— Когда я их увижу?
— Они находятся каждый у своего собственного имитатора. Ты можешь держать с ними связь по телефону. Новая панель управления позволяет смотреть на бой с точки зрения любого из командиров эскадр. Этот имитатор более точно моделирует условия настоящего боя, когда тебе будет видно лишь то, что видят твои корабли.
— Как можно работать с командирами эскадр, которых ты никогда не видел?
— А для чего тебе их видеть?
— Чтобы знать, кто они такие, как они думают.
— Ты узнаешь, кто они такие и как думают, по тому, как они будут работать с имитатором. Во всяком случае, тебе не стоит беспокоиться. Они слушают тебя в данный момент. Надень наушники и услышишь их.
Эндер надел наушники.
— Салам, — прошептал голос.
— Алаи, — сказал Эндер.
— И я, гном.
— Боб.
И Петра, и Динк; Том с Приветом, Шэн, Съем Суп, Флай Моло и все лучшие студенты, с которыми или против которых Эндер воевал, все, кому он мог доверять в Боевой школе.
— Я не знал, что вы здесь, — сказал он. — Я не знал, что вы тоже едете сюда.
— Они натаскивают нас на имитаторе уже около трех месяцев, — сказал Динк.
— Ты увидишь, что я более чем кто-либо понимаю в тактике, — сказала Петра. — Динк тоже пытается, но у него мозги, как у запускника.
И они стали работать вместе. Командиры эскадр отдавали приказы своим пилотам, а Эндер командирам эскадр. Они сумели освоить множество приемов совместной работы, так как имитатор все время ставил перед ними новые и новые задачи. Иногда имитатор давал им флотилию побольше; Эндер разбивал ее на три или четыре части, каждая из которых состояла из трех-четырех эскадр. Иногда все их войско состояло из одного звездолета с двенадцатью истребителями, и тогда он выбирал трех командиров и давал каждому по четыре истребителя.
Это было удовольствие, это была игра. Противник, управляемый компьютером, был не слишком умел, и они, несмотря на ошибки и неслаженность в работе, всегда выходили победителями. Но за те три недели, которые они тренировались сообща, Эндер сумел очень хорошо узнать каждого из них. Динка, который мастерски справлялся с заданием, если ему давались точные инструкции, но был слаб в импровизации. Боба, которому не давалось управление большим числом кораблей, но который зато мог с неподражаемым мастерством командовать несколькими кораблями, мгновенно отвечая на все, что изобретал против него компьютер. Алаи, который был почти таким же сильным стратегом, как и Эндер, и которому можно было доверить половину флота, и при этом было достаточно лишь самых общих указаний.
Чем лучше Эндер узнавал их, тем быстрее он мог расставить их по местам и тем эффективнее мог их использовать. Имитатор обычно задавал ситуацию на экране. Именно в этот момент Эндеру становилось известно, из чего на этот раз будет состоять его флотилия и какова дислокация противника. Ему было достаточно пяти минут для того, чтобы вызвать нужных ему командиров эскадр, провести их назначение на определенные корабли или группы кораблей и дать необходимые указания. Затем, по мере развития боя, попеременно подключаясь к обзорным экранам отдельных командиров, он контролировал происходящее с разных точек наблюдения, высказывая свои предложения, а в случае необходимости отдавая распоряжения. А так как все остальные наблюдали за сражением только через свои обзорные экраны, то его приказы иногда казались им бессмысленными, и они не сразу научились просто верить ему. Если он давал приказ к отступлению, то это могло означать, что они находятся в неудобной позиции или что их отступление должно заманить противника в ловушку. Они также узнали, что Эндер полностью полагается на них всякий раз, когда не снабжает четкими инструкциями. Если стиль борьбы конкретного командира не подходил к данной игровой ситуации, то Эндер обычно не заставлял его выполнять несвойственную ему роль.
Доверие было полным, действия флотилии быстрыми и эффективными. И к концу трех недель Майзер показал им запись их боя, но в этот раз с точки зрения противника.
— Это он видел, когда вы атаковали. Не напоминает ли это вам что-нибудь? Например, быстротой реагирования?
— Мы очень напоминаем флот чужаков.
— Ты им под стать, Эндер. Ты такой же стремительный, как и они. А здесь… Взгляните.
Эндер заботился о том, чтобы все его эскадры действовали согласованно, следуя поставленным перед ними задачам, но и показывая при этом самостоятельность, выдумку, гибкость и смелость, которые и не снились самым лучшим флотилиям чужаков.
