Иосиф Флавий пишет, что когда по легенде Антиох входил в храм, он не ожидал кого либо увидеть, и он был безбожником, так как решился туда войти. Нелепость и бесстыдство легенды, как пишет Флавий, очевидны, как и нелепость и бесстыдство последующих мифов о ритуальных убийствах. Невозможно было, чтобы на жертвоприношении присутствовали все евреи и смогли вкусить от плоти эллина. Царь не освободил пленника, чем мог показать себя благородным человеком и заручиться поддержкой эллинов против евреев, а позволил им умертвить его (хотя по тексту Апиона этот грек просил Антиоха об освобождении – И.Г.). В Святая Святых не могли запереть чужака. И если бы в жертву еврейскому Богу действительно был бы уготован грек, его разъярённые соплеменники не оставили бы камня на камне от еврейского Храма. Апиону не ведомо устройство Храма, в соответствии с которым в Святая Святых не могут пустить чужака. Подобные нелепости мы встречаем в кровавых наветах вплоть до наших дней. Аналогичный миф ходил и про римского полководца Помпея, который, согласно мифу, зайдя в Святая Святых, также увидел в храме пленного грека, заготовленного для ритуального убийства.
Дамокрит, единомышленник Апиона, время жизни которого точно не установлено, написал аналогичный рассказ об Антиохе IV Епифане, нашедшем в Иерусалимском храме пленённого грека. И грек узнал, что евреи каждые семь лет строго в определённый день календаря хватают иностранца (не всегда грека – примечание И.Г.), ведут его в храм и убивают, изрезая мясо на мелкие кусочки, потом клянутся, что прибудут врагами греков.
Рассказ Апиона и рассказ Дамокрита совпадают почти слово в слово. Главная разница между ними – периодичность человеческого жертвоприношения. Если у Апиона это происходит каждый год, то у Дамокрита – раз в семь лет. Я предполагаю, что рассказ Дамокрита был составлен ранее, поскольку вариант жертвоприношения раз в семь лет менее жестокий, чем каждый год, и рассказ Апиона как компилятора должен быть составлен на основе рассказа Дамокрита. Периодичность раз в семь лет возможно связана с еврейским субботним годом, о котором известно некоторым языческим авторам. Возможно, автор мифа, зная о том, что седьмой день и седьмой год святые у евреев, и предназначил седьмой год для этого ритуала. По словам Джошуа Трахтенберга текст Апиона был очень популярным среди представителей клира.
Нередко в средневековой Европе встречались вынужденные признания евреев, будто они занимались ритуальными убийствами. По «признанию», полученному под пыткой у еврея из Савойи (Испания) в 1329 году, евреи «приготовляют из голов и внутренностей умерщвлённых христианских детей некую пищу наподобие мази, называемую ими «ахарас» (Haroseth), каковую они поедают во время празднования своей Пасхи вместо жертвы… каждые шесть лет, ибо верят, что, поедая его, будут спасены». Тут можно провести параллель с рассказом Дамокрита о приношении грека раз в семь лет, так как имеется похожая периодичность, из чего можно сделать предположение, что рассказ Дамокрита оказал сильное влияние на клириков Савойи, и их обвинение базируется именно на этом источнике.
В 1401 году совет Фрайбурга и Бресгау обратился к герцогу Леопольду, чтобы тот приказал изгнать евреев, поскольку «каждые семь лет евреи добывают христианскую кровь», которой они натирают своё тело, а также глотают её ради продления жизни и по причине зловония, от которого хотят избавиться. Тут вновь встречается эта периодичность раз в семь лет – причём, в отличие от обвинений духовенства Савойи, эта периодичность точно указывает срок, указанный у Апиона. Мифы о ритуальном убийстве эпохи эллинизма продолжают своё существование и в Средние века, при этом изменяясь и впитывая элементы других мифов.
Почему же евреев, как правило, обвиняли в использовании именно детской крови? Потому что по концепциям языческой античности, как впоследствии и по христианству, младенец – чист и непорочен. Однако, по представлениям античных и средневековых мистиков, детская, «невинная» кровь должна обладать огромной силой. Очевидно, в сознании и подсознании людей есть такие архетипы.
В качестве одного из истоков обвинения евреев христианами в ритуальных убийствах можно рассматривать тот факт, что самих христиан римляне обвиняли в ритуальных убийствах. Вначале римляне не видели разницы между христианами и иудеями, они считали христиан просто одной из сект внутри иудаизма. В первом столетии нашей эры римляне не требовали от иудеев (и христиан) жертв римским богам. Но когда христиан стали распознавать как отдельную конфессию, их заставили почитать римских богов, что христиане сделать не могли, за что на них начались гонения, их считали «тёмной сектой с жестокими колдовскими ритуалами». Среди римлян считалось, что «христиане приносят в жертву младенцев и выпивают их кровь» (так писал историк Плиний Младший императору Траяну), а так же пожирают раздираемые на части трупы младенцев, занимаются блудом и кровосмешением, – поводом к этим рассказам стали причащение телу и крови Христа; его образ, как непорочного агнца (здесь можно провести параллель с христианскими детьми, якобы убитыми евреями), приносящего себя в жертву своему отцу, Богу (параллель с греческим богом Кроносом, поедающим собственных детей). Власти обвиняли христиан по чьим-либо кровавым наветам. Замкнутая организация христиан, куда пускали только тех, кто крестился или собирался креститься, причащения и другие особенности христианского культа заставляли римлян думать, что христиане поклоняются злым духам.В первые века христианства «россказни Манефона и Апиона о позорном еврейском культе прилагаются к культу христианскому» – происходит «перенос враждебности» – после того, как христиан стали распознавать как отдельную конфессию.
Существует множество гипотез на тему возникновения христианства. Одна из них утверждает, что христианство при своём возникновении испытывало влияние баализма, религии ханаанеев, включающая ритуальный каннибализм и человеческие жертвоприношения, той самой религии, в которую, судя по Библии, нередко обращались евреи, что «плоть и кровь Иисуса» надо понимать буквально, как человеческие плоть и кровь, что Иисус пришёл, по доктрине раннего христианства, чтобы принести себя в жертву Богу, а апостолы должны были его к этому подвести. У многих древних народов были человеческие жертвоприношения, но большинство избавилось от этой практики. У древних шумеров был ритуал убиения «царя-пастуха» Думузи, который должен принести себя в жертву (это всегда был пастух, но ритуально он исполнял роль царя с соответствующими церемониями воцарение и т.д. – а потом появлялся новый «царь-пастух» – бог Думузи «воскресал», ритуалы ежегодно повторяли мифологические события). Человеческие жертвоприношения практиковались в Греции микенского периода, в Ханаане (Финикии) и Карфагене. По словам английского культуролога Джеймса Фрейзера, шумеры – не единственный народ, практиковавший ритуальные убийства человека, ассоциировавшегося в мифологическом сознании с царём – такие практики были и у греков микенского периода; в мифологическом сознании Эдип и отец его Лай суть две стадии одного человека, это и есть умирающий и воскресающий бог-царь.
