- Нет, - сказал он. - Просто я знаю. Доктор не поверил в Тони, да?
- Забудь про доктора, - сказала Венди. - Я верю в Тони.
Не знаю, кто или что он такое - то ли особая частичка тебя самого, то ли приходит из... откуда-то извне, - но я в него верю, Дэнни. И если ты... он... думает, что нам следует уехать, мы уедем. Мы уедем вдвоем, а к папе вернемся весной.
Он посмотрел на неё с явственной надеждой.
- Куда уедем? В мотель?
- Милый, мотель нам не по карману. Придется пожить у моей мамы.
Надежда в лице Дэнни умерла.
- Я знаю... - сказал он и замолчал.
- Что?
- Ничего, - пробормотал мальчик.
Она снова переключила передачу на вторую, подъем опять стал круче.
- Нет, док, пожалуйста, не говори так. Наверное, поговорить об этом нужно было давным-давно. Так что прошу тебя.
Что ты знаешь? Я не рассержусь. Нельзя сердиться, дело слишком важное. Говори со мной честно.
- Я знаю, как ты к ней относишься, - сказал Дэнни и вздохнул.
- Как?
- Плохо, - объявил Дэнни, а потом занятул нараспев, рифмуя, пугая Венди: - Гнусно - грустно - чтоб ей было пустоКак будто она вовсе не твоя мама. Как будто она хочет тебя съесть. - Он испуганно взглянул на Венди. И потом, мне там не нравится. Она всегда думает, что справилась бы со мной лучше, чем ты, и как бы отобрать меня у тебя. Мам, я не хочу туда. Лучше уж жить в "Оверлуке", чем там.
Венди была потрясена. Неужели у них с матерью дела обстоят настолько плохо? О Господи, если так оно и есть, а малыш действительно может читать, что они думают друг о дружке... какой же это ад для него!
Она вдруг почувствовала себя голее голого, словно её застукали на чем-то непристойном.
- Ладно, - сказала она. - Ладно, Дэнни.
- Ты на меня сердишься, - сказал он тоненьким голоском, готовый в любой момент расплакаться.
- Нет, честное слово. Я просто... ну... потрясена.
Они миновали указатель "САИДВИНДЕР 15 МИЛЬ" и Венди немного расслабилась. Отсюда дорога была лучше.
- Хочу задать тебе ещё один вопрос, Дэнни. И хочу, чтобы ты ответил мне так честно, как только можешь. Сделаешь?
- Да, мам, - почти прошептал он.
- Папа снова пьет?
- Нет, - сказал он и подавил слова, поднявшиеся к губам вслед за этим простым отрицанием: ещё нет.
Венди расслабилась ещё капельку. Она положила ладонь на обтянутую джинсами коленку Дэнни и сжала её.
- Папа очень старался, - мягко сказала она. - Потому, что любит нас. А мы любим его, разве не так?
Он серьезно кивнул.
Она продолжала, будто для себя самой:
- Он не идеальный человек, но он старался... Дэнни, он так старался! Когда он... перестал... то словно в аду очутился.
И все ещё идет по этому аду. Думаю, если бы не мы, он бы просто сдался. Я хочу поступить правильно. Но не знаю, как.
Надо уехать? Остаться? Все равно, как если б я выбирала из двух зол.
- Я знаю.
- Сделаешь для меня кое-что, док?
- Что?
- Постарайся заставить Тони придти. Прямо сейчас. Спроси его, в "Оверлуке" мы в безопасности?
- Я уже пробовал, - медленно произнес Дэнни. - Сегодня утром.
- И что же?
- Он не пришел, - сказал Дэнни. - Тони не пришел.
И вдруг разразился слезами.
- Дэнни, - встревоженно сказала она. - Милый, не надо.
Пожалуйста.
Грузовичок вынесло за двойную желтую линию и, перепугавшись, Венди вернула его обратно.
