Глава 30
Внезапно прозвенел телефонный звонок. Штайнер поднял трубку и услышал высокий голос Гейдриха.
— Генрих, я вас не отвлек от домашних дел? — спросил он.
— Нет, я польщен вашим вниманием, — слукавил Штайнер.
— В таком случае ровно через два часа я вас жду у себя в кабинете.
— Непременно буду, господин группенфюрер.
В назначенное время Штайнер вошел в кабинет шефа главного управления имперской безопасности. Гейдрих сразу начал говорить.
— Я вас пригласил, Штайнер, по очень важному делу. Не скрою, я вам симпатизирую. Это явилось для меня главным аргументом, чтобы санкционировать ваше назначение в центр профессора Зэхта.
— Благодарю вас, господин группенфюрер.
— В настоящее время иностранные разведки пытаются просочиться в секреты рейха, наблюдая, как германская промышленность успешно развивается. Я думаю, вам не надо объяснять, насколько секретной является то место, где вы сейчас работаете, поэтому от вас требуется проведение активной контрразведывательной деятельности. В случае вашей успешной работы вас ждет повышение по службе. Если же вы упустите врага, то, предупреждаю, в этом случае вас ждут неприятности.
— Господин группенфюрер, в научном центре находится своя служба безопасности. Пусть они отвечают за все.
— У них своя работа, у вас будет своя. За короткое время работы в центре вы нашли общий язык практически со всеми сотрудниками. У вас доверительные отношения с профессором Зэхтом. Вы именно тот человек, который может оказать нам неоценимую услугу.
— Какую услугу?
— Назревают важные события. Скоро будет готов летательный аппарат «Хаунебу». Вы первый командир экипажа и несете полную ответственность за сохранность его в воздухе. У нас есть информация о том, что готовится попытка угона его сталинскими «кротами». Так вот, если такое произойдет, то вы должны ликвидировать объект даже ценою своей жизни.
— Ценою своей жизни — это вопрос серьезный, — задумчиво произнес Штайнер.
— Это приказ, — произнес Гейдрих.
— Не сомневайтесь, в случае опасности приказ будет выполнен.
— Ступайте, Генрих. Вы свободны.
Штайнер направился к выходу. Перед тем как открыть дверь, он внезапно услышал голос Гейдриха:
— Откуда вы знаете профессора Зэхта?
Штайнер обернулся и уклончиво ответил:
— Мы с ним проживаем в одном районе Далем, и у нас есть общие знакомые.
— Хорошо, идите и помните приказ.
Штайнер вышел из кабинета, достал носовой платок и протер свой лоб. В приемной Гейдриха находился Альфред Бергер, который ожидал приема. Увидев приятеля, Бергер подошел к Штайнеру:
— Вижу, тебе досталось? — спросил он.
— Да, Альфред, именно кнут необходим для нашего брата, чтобы мы быстрее шевелились, — громко произнес он.
— Понимаю тебя, сегодня вечером жди меня, я принесу бутылочку французского вина «божеле», хочу сказать тебе несколько слов.
— Ну, если «божеле», то буду ждать непременно.
* * *
Вечером, слегка подвыпивший, явился Бергер. Он поставил бутылку на стол и произнес:
— Разливай, Генрих.
— Что у тебя за событие? — спросил Штайнер.
— Сейчас выпьем, и я все расскажу.
Штайнер разлил в бокалы вино, пододвинул коробку конфет, печенье, и они выпили.
— Слушаю тебя, — обратился хозяин.
Альфред, изрядно хмельной и немного запинаясь, коверкая слова, вымолвил:
— Посоветуй, что мне делать? Меня зажали с обеих сторон.
— Говори ясней. Что случилось?
— Гейдрих заставил меня искать серьезный компромат на барона Отто фон Райнера и его жену Матильду. На это он дал короткий срок. В случае невыполнения задания моей карьере придет конец. Подскажи, что мне делать?
Генрих настороженно смотрел на своего пьяного гостя и думал: «Он либо последний трус, либо провокатор», — а сам произнес:
— Я уже тебе советовал: необходимо поклясться ему в верности и преданности, а приказ Гейдриха надо выполнять, и это будет правильно.
— Как ты это себе представляешь? — спросил пьяный гость.
— Все очень просто. Копни поглубже эту парочку, и тебе все станет ясно.
— Не понимаю тебя.
— Тебе надо выбирать, либо ты с Гейдрихом, либо с бароном. Третьего здесь не дано.
— Ты полагаешь, я могу что-нибудь накопать? — спросил гость.
— Не надо со мной хитрить. Ты лучше меня знаешь, где и что искать. Во всяком случае, ты часто с ними общался и знаешь их лучше, чем я.
— Разумеется, я кое-что знаю, но этого так мало, чтобы удовлетворить ненасытного шефа.
— Я свое мнение уже высказал. Все, эта тема закрыта, а тем более ты сильно пьян, — раздраженно произнес Штайнер.
— В таком случае я извиняюсь и прошу отвезти меня домой.
Генрих на своем автомобиле доставил гостя домой. Немного вздремнув в машине, Бергер слегка отрезвел и стал говорить:
— Хочу сообщить тебе одну очень важную подробность.
— Я слушаю, — настороженно произнес Генрих.
— Недавно мне довелось побывать в доме у барона Отто фон Райнера. В ходе нашей беседы я обратил внимание на семейный альбом с фотографиями, который лежал на журнальном столике. В соседней комнате прозвенел телефонный звонок. Барон ушел в другую комнату. Я стал листать альбом и увидел несколько интересных фотоснимков. Это были фото с изображением Клауса фон Фрича и Отто фон Райнера. Они были сфотографированы вместе в юные годы и значительно позже. Я сделал вывод, что они друзья детства. Ты, надеюсь, помнишь в Ливенске пилота-инструктора барона Клауса фон Фрича?
— Разумеется, помню. Он был германским разведчиком, а ты его выдал, — с усмешкой произнес Штайнер.
— Это твои очередные фантазии, — раздраженно проворчал Бергер.
— Об этом в Ливенске было объявлено на построении всему комсоставу на основании директивы, поступившей из ОГПУ, — ответил Штайнер.
— Ха-ха-ха! Блефуешь, Генрих.
— В таком случае я излагаю директиву дословно: «Из протокола допроса Альфреда Бергера следует, что пилот-инструктор летной испытательной станции Клаус фон Фрич, являясь агентом, подчинялся непосредственно германскому руководителю московского отделения «Особой группы R» господину Отто фон Райнеру — кадровому военному разведчику….»
— Допустим, ты не лжешь, и Бог с ним, с этим Клаусом, у меня есть неопровержимые улики, что он был двойным агентом, работая одновременно и на польскую разведку. Он изменник и может потянуть за собой Отто фон Райнера — улавливаешь?
— Все предельно ясно, — ответил Генрих Штайнер.
— Существует еще очень важный момент. В тот раз мне на глаза попалась еще одна фотография, на которой были сняты эти два барона, а между ними была Матильда. Снимок запечатлен на фоне какого-то старинного замка, а на оборотной стороне фотографии сделана запись: «Дружба навек». Теперь ты понимаешь, что это означает? — спросил Бергер.
