Интересно, мне показалось, или в голосе инспектора кроме иронии прозвучали ещё и нотки злорадного торжества?
Насчёт люкса инспектор не сильно преувеличивал. Вполне пригодное для жилья помещение из трёх комнат с туалетом и душевой кабинкой. Плюс отдельный выход во внутренний садик.
Садоводство - ещё одно излюбленное занятие жителей Упернавика. И с учётом климата они добились здесь больших успехов. А я потерпел единственную, не считая, разумеется, этой странной истории с книгой, торговую неудачу. Один клиент, просто мастер, без всяких приставок, очень заинтересовался моей коллекцией семян, долго её изучал, но так и не нашёл ничего полезного для себя. Ничего такого, чего бы в его саду уже не было. Стоит ли говорить, что мы оба ужасно расстроились. А я ещё и испытывал какую-то неловкость за то, что не оправдал ожиданий почтенного мастера.
И чтобы хоть как-то загладить вину, решил прикупить у него семена некоторых растений, которых, как выяснилось, в моей коллекции не было. Садовод-любитель был тронут и на прощание даже подарил мне семена удивительного, по его словам, цветка Rudbeckia laciniata. И здесь уже он задел потаённые струны моей души. Очень немногие, даже профессиональные биологи, ещё помнят традицию называть животные и растения латинскими именами. И я никак не ожидал услышать любимую латынь на провинциальном Упернавике от скромного любителя. Растрогавшись, я пообещал ему посадить семена в своей оранжерее и полюбоваться удивительными цветами. Вот только приживались они у меня как-то неохотно. Хотя условия в оранжерее, конечно же, куда мягче, чем суровый климат Упернавика. А что с ними станется за время моей отлучки - вообще трудно предсказать.
Но в любом случае сад как-то скрашивал однообразие тюремных буден. Правда, гулять там разрешалось только в сопровождении робота-охранника и всего два раза в день по два часа. Но лично мне слишком долгих прогулок и не требовалось, всё-таки осень на Упернавике не располагает к длительному пребыванию на свежем воздухе. Так что большую часть времени я проводил в своих апартаментах.
Обслуживание тоже было более-менее пристойным. Трёхразовое питание с возможностью выбора блюд. Вино, фрукты. Раз в три дня заходил робот-парикмахер. Что было весьма кстати, поскольку я совсем недавно отрастил себе шевелюру до плеч, и время от времени возникала необходимость подкрашивать седину. Сигары вот только выдавали всего по две в день. К тому же местного производства и весьма посредственного качества. Но что поделаешь - в тюрьме приходится мириться с определёнными неудобствами. Да и неудобств было не так уж и много.
Проектировщики тюрьмы предусмотрели даже такую крайне необходимую каждому заключённому вещь, как небольшая комнатка с тренажёрами. И в ней, как и в жилых комнатах, был установлен информационный экран с обширной базой развлекательных, спортивных и научно-популярных программ. У меня было время с ней ознакомиться, поскольку полицейский не соврал и в другом - результатов экспертизы пришлось дожидаться долго. Подозрительно долго.
Вскоре у меня появились кое-какие интересные соображения по этому поводу. Благо пульт управления экраном позволял, не напрямую, вероятно, но и без особых проволочек, выходить в глобальную информационную сеть планеты, где особенно подробно освещалась политическая жизнь Упернавика. И при определённом навыке чтения между строк сразу становилось понятно, что власть здесь сосредоточена в руках группы грандмастеров, лидером которой являлся мой добрый знакомый Зефирен Ксирдаль.
Более того, оппозицию тоже возглавляли грандмастеры. Но практически вся их деятельность сводилась к попыткам как-то дискредитировать правящую группировку, вынудить Ксирдаля уйти из большой политики и самим занять освободившееся место. Не исключено, что и мой арест оказался частью этого не слишком замысловатого плана.
Предположим, кто-то из конкурентов пронюхал о планах Ксирдаля наладить совместный бизнес с космическим торговцем Брингдаунем. Поскольку в открытую тягаться с могущественным грандмастером никому не под силу, помешать осуществлению его замыслов можно лишь одним способом - выводом из игры слабого звена, то есть, меня. А заодно бросить тень и на самого Ксирдаля. Смотрите, мол, каков ваш кумир - крутит тёмные делишки с преступниками. Конечно, одним ударом такого гиганта не свалишь, но gutta cavat lapidem*. Ксирдаль может занервничать и допустить новые ошибки.
А подкупить полицию и устроить западню какому-нибудь растяпе, случайно оказавшемуся втянутым в большую игру - не такая уж и сложная задача в любом цивилизованном мире. Другое дело, что портить отношения с космическим торговцами обычно никто не рискует. Ибо еxoriare ultor!** Спейстрейдеры - гильдия слишком малочисленная, чтобы не обращать внимания на известия о том, что с одним из нас в каком-то из миров обошлись дурно. На сотни, если не на тысячи лет забудут коллеги о такой планете. Но раз уж кто-то решился нарушить неписаное правило, значит, ставки в игре немыслимо высоки.
Впрочем, прямые доказательства своей теории мне обнаружить так и не удалось. Инцидент с космическим торговцем в новостях не обсуждался, или, что более вероятно, бдительные стражи закона вырезали эти сообщения из базы данных тюремной информационной сети. А Лекер, хоть и не входил в число сподвижников Ксирдаля, открытым его противником тоже, судя по всему, не являлся.
А посему остаётся ждать и надеяться, что все мои выкладки - не более чем плод воспалённого воображения. А на самом деле всему виной случайное стечение обстоятельств. Но почему же тогда в них так долго разбираются?
- А, капитан Брингдаун! Очень рад, - инспектор встретил меня с таким радушием, будто долгие годы мечтал со мной познакомиться. - Проходите, присаживайтесь.
Не знаю, слыхал ли он про схему с добрым и злым полицейским, но в любом случае работал под доброго. Получалось не слишком убедительно. Радушная улыбка в сочетании с застывшим взглядом хорошо выдрессированного, но беспощадного хищника не создавала нужного образа. Впрочем, весьма возможно, что на моём отношении к нему сказалось двухнедельное заточение в пусть и комфортабельной, но всё-таки камере. Так или иначе, но в роли доброго следователя я предпочёл бы видеть кого-то другого, а мистера Шэррика предпочёл бы не видеть вовсе.
- Как поживаете, мистер Брингдаун? - продолжал лицедействовать инспектор. - Нет ли каких-нибудь жалоб?
- Спасибо, меня всё устраивает, - не принял игру я. - И если это всё, ради чего вы меня вызывали, то я бы хотел поскорей вернуться в камеру.
- Нет, отчего же? - сразу посерьёзнел он. - Я как раз собирался рассказать вам о том, как продвигается расследование.