- Не отвози меня к бабушке, - попросил Дэнни сквозь слезы. Пожалуйста, ма. Я не хочу туда, я хочу с папой...
- Ладно, - мягко сказала она. - Ладно, так мы и сделаем. - Венди вытащила из кармана рубашки в стиле "вестерн" гигиеническую салфетку и протянула Дэнни. - Останемся.
И все будет отлично.
23. НА ДЕТСКОЙ ПЛОЩАДКЕ
Джек вышел на крыльцо и подтянул язычок молнии до самого подбородка, моргая на ярком свету. В левой руке он держал работающие от батареек садовые ножницы. Правой он вытащил из бокового кармана носовой платок, промокнул губы и сунул его обратно. Снег, сказали по радио. В это верилось с трудом, хоть видно было, как на далеком горизонте собираются тучи.
Перехватив ножницы другой рукой, Джек отправился по дорожке к искусно подстриженным кустам. "Работы немного, - подумал он, - чуть-чуть пройтись, и хватит". Несомненно, ночные холода остановили рост кустов. У кролика вроде бы немного заросли уши, да на двух лапах у собаки появились пушистые зеленые шпоры. Но львы и буйвол выглядели отлично.
Легкая стрижка - и дело в шляпе, а потом пусть выпадает снег.
Бетонная дорожка оборвалась внезапно, как трамплин.
Джек сошел с неё и прошагал мимо пересохшего бассейна к засыпанной гравием тропинке, которая вилась между садовыми скульптурами до самой детской площадки. Шагнув к кролику, он нажал кнопку ножниц. Они ожили с тихим гудением.
- Здорово, Братец Кролик, - сказал Джек. - Как делишки нынче? Чуточку снимем с макушки и удалим лишнее с ушей?
Отлично. А скажи-ка, слышал ты анекдот про коммивояжера и старушку с пуделем?
Звук собственного голоса показался неестественным и глупым, и Джек замолчал. Ему пришло в голову, что звери-кусты не слишком его заботят. Резать и мучить старую добрую живую изгородь, чтобы сделать из неё нечто совершенно другое,
Джеку всегда казалось отчасти извращенным. Изгородь вдоль одного из вермонтских шоссе на крутом склоне превратили в рекламный щит, расхваливающий какой-то сорт мороженого.
Заставлять природу торговать вразнос мороженым совершенно неправильно. Нелепо.
(Торранс, вас наняли не философствовать!)
Что да, то да. Чистая правда. Джек подстриг кролику уши, смахнув на траву немного сора: палочек и прутяков. Садовые ножницы гудели на низкой, металлической, отвратительной ноте, которая, кажется, присуща всему, что работает от батареек.
Солнце сияло, но не грело, и поверить в надвигающийся снегопад было не так уж трудно. Джек работал быстро, зная, что в таком деле прерваться и начать раздумывать означает напортачить. Он прошелся по мордочке кролиха (вблизи она вовсе не была похожа на морду, но Джек знал, что, стоит отойти шагов на двадцать, как свет и тени создадут некое её подобие - свет и тени вкупе с воображением наблюдателя), а потом защелкал лезвиями по его брюху.
Закончив, он выключил ножницы, отошел к детской площадке и резко обернулся, чтобы увидеть кролика целиком. Да, вид у того был достойный. Ну, теперь он примется за собаку.
- Но, будь отель моим, - сказал Джек, - я вырубил бы всю вашу команду, чтоб ей пусто было.
Да, именно так бы он и сделал. Просто срубил бы эти кусты, а газон, который они некогда украшали, засеял бы заново и расставил бы по нему полдюжины столиков под яркими зонтиками. Постояльцы могли бы пить коктейли, нежась в лучах летнего солнышка на лужайке перед "Оверлуком". Шипучку с джином, "Маргариту", "розовую леди" и прочие сладкие напитки для туристов. Может быть, ещё ром и тоник. Вытащив из заднего кармана носовой платок, Джек медленно обтер губы.