— Коллективный мозг чужаков хорош, но одновременно он может сосредоточиваться только на очень небольшом числе задач. Ваши же эскадры могут с успехом продемонстрировать свои интеллектуальные способности в выполнении самых разнообразных задач, при этом следуя основным целям, заданным достаточно умным командиром. Поэтому, как видите, у нас имеются некоторые преимущества. Более современное, хотя и не всесильное оружие, сравнительно высокие скорости и наличие более богатого интеллектуального потенциала. Это преимущества. Неблагоприятным для нас является то, что мы будем всегда в меньшинстве и после каждого сражения противник будет узнавать все больше о нас и о том, как лучше действовать против нас, и все эти новые знания будут использованы мгновенно.
Эндер ждал заключительных слов.
— Итак, Эндер, только сейчас начинается твое настоящее образование. Мы запрограммировали компьютер так, чтобы он создавал для тебя ситуации, которые могут возникнуть в реальной встрече с противником. Для моделирования действий противника нами использовано все, что известно о Втором Нашествии. Но, вместо того чтобы слепо следовать обычному образу действия чужаков, я буду сам выступать в роли компьютерного врага. Вначале ты, вероятно, получишь задачи, которые будут решены тобой без особого труда. Старайся взять из них все возможное, так как я всегда буду на шаг впереди тебя, чтобы к следующему сражению внести в компьютер неизвестные тебе и гораздо более сложные ситуации, разрешение которых потребует от тебя максимальных усилий и всех способностей.
— А если это окажется мне не под силу?
— У нас мало времени. Ты должен учиться всему как можно быстрее. С тех пор, как я согласился отправиться в путешествие на звездолете для того, чтобы быть все еще живым, когда появишься ты, и до моего возвращения мои жена и дети успели умереть, а внуки стали моими ровесниками. И мне нечего было им сказать. Меня отрезали от всех, кого я любил, от всего, что я знал. Мне пришлось многие годы провести в этих катакомбах, занимаясь только тем, что одного за другим я обучал студентов, подающих особые надежды, тех, кто в конце концов все без исключения оказались слабаками и неудачниками. Я учил и учил, но никто не желал учиться у меня. Ты тоже подаещь огромные надежды, но и в тебе могут оказаться семена слабости. Моя работа заключается в том, чтобы суметь их обнаружить и по возможности уничтожить, и поверь мне, Эндер, если тебя можно сломить, я сделаю это.
— Значит, не я первый?
— Нет, конечно. Но ты — последний. Если ты ничему не научишься, у нас не будет времени найти кого-нибудь еще. Поэтому-то я и надеюсь на тебя, ты — единственный, на кого мне остается надеяться.
— А остальные? Командиры моих эскадр?
— Кто из них мог бы занять твое место?
— Алаи.
— Не надо кривить душой.
Эндер не нашел, что ответить.
— Меня нельзя назвать счастливым человеком. Человечеству и не требуется, чтобы я был счастлив. Оно просто попросило нас стать ради него выдающимися полководцами. Вначале надо выжить, а уж потом счастье будет зависеть от нас самих. Поэтому, Эндер, я надеюсь, что ты избавишь меня от выслушивания жалоб по поводу безрадостности твоего существования. Старайся получать как можно больше удовольствия в перерывах от работы, но запомни, что работа и учеба имеют первостепенную значимость, а победа — это все, и без нее не будет ничего. Когда вернешь мне мою жену, Эндер, тогда и будешь жаловаться на то, чего тебе стоило образование.
— Но я и не пытался когда-либо отлынивать от работы.
— Будешь. Потому что я собираюсь растереть тебя в пыль. Я собираюсь бить тебя всем, что только смогу вообразить, бить без малейшей жалости. Так будет потому, что когда ты окажешься лицом к лицу с чужаками, то они придумают такое, о чем я и подумать не могу, и еще потому, что у них вообще не может быть сострадания к человеческим существам.
— Вам меня не сломить, Майзер.
— Неужели?
— Я сильней.
Майзер улыбнулся:
— А это мы еще посмотрим.
Майзер разбудил его еще до наступления утра, часы показывали 3.40, и Эндер чувствовал себя совершенно разбитым, когда плелся вслед за ним по коридорам.
— Кто рано ложится и рано встает, — продекламировал Майзер, — умишка лишится и рано помрет.
