98
относится, несмотря на скверный характер… Для S9 – это редкость. Хотя чего ждать от человека,
побывавшего там же, где мы…
– Держи, Герф…
Айнер открыл контейнер, вкладывает блоки сахара мне в руку. Он заряжает сахаром пустую
портупею. Я без вопросов делаю то же.
Обед обещает быть замечательным, но, похоже, это только обещание. Забыл предупредить
Айнера, что сегодня мне не судьба что-то съесть.
– “Защитник”, лейтенант…
– А?.. Да, – наш красавец.
Андроид стоит в тени – окружающее его поле слегка светится. У меня и так присутствие
защитников-D40 крепко связано с самыми сложными операциями, а после того, как Говорухин
разговорился… Лейтенанта его появление тоже не обрадовало.
– D40, что у тебя? Докладывай. Что там со связью?
– Тебя призывают, S9.
– Все официально. У меня еще сутки.
– Тебя отзывают с восстановления.
– Норвальд не справляется?
– S9, сбор. В Хантэрхайме синий свет.
Прямая угроза налета… “Защитник” светит холодными глазами… Я прямо чувствую, как в
голове лейтенанта со скоростью электронов бегают мысли, раскладывают по полочкам дальнейшие
действия.
– Хреново…
– Движение остановлено – открыли прямую полосу.
Айнер вышел из машины. Он перешел на ментальные передачи – меня, естественно, не
подключил. Наблюдаю за D40. Ничего подобного этой модели “защитников” еще не было – они с
земли могут истребитель C499 сбить. И у них не всегда получается, но если учесть, что никто
другой этого сделать вообще не может… Наземная техника на воздух не посягает. Истребители –
невидимки. Они быстрые и летают очень высоко. На них навестись слишком сложно – сложно
распознать, успеть сделать это первым. Трудно их обнаружить – по ментальной активности
навестись можно только с километра, а по-другому как – даже и не знаю. Иногда разведчики
наводки дают, но время теряется. У нас почти все решает воздух…
– Что стоишь, боец? Садись. Летим.
Транспорт активировал ремни – и не зря – поднялись очень резко, меня прямо вдавило в кресло.
Похоже, началось… Только знать бы, что именно… Сейчас мы с ними уравновесились в
технологиях – война застыла. Мы только наблюдаем и рассчитываем… Но базы Хантэрхайма они
атакуют постоянно – удержать не могут – изматывают нас, пользуются тем, что мы – люди. Скорей
всего, и сейчас так – очередной налет, который скоро отобьют. Просто все должны быть на местах.
– D40, что они там надумали? Прощупывают ведь что-то…
– Идет анализ действий.
Точно – началось… Этот еле различимый, впивающийся в сознание, свист рассекаемого
воздуха ни с чем не спутаешь – с девятой базы Валсхайм сорвались истребители двадцатой армии.
“Защитник” только наклонил голову… Айнер коротко врезал приборной панели транспорта…
– Давай быстрей! Черт! Вот тебе и синий свет!..
Транспорт выставил лейтенанту предупреждение, но рванул вперед так, что чуть дух из меня не
вышиб…
– S9, они взяли воздух шестой базы, прорвали воздух седьмой и восьмой.
– Весь север территорий Хантэрхайма!..
– Командные пункты подземных укреплений и центры системных управлений уничтожены.
Переходы стерты. Все по схеме.
– Связь еще есть?
– Сетевая – с автономных объектов третьего порядка.
– Это ненадолго…
99
– Подземная часть шестой базы блокирована.
– Плохо дело… Отступление мы с воздуха не прикроем – никто не уйдет. Базы отрезаны – по
земле вряд ли кто-то отойти сможет.
– Никто не прорвется, S9. Они уже перебрасывают подземные штурмовые отряды.
– Перспектива у нас… Базы сдадим – считай, Хантэрхайм сдали. Отбивать будем. Что там с
воздухом?
– Варианты действий рассчитаны, но в лучшем случае воздух будет наш через три часа.
– Три часа! Восьмая укрепленная база может и продержится, остальные – нет. Три часа –
штурм, а дальше – зачистка!.. Черт! Отбивать будем! И все базы на генерале Гарте!
– Борг уже на шестой – она на нас.
– Три миллиона человек – рабочие! А техники там сколько – служебной!.. Илд там один долго
подземную часть не удержит. Ничего, периметр сдадут – секторы заблокируют. Часа два точно
есть…
– Заходить будем с пустой зоны за границей нашего воздуха. Уровень сложности А1.
– И где они – отряды А1 шестой армии? Не управимся же…
– Гарт оставил их в Хантэрхайме на случай осложнений.
– При себе оставил… Да… Быстро они нам отходы рубить стали… Разведка с воздуха?..
– Нет.
– Боец, давай энергоблоки!
Айнер выбрасывает на пол упаковки с сахаром, заряжает портупею зарядами.
– Заряжай все!
Выкидываю сахар не без сожаления – понимаю, что всю шестую армию подняли, но сахар
бросить не так просто… Даже не буду думать о том, что теперь придется таскать на себе вместо
сахарных блоков столько зарядов.
– D40, следи за передачами. Хантэрхайм за горло взяли…
– Девятая база под лучевым ударом.
Сигнал тревоги режет воздух на высокой частоте… От этого сердце колотится сильнее, чем от
стимуляторов… Нет на свете более мерзкого звука, который моментально прогоняет все чувства и
мысли. Он даже заглушает свист взлетающих истребителей.
На мониторе транспорта координаты сборных пунктов…
– Грэн с Штрауба истребители снимает – все северные территории откроет… Что там?..
– Ждем, S9.
Ком к горлу подступает. Боевой дух – это хорошо, но мы профессионалы. Идеи служат нам так
же, как мы им – на равных, но не больше. Лесовский уже утром с жизнью распрощался – умный
он, предусмотрительный, а мне впопыхах придется… Айнер сказал, что я не из тех везучих,
которые даже понять не успеют, что умерли, – он прав. На это у меня опыта хватит, а вот на
операцию А1… Такую операцию только люди S12 проведут. Мы не можем так быстро действовать
на сознательном уровне – только на рефлекторном, на коротких связях. Вот лейтенант и покажет, на
что способен, – он поведет. А если мы без командира останемся, без “защитников”, если связи не
будет, – секунд за двадцать всех положат.
Даже понять ничего толком не успел – только приказ о переводе пришел, и Штрауб скрыт за
