этой орбитальной станцией не было челночного сообщения. Кроме того, его начальство не доверяло официальным каналам передачи данных.
Оставался только один способ - послать сообщение непосредственно с поверхности Луны.
По ржавой железной лестнице техник добрался до внутренней двери шлюза и повернул колесо замка. После короткой паузы, пока механизм определял, не открыта ли внешняя дверь, раздался щелчок. Проход был открыт. За дверью начиналась узкая вертикальная шахта. В ней было тесновато даже теперь, когда Бэтон не был нагружен громоздким лазерным передатчиком, который он спрятал в шлюзе еще раньше, как только приехал.
