Отправив Кожевникова с надежным сопровождением на родину, я взялся за дело со свойственными мне энергией и упрямством, однако, приходится признать, что ни то, ни другое пока не дали сколько-нибудь ощутимых результатов. В своих попытках я не продвинулся дальше своих коллег — целой армии специалистов в области криминалистики — ни на йоту. Убийца по-прежнему оставался на свободе и все еще представлял угрозу для общества.
С трудом оторвав жадный взгляд умирающего от жажды человека от вожделенного бокала с мартини, я тяжело вздохнул, торжествуя победу своей воли над мелкими поползновениями слабодушия, и (уже в который раз!) погрузился в чтение досье, дотошно вникая в каждую буковку, за которую можно было хоть как-то зацепиться, чтобы найти ниточку, дернув за которую можно будет размотать весь преступный клубок. Напрягая положенный мне Богом полуторакилограммовый запас серого и белого вещества, я пробовал размышлять логично, использовать дедуктивный метод, думать индуктивно — ничего. Ноль. Пусто. Это «бумажное» расследование начинало меня злить. Распутывать преступления, не выходя из своей квартиры на Бейкер-стрит здорово получалось у мистера Холмса, но я, похоже, ему и в подметки не гожусь.
Проклятье! Привыкнув полагаться на технику, мы стали зависимы от нее больше, чем сами это подозревали. Теперь же, когда техника оказалась бессильна, как следствие, бессильны оказались и мы.
Все, что у меня было в активе — жалкие несколько фактов, на основании которых я мог строить сколько угодно домыслов и гипотез, не имевших никакого подтверждения и не способных реально помочь раскрытию преступления. Сомневаюсь, что даже мой коллега Холмс сумел бы нащупать след убийцы, располагая тем объемом информации, каким оперировал я.
Я поймал себя на том, что вновь с вожделением смотрю на мартини. Увы, пока бокал был столь же недосягаем, что и разыскиваемый нами убийца. Голова должна оставаться кристально ясной и чистой. А может стоит, наоборот, попробовать напиться и попробовать отыскать ответ сквозь мутные алкогольные пары? Нет. Такой способ пожалуй годится разве что для какого-нибудь незатейливого детективного сериала.
Побарабанив пальцами по клавишам терминала (всегда предпочитал модель с доброй старой клавиатурой, нежели все эти новомодные экранные сетки и перчатки-манипуляторы), я вызвал на экран трехмерное изображение комнаты где произошло убийство. Брррр! То, что показалось на стереомониторе окончательно отбило у меня потребность в завтраке на несколько дней вперед. Одно слово — зверство.
Примечателен был тот факт, что во всем этом хаосе крови и изуродованной плоти напрочь отсутствовали какие-либо части скелета — ни одной косточки! ни одного сустава! Кроме того не было найдено остатков мозга и сухожилий. Нет нужды говорить, что это обстоятельство всесторонне рассматривалось полицией, спецслужбами, частными детективами и журналистами. Было выдвинуто несколько рабочих гипотез, противоречащих друг другу в мелочах, но одинаково правдоподобных.
Работая в тесном контакте с Комиссией по Инопланетным Ведомствам, мне приходилось не раз сталкиваться с весьма необычными животными и различными биологическими организмами, а потому ни одну из этих гипотез не мог однозначно подвергнуть сомнению. Существуют же, например, такие существа, как церцессанские черви-паразиты, которые не имеют даже собственной формы, как таковой: они внедряют свои личинки в тело других живых существ, и те медленно начинают развиваться внутри своих хозяев, постепенно усваивая их нервную систему, мозг, мышцы… С Лоуэллами вполне могло произойти что-либо подобное.
Следует заметить, правда, что с тех пор, как был введен запрет на пересечение орбиты старушки-Земли представителями всех исследованных и особенно неисследованных миров без специального на то разрешения Координационного Центра (его можно было получить лишь пройдя тщательнейшее медицинское освидетельствование) угроза нападения на человека на его собственной планете со стороны инопланетника была сведена к нулю. Дотошная проверка и бесчисленное количество разного рода дезинфекционных процедур лишали космонавтов, вернувшихся из космических перелетов, возможности вольно или невольно провести с собой «зайцем» не то, что целую личинку, но даже ничтожно малый вирус. Контрабанда инопланетных организмов на Землю была признана особо опасным преступлением.
Человечество сделалось весьма бдительным по отношению к внеземлянам после самой страшной в его истории эпидемии — Великого Мора 2034 г., опустошившего едва ли не все Южное полушарие Земли. Жертвы исчислялись миллионами. Причиной эпидемии явился вирус-протеин, занесенный звездопроходцами из необъятных глубин Космоса.
Проникновение чужеродной жизни на планету Человека считалось невозможным! Куча специальных служб, таких как КИВ, СИБ, ФБОЧ, занимались этой проблемой… Но из правил нередко бывают исключения. Весьма опасные исключения.
— Виктор!
Я вздрогнул и резко обернулся.
Взволнованный Грегор в полицейской форме Евроюниона стоял в дверях, упираясь в косяк своим могучим плечом. Он шумно и глубоко дышал, словно после долгого бега. Неужели все лифты разом вышли из строя? Если так, надо будет сменить гостиницу.
— Он объявился, Вик!
Детектив быстрыми широкими шагами пересек комнату и очутился около меня.
— У меня для тебя веселые новости. Этот мерзавец не просто убийца! Он вдобавок ко всему еще и каннибал, обладающий сверхтелепатическими возможностями! — прорычал Том и решительным, неуловимо быстрым движением схватил мой бокал с мартини.
— Э… — успел выдавить я, прежде, чем содержимое бокала исчезло во рту полицейского.
— Он убил еще троих, — не обращая внимания на мой негодующий взгляд проскрежетал Том.
Он сам был полон негодования.
— Двое мужчин и девочка… — голос детектива осекся. — Ей было всего пять лет, Вик… Слышишь?! Всего пять.
После короткой паузы Грегор добавил пустым, лишенным эмоций голосом:
— При нападении присутствовало семь человек. Камеры наблюдения не зафиксировали ничего, хотя работали не переставая.
— Что? — оживился я. — Есть свидетели?
— Ха! Свидетели… Если бы все было так просто. Они ничего не помнят, Вик. Вообще ничего не помнят, понимаешь? Им все мозги прополоскали — память чище, чем у ребенка. Это теперь даже и не люди. Самое глубокое психосканирование ничего не выявило из их голов. Сейчас все семеро в Научном Центре Изучения Возможностей Человеческого Мозга, в отделе Мнемологии, но я сильно сомневаюсь в том, что будут сколько-нибудь положительные результаты… Черт подери!
