На другом конце поляны раненый теленок продолжал оглашать воздух жалобными криками, и Маггот, хромая еще больше, чем раньше (хотя даже себе самому он не решился бы в этом признаться), подковылял к добыче. Язык теленка вывалился изо рта, задние ноги отчаянно дергались, но подняться он не мог. Вытащив нож, Маггот прекратил его мучения.
Они быстро разделали теленка. Маггот не имел ничего против того, чтобы съесть его сырым, но, перехватив потрясенный взгляд Эррена, достал из колчана кремень и огниво. Пожалуй, они могли рискнуть и развести небольшой костер. Он уже собирался показать своему спутнику, какие дрова собирать, чтобы дыма было поменьше, но тот, как бывалый путешественник, уже собирал сухой валежник. Дыма от него было совсем мало, да и тот рассеивался в воздухе, прежде чем успевал подняться до верхушек деревьев. Мясо у теленка было розовое, сочное, и Маггот почувствовал, как с каждым куском к нему возвращаются силы.
После еды он занялся своей раной. Она по-прежнему болела, но Маггота беспокоила не столько боль, сколько возможные последствия — нагноение, лихорадка или даже заражение. С другой стороны, он потерял много крови, и это давало ему основания надеяться, что все обойдется. И все же чтобы такая рана зажила, нужно было держать ногу в покое, а он в последние несколько часов только и делал, что давал мышцам новую и новую работу.
Эррен задал ему какой-то вопрос, но Маггот только покачал головой и отошел в сторону. Вдоль края поляны пробирался небольшой ручеек. Присев возле него, Маггот напился, потом промыл рану и перевязал полоской кожи, отрезанной от набедренной повязки. Хорошо было бы приложить к ране целебную траву рух, но у Маггота уже не было сил ее искать. Он чувствовал себя вымотанным до предела.
Тут к нему приблизился Эррен, и Маггот сказал ему на языке Империи:
— Нам нужно найти укромное местечко и поспать до вечера. А когда стемнеет, можно идти дальше.
На всякий случай он повторил то же самое и на языке горцев, хотя был почти уверен, что Эррен не поймет ни слова. В ответ Эррен принялся что-то говорить на своем тарабарском языке, сопровождая речь энергичными движениями рук, которые он то поднимал вверх, то резко опускал. Маггот некоторое время наблюдал за ним, пока не догадался, что его спутник, по-видимому, описывает свой родной край, расположенный где-то на юге под прикрытием горных кряжей. Еще какое-то время спустя он понял, какое слово означает гору, а какое — водопад.
— Гора и водопад, — повторил он на языке Эррена, и тот рассмеялся, однако как-то не слишком весело. — Этого добра везде хватает. Весь этот край состоит из сплошных гор и водопадов.
Эррен начал объяснять все сначала, показывая при этом куда-то на восток.
— Ладно, достаточно, — прервал его Маггот, сопроводив свои слова резким движением плеча. — Я тебя выслушал, а теперь ты послушай меня. Я ранен, я устал, и я хочу отдыхать до вечера. Давай нарежем столько мяса, сколько сможем унести, и завернем в шкуры, а потом найдем безопасное местечко, где можно спокойно выспаться. Только нужно поторапливаться, пока не появились падалыцики.
И в подтверждение своих слов он показал на нескольких канюков, которые уже кружили над поляной. Эррен, по-видимому, понял основную идею, так как бросился собирать провизию. Увидев, что Маггот хромает, он предложил ему опереться на свое плечо, но Маггот отказался. Он не собирался искать подходящее место для отдыха где-нибудь за тридевять земель. И действительно, покинув поляну, они довольно быстро набрели на каменистый распадок, где можно было укрыться среди валунов. Там Маггот отыскал небольшую щель под каменной плитой, засунул в нее сверток с мясом и лег сам.
Эррен тоже устал. Его лицо осунулось, а под глазами залегли черные круги, которые казались еще темнее из-за ожогов, однако он, похоже, сохранил достаточно сил, чтобы идти вперед. Увидев, что Маггот собирается спать, Эррен пришел в необычайное волнение и попытался знаками показать, что они должны двигаться дальше пока светло.
— Можешь идти, куда хочешь, — сообщил Эррену Маггот. — Но я останусь здесь и буду спать.
И, сказав так, он положил голову на согнутый локоть, закрыл глаза и тотчас уснул. Несколько часов спустя его разбудил шорох чьих-то шагов. В мгновение ока Маггот проснулся и, проворно вскочив на ноги, выхватил нож, готовясь защищаться. Но это был всего-навсего Эррен, который при виде оружия испуганно попятился. В одной руке он держал свою заметно потяжелевшую сумку, а в другой меч. Его пальцы были испачканы в грязи и в земле.
— Не нужно меня пугать, — проворчал Маггот, и Эррен кивнул, как будто все понял. Потом он, в свою очередь, показал, что тоже собирается прилечь и спать до утра.
— Давно бы так, — сказал Маггот и, когда его спутник затих, улегся снова.
Он спал крепко, без сновидений, но проснулся так же легко, как и уснул. Увидев, что Эррен спит на голой земле неподалеку, Маггот почувствовал, как у него потеплело на сердце. Этот человек нравился ему все больше и больше. Он вспомнил о двух своих друзьях — горце Шинглассе, которого спас от наводнения, и рыцаре Бране, которого он спас от Шингласса. Быть может, подумалось Магготу, так пойдет и дальше: будет спасать людей, а они станут его друзьями.
Восточный край неба начал светлеть. Новый день обещал быть погожим и ясным. Для троллей восход солнца означал смерть или, по крайней мере, конец ночи, в темноте которой они могли чувствовать себя в безопасности. Маггот знал, что люди смотрят на это по-другому и что восход символизирует для них новое начало. Пожалуй, сегодня он тоже был склонен отнестись к приходу дня с радостью…
Прищурившись, он посмотрел туда, где над лесом и холмами должно было вот-вот встать дневное светило.
И увидел над деревьями струйку дыма.
Это наверняка были охотники, и совсем близко — всего в одной миле или около того. Возможно, они даже остановились на той же поляне, где Маггот и Эррен охотились на зубров.
Не тратя времени попусту, Маггот растолкал своего спутника. Эррен сразу открыл глаза и сел; Маггот показал ему на дым.
— Они выследили нас, — сказал он. — И даже не прячутся.
Эррен кивнул с таким видом, словно именно этого и ожидал. Считанные секунды понадобились обоим, чтобы собрать свое нехитрое имущество и тронуться в дальнейший путь. Нога у Маггота по-прежнему болела, но он не щадил ее, стараясь нагружать так, словно она была здорова. На боль он не обращал внимания. Шли они еще быстрее, чем накануне, и не успело отзвучать утреннее пение птиц, как они уже преодолели последнюю гряду холмов и подошли к реке. Здесь Эррен повернул вверх по течению в поисках переправы. Магготу эта река сразу не понравилась: она казалась быстрой и глубокой, к тому же высокая вода еще несла сломанные ветки и даже небольшие деревья.
