— На пикник собирался… И заметь, Гомозков, погоду для это го выбрал подходящую. «Лошадка», что и говорить, мощная… И все же не поверили там, что при крайней необходимости чело век этот воспользуется ампулами с цианом, подстраховались… роено настолько, чтобы дать второму уйти, а «носильщику» нас ледить,..
— Выходит, «рядовой» тут лежит, а «генерал» ушел, — вста вил Гомозков.
— Выходит так, Глеб. Отряд поднят по тревоге, дружинники тоже не спят… ' '
Капитан аккуратно спрятал окурок s портсигар, –
— Куда ж ему деваться…
— Возьмем, товарищ кацнтан, — улыбнулся Ггаюэиов, — вот только дождь некстати,»
ГОМОЗКОВ
Дождь размыл контрольно-следовую полосу до стыка с соседней заставой. В низинах стояли огромные лужи, и ни о каком прочтении следа не могло быть и речи. В двух местах дикие свиньи так вспахали полосу, что даже Гомозков только развел руками, глядя на глинистое месиво. Отрядный следопыт Тарас Карун с собакой Найдой метался вдоль КСП, поглядывая иа высокое начальство с опаской, но все это были пустые хлопоты. Собака, как и предполагалось, след не взяла.
Офицеры из отряда во главе с начальником штаба подполковником Жуховым поглядывали на Гомозкова, ожидали, что скажет лучший следопыт. Они прошли пешком весь участок, подолгу ждали, пока сержант колдовал над мяло-мальским отпечатком на залитом водой КСП. То он долго измерял и исследовал лунку, образовавшуюся на самой середине полосы, то уходил немного в тыл и просил Каруна поработать с Найдой. Гомозив едва не стер колени, ползая вдоль размытой КСП.
Он двигался впереди группы, чтобы видеть дозорную трону чистой, веэатоптанной, и остро чувствовал отсутствие Мушкета. Н«т ничего хуже слепого поиска. Гомозков не верил в обратный прорыв. Предчувствие подсказывало ему, что второй где-то ря дом, затаился и ждет, пока затихнет шум, поднятый дерзким на рушением.
А шуметь бы не нужно. Все должно быть наоборот, тихо, незаметно, без суеты. Засады на тропах, ведущих в тыл, наглухо закрытые подходы к шоссе. И ждать. Второй сам обнаружит себя. Сколько можно сидеть в убежище — день, два, неделю? Вы– ходить-то все равно придется. Прочес силами отряда, соседних застав и сельских дружинников не дал желаемого результата. Ни следа, ни даже намека на след, ни малейшей детали, которая хоть как-то сказала бы, что второй здесь, в этих четырех квадратах леса, гор и болота.
'Гомозков вс« чаще возвращался мыслями к ручью, куда первоначально направился «носильщик». Разгадка исчезновения второго крылась где-то здесь. Но ведь сержант сам пропахал чуть ли не на животе пространство, примыкающее к ручью. Проклятый дождь…
— Ну что? — спросил Жухов, как только следопыт вернулсяк кабаньим следам.
— Обратной дороги не было, товарищ подполковник, — твёрдо сказал Гомозков.
— Может быть, ты и прав… — задумчиво произнес Жухов, — но все же стопроцентных гарантий нет. А?
— Их почти никогда нет, товарищ подполковник, но в данном случае… такую погоду использовали для прорыва и вдруг обрат но… И смерть «носильщика»… Человеком пожертвовали…
— Все правильно, сержант, — сказал подполковник, — боюсь только, не спугнули ли вы с Агальцовьм второго стрельбой у стожка. Ведь прорыв-то рассчитан был чисто, шум в планы не входил.
Гомозков слушал Жухова и думал о Мушкете. Ему нужно было подтверждение своей версии, а подтвердить ее мог только старый четвероногий друг, которого он так неосторожно подставил под пулю.
ПОВАЖНЫЙ
Начальник отряда Серафим Ильич Поважный сидел в комнате Стриженого напротив хозяина и сокрушенно покачивал крупной бритой головой.
— Что же получается, Андрей Павлович, — хитро помаргивая большими чуть навыкате глазами, говорил Поважный, — нарушитель глотнул яду на сопредельной стороне, а к нам пошел умирать…
— Он всего лишь «носильщик», товарищ полковник, — спокой но сказал Стриженой, — спасенного человека пес. Думаю, ему не хватило времени нарушить границу в обратном направлении…
— Все это так, товарищ капитан. Но где второй?
Полковник быстро взглянул на Стриженого, насупился.
— Выкладывай свои соображения и без фантазий.
— Есть выкладывать соображения, — подчеркнуто серьезно сказал Стриженой, — тщательное изучение обстановки, данные поиска, анализ следов на контрольно-следовой полосе — все го ворит о том, что второй нарушитель проник далеко в наш тыл до того, как был заблокирован участок.
— На крыльях он летел… — сыронизировал Поважный.
— Может быть, и на крыльях, — невозмутимо отозвался ка питан, — а может быть… ему ведь важно было выиграть время. И если он местный, а Гомозков считает его таковым, то к шос сейке нарушитель бежал кратчайшим путем.
— Так уж и бежал все двадцать километров… — проворчал полковник.
— Гомозков это расстояние покрывает за час с небольшим, тренированный человек с хорошо поставленным дыханием сможет пробежать дистанцию быстрей…
— Ночью, в дождь, по скользким тропам, — усмехнулся– По важный, — фантазируешь, Апдрюша… Вари свой знаменитый ко фе и прикажи принести сюда карту участка. Будем ставить точки на уязвимых местах, искать и думать. Я не верю, как, впрочем, и твой Гомозков, что нарушитель ушел обратно за кордон. Не за тем его посылали. Твоя версия ближе к истине, но и' в ней не все сходится. Есть думка, что он затаился и сделал это так хит ро, что мы прошли мимо. Нужно бы как следует посмотреть всё крупные деревья, пригодные для оборудования «гнезда». На участке много столетних грабов с большими дуплами. А кое– где прощупывать землю, как делали это в сорок седьмом и сорок девятом, когда искали оуновские схроны. И развалины замка. Они хоть и на виду, но стены простучать еще раз нелишне. Кета ти, в хозяйстве Недозора есть сарай для сена или чего там еще. Стоит на отшибе. Небось не догадались заглянуть?
— Не шучу, — сказал полковник, — загляни, и сделай это ос торожно. Не было в твоей практике? А в моей было. Так что считай, что я приказал осмотреть сарай.
— Есть, осмотреть сарай…
Поважный наблюдал, как Стриженой разжигал крошечную спиртовку и потом колдовал с джезвой, засыпая в нее из банок смолотый кофе и сахар.
— По-турецки, товарищ полковник?
— Давай по-турецки… Главное, чтобы покрепче… Когда еще к тебе в гости выберешься?..
Начальник отряда маленькими глотками отпивал кофе и разглядывал карту участка, принесенную расторопным Агальцовым.
