А запросто! Вот, смотри. Персей, значит, так его звали. Пошел на свиданку с этой курочкой, Лирой, которая только что получила кучу денег из папенькиного поместья на Сицилии. Чего там случилось со стариком, этого я в точности не знаю. Говорят, на Сицилии находится вход в Город Мертвых. Он, должно быть, туда и забрел по рассеянности.
Персей решил, что с него довольно. И в мгновение ока избавился от враждебного рассказчика. После чего повернулся к Лире и спросил:
— Хочешь пойти на вечеринку с сюрпризами?
— Конечно, — ответила Лира. — Особенно если там можно будет встретить кого-нибудь, с кем я не должна была встречаться, и таким образом разорвать в клочья нормальную ткань событий.
— Ты храбрая девушка, — сказал Персей. — А у меня есть одна проблема. Я что-то собирался сделать и даже тронулся было — но забыл, куда и зачем.
— Мне кажется, я знаю, в чем твоя проблема, — отозвалась Лира. — Тебе не хватает крепости. Я права?
— Да. И стрел в колчане не осталось. Они уставились друг на друга. Пристально.
— Спорим, что и денег не осталось тоже, — сказала Лира чуть погодя.
— Да, и я даже знаю почему, — заметил Персей. — Потому что наша финансовая поддержка неожиданным и загадочным образом лопнула.
— Я думала, она вложена в надежные бумаги, — сказала Лира.
— Бумаге нельзя доверять, — сказал Персей.
— Лопнула! — возмутилась Лира. — Какая подлость! И как же мне теперь продолжать?
— Боюсь, это никого не волнует, — сказал Персей.
— Но так нечестно! Мне даже не дали шанса!
— Давай изобрази что-нибудь по-быстрому, — предложил Персей.
Лира изобразила танец со слезой. Потом плавно перешла к танцу с грозой, грациозно извиваясь меж молний. Затем последовал танец с гюрзой, обвивавшей ее и переливавшейся разноцветными чешуйками. И в завершение был исполнен неизбежный танец с виноградной лозой.
— Колоссально! — захлопал Персей.
— Спасибо, — сказала Лира. — Но теперь мне нужно принять душ и переодеться.
— Мы находимся в английском дворцовом саду, — сказал Персей. — Здесь нет душа.
— А в соседней комнате? — с надеждой спросила Лира. Персей огляделся вокруг:
— Похоже, тут нет никакой соседней комнаты.
— Тогда мы в ловушке.
— Боюсь, что да, — сказал Персей.
И тут с крыши послышался какой-то треск.
— Нам нужно было оставить эти догадки при себе, — сказал Персей. — Сдается мне, мы накликали беду на свои головы.
Юноша и девушка задрали головы и посмотрели на крышу. В ней появились трещины. Сначала они были еле заметны, но мало-помалу становились все больше.
И больше.
И еще больше.
— Мы так и будем стоять и смотреть, как трещины становятся все больше и больше? — спросила Лира.
— Не спрашивай меня, я не режиссер, — ответил Персей. И тут вошел жеребец. Вскоре после этого понеслась такая жеребятина, что у многих начали пухнуть животы. Настало чуть ли не самое худшее время во всей античной истории. Оно было столь же неубедительно, как пир Тримальхиона. За сценой поднялась закулисная возня, и Персей пошел искать другую иллюзию. Он не знал, что делать с Лирой. Свидание с незнакомкой получилось не очень удачным. Забавно, но так порой бывает. А Мэри-Джейн, прячась за портьерой в античном коридоре, уходившем в бесконечность пасмурного моря, прикусила пальчик и хихикнула, привкус местного колорита мы вам принесем, заботами ваших услужливых производителей грейпфрутов, которые поставляют вам все, в чем вы нуждаетесь, и вынуждают покупать все, что у них есть.
Потому что пришла пора пробуждения. Существо на кровати открыло глаза, моргнуло раз-другой, перевернулось и постаралось собраться с мыслями, чтобы попробовать опознать свою личность.
— В ретроспективе все обретет свой смысл, — послышался чей-то голос.
— Отлично, — сказал он, — но сейчас мне от этого не легче.
— Позволь, я расскажу тебе о шекспировском театре, — сказала она. — Особой пользы мой рассказ тебе не принесет. Но классный ужасник с гусиной кожей всегда имеет смысл послушать, верно?
Он заставил себя сесть прямо. Обнаженный по пояс. Блестящий от пота. Залитый жгуче-оранжевым светом. А над ним склонялся человек в униформе с сигаретой во рту, щипцы разомкнуты и слегка повернуты в стороны, рукоятки прижаты друг к дружке — или, по крайней мере, сведены — в темной комнате с единственной лампой, и этот душный запах страха в воздухе. Да, он снова был в том месте. Ну надо же, какая досада! Потому что теперь начнется кошмарный сон с грызней червей и прочей ерундой, пока не случится что-нибудь еще. По крайней мере, так ему внушали.
История четвертая
Джордж и коробки
Да, забавно получилось с Джорджем и коробками. А ведь раньше он их никогда не замечал. Но потом какая-то мелочь привлекла к ним его внимание — что-то очень пустяковое, тонкое и ускользающее, о чем он даже не мог точно вспомнить — и мне, наверное, следует извиниться за непростительный ход этой фразы, которая, выражаясь фигурально, так и машет хвостиком в воздухе — благо, что все можно изменить.
Позже Джордж много думал о подобных явлениях. Или, по крайней мере, он хотел как следует подумать об этом. Но разве вспомнишь сейчас о том, какие мысли посещали его в момент, когда, не имея еще определенных доказательств, возникших гораздо позже, если только не к настоящему времени, он открыл глаза и предстал, так сказать, лицом к лицу с коварными коробками.
Сначала он увидел лишь несколько штук, но коробки были разбросаны повсюду. А Джордж знал, что такие места, как повсюду, бывают очень интересными, особенно когда они не навевают скуку. Впрочем, это уже вопрос настроения, и даже если нас трое, давайте не будем кивать на луну.
Комната, в которой валялись коробки, с виду и сама походила на короб, однако на стенах, примерно на средней высоте, имелось несколько своеобразных черт — хотя Джордж не стал бы утверждать этого наверняка, поскольку его глаза были прикованы к коробкам, и ему не хватало сил поднять их на среднюю высоту.
Тем не менее, заметив коробки, Джордж какое-то время не знал, что ему делать с таким наблюдением, или, вернее, знал, но не хотел показывать свою осведомленность. Да вы и сами понимаете, как это бывает, когда после сытного обеда вам хочется прилечь и вздремнуть; когда жизнь бежит из года в год по спокойному руслу, а вам уютно и немного стыдно за свою лень; и, конечно же, вы лучше поваляете еще одного дурака, чем займетесь какими-то коробками.
— Прости, старик, за вопрос, но где здесь дорога в городок Под Мухой? — спросил здоровый желтый кабачок, вышедший из первой коробки на крохотных ножках — и здесь, наверное, следует добавить, что крохотные ножки принадлежали ему, а не коробке.
