- Бринн! - Кавинант заговорил тихо, но тоном, не терпящим возражений:
- Ее сознание прояснилось. Она понимает, что говорит. Принеси мне вауру.
Харучай упорствовал:
- Юр-Лорд, гравелинг знает эту болезнь. На миг Кавинанту захотелось отпустить руки Линден и схватиться за горло, чтобы удержать рвущийся крик.
- Единственная причина... - его голос дрожал, как лист на ветру, ..по которой Кевин-Расточитель выполнил Ритуал Осквернения и погубил жизнь в Стране на сотню лет, состояла в том, что Стражи Крови позволили ему это сделать. Он приказал им ничего не предпринимать, ибо знал, что они подчинятся. Весь остаток жизни они исполняли ложный долг и даже не знали об этом. Они даже не знали, что опозорены, пока Лорд Фоул не ткнул их носом в этот позор и не доказал, что заставил их служить себе.
Презирающий отнял разум у троих из них, чтобы сделать их похожими на Кавинанта.
- Ну что, вы все еще хотите настоять на своем и дать этим людям умереть? - Внезапно Кавинант потерял контроль над собой и замолотил по песку кулаками. - Принеси вауру!
Бринн нерешительно посмотрел на Сандера, потом на Кайла - и через несколько секунд уже карабкался на край оврага, собираясь бежать к Рысакам.
Вскоре он вернулся, таща под мышкой кожаный мех Мемлы. С деланным равнодушием и стараясь не смотреть Кавинанту в глаза, он подал ему мех.
Дрожащими руками Кавинант распутал завязки и, призвав на помощь остатки своей силы воли, осторожно влил несколько капель сока сквозь стиснутые зубы Линден. Сев рядом с ней на землю, охваченный страхом и надеждой, он наблюдал, как она с трудом глотает снадобье.
Прошло несколько мучительных мгновений. Внезапно тело Линден судорожно выгнулось и сразу обмякло, словно у нее сломался позвоночник.
У Кавинанта потемнело в глазах. Рассудок бунтовал и стремился вырваться из клетки мозга. Какое-то время он ничего не видел и не понимал, пока не услышал тихий шепот Линден:
- А теперь Кайлу...
Харучай тут же засуетились Она вспомнила о Кайле - значит, к ней действительно вернулось сознание! Бринн схватил мех и опустился на колени рядом с Кайлом. С помощью Стилла он разжал стиснутые зубы соплеменника и влил ему в рот немного вауры.
Мышцы Линден расслаблялись одна за другой. Дыхание выровнялось, набухшие жилы на шее ушли под кожу. Кавинант взял ее руку и тихонько пожал пальцы с обломанными ногтями, еще недавно скрюченные судорогой боли. Ноги Линден перестали подергиваться. Кавинант прижимал ее руку к своей груди и растерянно молчал. Он не понимал, что заставило расслабиться Линден приближение смерти или возвращение к жизни.
Его сомнения развеял подошедший Бринн.
- Ваура помогла, - бесстрастно сообщил харучай. - Кайлу лучше.
Линден с облегчением вздохнула.
Глава 23
Сарангрейвская Зыбь
Она спала, как смертельно уставший человек. Закат растворился в сумерках, и только тогда, при свете костра, разведенного харучаями, Кавинант осторожно разбудил ее и предложил немного подкрепиться. Линден была слишком слаба для твердой пищи, поэтому он напоил ее метеглином, разбавленным водой.
Она снова заснула. Отметив улучшение в ее состоянии, Кавинант вытянулся на песке рядом с ней и почти мгновенно провалился в сон. Но там его снова поджидала дикая магия. Ничто не могло остановить эту свирепую разрушительную силу. Каждый ее всплеск вызывал ликование Презирающего. Кавинант оказался новым Кевином-Расточителем. Однако его злодеяния превосходили все мыслимые и немыслимые Осквернения. Белый огонь магии превратил его в раба, и он не мог...
Кавинант проснулся на рассвете от шума голосов. Вытерев с лица холодный пот, он поднялся на ноги и осмотрелся. Угасающее пламя костра превратило утренний мрак в алый туман, и сквозь его пелену Кавинант увидел Линден, которая сидела, прислонившись г; стене оврага. Хигром кормил ее с рук, как ребенка Она тоже смотрела на него. Сумеречный свет не давал разглядеть ее лицо. Казалось, что зрение Кавинанта помутилось от мрачных кошмаров ночи. Он подошел к Линден и, сев на корточки, заглянул в ее глаза. Его губы зашептали, словно сами собой:
- Я думал, ты не выкарабкаешься.
- Мне тоже так казалось, - сдержанно ответила она. - Я уже и не верила, что ты меня поймешь.
- Да, представляю.
А что он мог еще сказать?
И все же несоответствие ответа смутило его. Он почувствовал, что теряет с ней контакт. Уловив замешательство Кавинанта, Линден погладила его бороду и тихо сказала:
- Она делает тебя очень старым.
Один из харучаев подбросил в костер сухих ветвей. Красное пламя отразилось в ее влажных глазах, и они засияли, как угольки. Линден продолжала говорить, сражаясь с дрожью в голосе:
- Ты хотел, чтобы я увидела Вейна. - Она кивнула на отродье демондимов, который стоял у противоположной стены оврага. - Я попыталась, но ничего не поняла. Он не живой. В нем так много силы, и она такая мощная... Вейн напоминает твое кольцо. Он может быть всем, чем угодно.
На миг ее тревога вырвалась из-под контроля. Она закрыла глаза рукой:
- Кавинант! Мне больно! Мне больно смотреть на него. Я устала видеть подобные вещи.
Свет костра отбрасывал оранжевые пятна на ее подбородок. Ему хотелось прижать Линден к своей груди. Но он понимал, что это не тот покой, в котором она нуждалась. Порча Опустошителя проникла ей в душу. Гиббон сказал, что обостренные чувства погубят Линден или сведут ее с ума.
- И все же видение спасло твою жизнь, - грубовато произнес Кавинант.
Ее плечи напряглись.
- Оно спасло жизнь Кайла.
Линден вздрогнула и, опустив руку, позволила ему заглянуть в свои глаза. По ее щекам катились слезы, сияющие в свете костра.
- Да, Кавинант! И твою жизнь тоже! Он молча смотрел ей в глаза, терпеливо ожидая продолжения.
- Когда ты умирал у подкаменья Кристалла, я не знала, что делать, зашептала она сквозь зубы, и ее рот скривился в гримасе раздражения. - У меня не было даже моей сумки... Тебе бы не помогли ни госпиталь, ни лаборатория, ни хороший врач. Я не знала, что еще предпринять.
Она со всхлипом проглотила свою беспомощность.
- Поэтому я вошла в тебя. Мне пришлось почувствовать твое тело и кровь, твои нервы и легкие... Задыхаясь в миазмах проказы, я удерживала тебя живым, пока Холлиан не излечила рану.
Ее взгляд блуждал по стене оврага, не смея встретиться с глазами Кавинанта.
- Ужасное чувство. Твоя болезнь. Ее вкус. Словно я сама стала прокаженной. Как будто меня заставили дышать запахом гангрены.
Она наморщила лоб от отвращения и печали, а затем заставила себя посмотреть ему в лицо.
- Клянусь, я никогда больше не сделаю ничего подобного. От обиды Кавинант пригнул голову и взглянул на тени между ними. Ему потребовалось около минуты, прежде чем он смог заговорить без гнева:
