Куски щупальцев-корней. Они всюду, темные и дымящие. Их обладатель, тварь напавшая из-под земли, вероятно, ушла. Это она тогда затормозила вездеход, обхватив его за кузов… Командир. Он по-прежнему сидит за штурвалом. Значит, погиб самый первый, не успев даже вскочить. Так и есть, из проломанной приборной доски торчит острый корень, пригвоздивший командира к спинке сидения.
Рядом, у входного люка, лежит Ник. Его рука оторвана, а рядом валяются остатки винтовки, развороченной взрывом от перегрузки. Эх, Ник, как же так? Почему? Нет, я не верю в то, что хранитель сошел с ума от ужаса. Наверно, эти щупальца заражают какой-то психотропной гадостью… Или…
Не знаю, что со мной. Не знаю, как могу так спокойно видеть это. Быть может, я до сих пор не верю в произошедшее. И в то, что все погибли, и в то, что жив я. Или уже просто сам тронулся, и не способен воспринимать действительность. Апатия, темная, безумная. Боль и лишения, наконец, сломили мой рассудок. Лишь дрожь в руках да рваный ритм в груди еще напоминают мне, что я человек…
Двумя пальцами расстегиваю окровавленный карман командира. Вытаскиваю и разворачиваю сложенную вчетверо карту. Маршрут нашего вездехода показан пунктирными стрелочками, вертолетов – сплошной прямой. Я так и думал – наш и другие ближайшие сады эвакуируют на север, в Гарден-49. Не тактическая хитрость, не реорганизация системы садов, а обычное бегство…
И… Что это? Мне не послышалось! Какие-то глухие удары, от них вздрагивает земля. Снаружи, где-то рядом… Сильный удар сотрясает кабину, и крыша прогибается огромной вмятиной.
Третий дендроид, он все еще здесь!
Отворачиваю кресло с командиром в сторону и бью по кнопке зажигания. Двигатели отвечают громким ревом. Второй удар твари – со стоном деформируется задний кузов. До упора выжимаю газ, вцепившись в штурвал. Машина резко трогается вперед.
Попробуй догнать, сволочь…
Цифры на спидометре вырастают до семидесяти миль в час. На треснутом обзорном дисплее вижу, как растет впереди зеленая полоса на горизонте. Пробую повернуть, тщетно, штурвал заклинило. Отпускаю газ и бью по тормозам. Святой Вэлдон… Экран бортового компьютера рябит строчками ошибок, машина не реагирует. Лишь быстрее мчится к вражеской территории. И напрасно я избиваю кнопки управления, едва не ломаю все рычаги. Спустя минуту вездеход влетает в кошмарную мешанину темных и зеленых оттенков…
***
- Дядя Док, а как так получилось?
- Что получилось, малыш?
- Все это… Война… Почему она началась?
- Ну… Ты уже знаешь, что так было не всегда, верно? Не было раньше ни дендроидов, ни хищных цветов всяких. Зелень могла расти прямо под окном твоего дома, и никто ее не боялся. Она восстала против нас, когда мы создали первые сады. Металлические, еще слабые, примитивные, но уже подобные нынешним. Никто не знает почему. Всякие там пророки и религиозные фанатики начали визжать про конец света, час расплаты. Философы начали рассуждать о предательстве человеком природы. И ее мести. Ученые так вообще плечами пожимали. Эволюция, мол, непредсказуема, экология в полной заднице, радиация, мутация и бла-бла-бла. А люди тем временем гибли…
- Их убивали дендроиды?
- Нет, они появились намного позже. Если верить историкам, а верить им можно максимум наполовину, то сперва все урожаи стали ядовитыми. Не сразу, конечно, сначала просто начали терять былые свойства. Затем, через несколько поколений, стали вовсе непригодными для человека. Хотя растения росли лишь интенсивнее, более высокие и крепкие.
- А потом?
- А потом обрушились страшные эпидемии. Новые вирусы, распространяющиеся через споры, пыльцу и прочее. Люди умирали миллионами. Однако мы справились, пусть нас осталось мало, но мы справились. Ученые победили болезни. От голода нас уже спасали новые сады. Даже воздух научились сами создавать и стали полностью независимыми от зелени. Покойного Вэлдона уже мнили мессией. Вот тогда и пришли они…
- Дендроиды?
- Нет. Пока другие… Хищные растения и раньше существовали: на болотах, например, всяких мух ели. Но потом выросли, научились ходить, плавать. И убивать не только мух. Еще всякие водоросли начали отравлять воду, топить лодки… Много всего, так сразу и не расскажешь.
- Но когда же пришли дендроиды? И откуда?
- Кто знает. Говорят, после первой ядерной зимы, после первой глобальной зачистки. Выбора не было, зеленые твари были живучие, а природа стала настолько плодотворна, что сама себя выводила из равновесия. Пришлось полпланеты превратить в радиоактивную пустыню, чтобы победить обезумевшую флору. Остались лишь редкие и скудные леса, как тогда казалось, безобидные… И они оправились, снова разрослись. И вышли из них первые дендроиды. Еще маленькие, слабые, как ходячие кустики. Вели себя они мирно, а мы устали от войны. И потому никто их поначалу не трогал. А зря…
- И все?
- А чего еще ты хочешь?
- Разве это были не те самые энты? Из глубокой древности, из истории про кольцо. Может, это они вернулись? Мстить за глоб… глобальдную зачистку.
- Ха-ха, ну, это ты теперь спец по сказкам. Тебе виднее…
***
На меня смотрит какой-то рыжий зверек с кисточками-ушами. Он сидит на перевернутом вездеходе, принюхиваясь черным носиком к помятому кузову. Я же валяюсь на земле, под раскрытым люком, и не могу пошевелиться.
На земле?
Она мягкая, сплошь покрыта чем-то зеленым. И пахнет чем-то терпким. Ой, нет… Опять эта боль. Я всего лишь хотел повернуть голову, но она тут же ответила мучительной пульсацией в висках. Тьма вновь сквозь глаза просачивается в голову, но я успеваю увидеть, как исчезает это существо, махнув пушистым хвостом.
Ну и вали, зараза…
Ничего, боль пройдет. Нужно лишь хорошо отдышаться, закрыв глаза. Ох, как приятно сомкнуть тяжелые веки. И не двигаться. Кажется, я ничего не сломал. Но встать все равно не могу. Или могу?
О, святой Вэлдон! Эта жуткая боль…
Память я не потерял, хоть и бахнулся головой конкретно. Вот только и вспоминать-то нечего. Въехав в лес, вездеход еще некоторое время чудом избегал препятствия. Потом удар и… И все. Как-то автоматически я еще выбрался через люк. Но дальше… Ох, моя башка…
Странные звуки вокруг. Какой-то шепот, шелест, поскрипывание. Особенно шелест, даже представить себе не могу его источник. И ветер здесь странно звучит. И воздух другой какой-то, словно легкий, наполняющий грудь чем-то… освежающим что ли. Так или иначе, но этот воздух здорово проясняет голову. Кажется, мне уже легче.
Неважно. Вряд ли я долго здесь протяну, в логове врагов. Погибли все хранители, и моя очередь не затянется. Смерть, пахнущая корой. Скоро она придет… Но сперва напьюсь вдоволь. Мне не показалось – сквозь мешанину странных звуков улавливается отчетливое журчание.
