Адвокат, которого для сына наняла мать, был первоклассным, но изменить ход событий не мог. Доказательства были убойные. Кровь на месте преступления, следы пороха на одежде и руках подозреваемого, а в дополнение и признательные показания.
Правда, орудие преступления — «пушку» — найти не удалось. Артем признался, что выкинул ее на помойку, сказал где. Опера перерыли все, даже на свалку ездили, но не нашли.
Когда раны начали заживать, Артем дополнил свои показания на месте преступления.
Дело передали в суд.
Для судьи дело оказалось несложным. Артем, с учетом смягчающих вину обстоятельств, получил девять лет строгача.
Через полтора месяца после убийства осужденный был уже на зоне. Необычно быстро для дел подобного рода, но искусственно затягивать никто не хотел.
Постепенно Артем из угрюмого мизантропа превращался в нормального арестанта со среднестатистическим поведением. В сущности, он еще не в самом плохом положении — видел людей, которым гораздо хуже его. И ведь ничего, живут! Что ж делать, сам выбрал свою судьбу! Не зря говорят: охота пуще неволи. У этой поговорки, как оказалось, еще и прямой смысл есть!
Артем выбрал для себя мужицкую линию поведения.
К концу недели своего пребывания на новом месте Артем вдруг случайно узнал, что ту же зону топчет некто Салтыкбеков, про которого он знал от Сафарова. Вот только тот ли это Салтыкбеков, убийца его отца, или это просто совпадение?
О том, что на зону по странному стечению обстоятельств должен прибыть по этапу Семкин Артем, Султан узнал за два дня до этого.
«Вот тебе на! — думал Султан. — Как это мусора проморгали? В мою зону отправили. Придется теперь мочить пацана, грех на душу брать. Надо же, как закон сохранения в человеческой природе работает! Раз безвинно приходится сидеть за папашку и судьба подкидывает сынка, хочешь не хочешь, а замочить должен! Тут ведь какая штука получается — или ты, или тебя! Ежели пацаненок меня не захочет замочить — его же и опустить могут! Дилемма перед хлопчиком не из приятных. А раз так, зачем искушать судьбу-индейку, тем более что парень отчаянный! Надо решать пацана!» Похоже, встреча на узкой дорожке неизбежна, несмотря на то что Семкин попал в дальнюю хату: его спальное помещение находилось в зоне с краю, как бы на отшибе.
Понемногу Артем осваивался, не забывая при каждом удобном случае расспрашивать о Салтыкбекове. Выяснил, что тот судим в Москве за двойное убийство. Фамилия и имя совпадают. Погоняло — Верзила. Уже немало! Но пока не будет точного подтверждения, что именно он убил отца, ни о каких разборках не может быть и речи. Артем не такая сволочь, чтобы только по подозрению лишать жизни человека. На время забыть. Если надо, само всплывет!
И подтверждение всплыло раньше, чем Артем предполагал.
Новая жизнь для Артема, как и для большинства на зоне, была теперь наполнена далекой всепоглощающей целью — освободиться, выйти на волю. А для этого он должен заморозить сознание на долгие годы, превратиться в биоробота. Приобретенная здесь специальность к этому располагала. Семкин осваивал профессию швея-моториста — учился шить солдатское х/б.
Однажды во время «туалетного» перерыва к Артему подошел зек, предложил закурить. Неспроста! Явно чего-то хочет! Сейчас выясним. Артем закурил, выжидательно на него поглядывая.
Зек был худой, но крепкий. Землистый цвет лица говорил о том, что сидит уже прилично. Артем каждый раз при общении с кем-то из арестантов старался угадать, сколько и за что тот сидит. Потом проверял предположения: иногда совпадали.
Познакомились. Поговорили о своих статьях и сроках. Оказалось, Хлыст сидит за сутенерство и наркоту. Отсиживает пятерку, теоретически остался год — практически вскорости должны выпустить за примерное поведение. Артем ожидал, что вот-вот начнет говорить о деле. И не ошибся, Хлыст заговорил по существу:
— Молодец, за благородное дело сидишь! Но тебе сейчас грозит костлявая! Верзила хочет замочить тебя. И сделает это, если я тебе не помогу!
— А тебе-то какой интерес?
— Вот! Тут наши с тобой интересы совпадают! Он из банды Гуся… Из той, что тебе перешла дорогу!
— И?
— И мне! В смысле, перешла дорогу! Они у моей команды сначала кормушку отобрали, а потом и замочили в «Изумрудном»!
— В «Изумрудном»? — Артем невольно хохотнул.
— Что тут смешного?
— Да то, что я как раз там их и положил!
— Да-а? Давно известно: шарик-то земной маленький! Про покойного Грузина слышал? Я второй человек в его команде!
— Вообще-то не слышал.
— Не важно… Гусь еще получит свое! Мои пацаны меня только ждут!.. Я договорился, меня должны через неделю-другую выпустить условно-досрочно! А для тебя главное, что я помогу разобраться с твоим врагом! На днях, скорее всего сегодня, Верзилу переводят в вашу хату. Он специально купил администрацию, чтобы к тебе подобраться. Физически ты с ним не справишься, это однозначно. Но у меня кое-что для тебя есть. — Хлыст достал из нагрудного кармана небольшой пенальчик, размером с два наперстка. — Смотри! Эта штука отворачивается за синюю часть. Там торчит игла размером полтора сантиметра. На ней имеется тетратоксин. Слышал, что это такое?
Артем покрутил головой.
— Этот яд рыбы-собаки, такие в Австралии водятся. На, бери!
Артем, поколебавшись, взял, а Хлыст продолжил:
— Засунешь сейчас себе в очко, чтобы вертухаи на шмоне не повязали. Уколешь Верзилу, имей в виду, что он еще минут семь жить будет, а две-три минуты способен будет двигаться. Смотри, чтобы в агонии не замочил тебя. После использования отправишь эту штуку в сортир — и концы в воду!
— А сам-то что?
— Мне не к спеху! К тому же дела на воле важнее! А у тебя шкура горит! В любой момент Верзила с тебя спустить ее может. Да смотри, если что! Эта ерундовина бешеных бабок стоит. Не расплатишься, если что!
Артему эта спасительная игла казалась волшебной палочкой-выручалочкой, а Хлыст — добрым магом.
Вечером Артем, незаметно отогнув кусок линолеума, благополучно сныкал пенал в трещину в цементном полу.
Салтыкбеков уже осваивался на новом месте, копошась в прикроватной тумбочке. Некоторое время Артем созерцал его отвратительную здоровенную спинищу…
Вдруг горячая волна ударила ему в лицо!.. Сейчас! Сейчас или никогда! Семкин бросился к нычке. Вынул пенал. Отвинтил крышку, положил ее в карман. Взглянул, как палач на плаху, на зловещую иглу. Боясь уронить, сжал смертельную игрушку так, что пальцы побелели.
Артем оглянулся. Из администрации — никого. Несколько зеков шастает, это пустяки. Не скажут!
