— Садимся? — спросил Хеликс тихо.
— Рано, — ответил Крис.
До Дворца оставалось еще около четырех километров.
«Как хорошо, — подумал Илья, — что мы догадались прихватить танкетку с собой. Шум двигателей шлюпки наверняка не остался бы незамеченным. А нам сейчас необходима полная внезапность».
Шлюпку пришлось оставить около часа назад. В танкетке поместилась только часть редлита, но его, кажется, должно хватить. Машина из-за минерала здорово отяжелела, но двигатель работал по-прежнему хорошо и так тихо, что даже в кабине его почти не было слышно.
Над цериевой порослью, сковавшей Дворец, маленькими точками носились машины рэбберов. Видимо, Мастера не оставили надежды выбраться из неожиданного заточения. Через одинаковые промежутки времени внутри полупрозрачного нагромождения колоссальных цериевых шипов сверкали яркие молнии. Но это было бесполезно.
С отсталой техникой рэбберов остановить процесс кристаллообразования сейчас было невозможно.
Крис, подведя на предельно низкой высоте танкетку поближе к Дворцу, опустился на песок. Экипаж плавно качнулся в пружинящих креслах.
Если их все же заметили, то через лабиринт не пройти: Мастера перекроют его по всей длине ходов. Или наполнят отрядами рэбберов.
— Выходим, — бросил Крис.
Илья подумал, что Крис не любит подчиняться чужим приказам, но и командовать сам тоже не умеет.
— Какое взять оружие? — спросил Хеликс.
— Нам хватит схитов, — ответил Илья.
— Маловато, — обернулся Крис.
— Достаточно.
Когда товарищи вышли, Илья расслабился в кресле, потом начал тщательно сосредотачиваться. Вся масса редлита на полу танкетки пришла в движение. Слившись в плотное темное тело, она поползла через открытый люк наружу.
Крис и Хеликс молча смотрели, как выползающий редлит превращается в подобие огромной металлической гусеницы. Большой корпус ее слегка вздрагивал, посредине проклюнулась дыра. Вытащив отключившегося Моросанова из танкетки, они занесли его в уже полностью оформившийся механизм редлона. Уложив Илью, они заняли места в каких-то подобиях люлек. Входное отверстие быстро затянулось. Их окружила полная темнота, затем послышались шуршащие и чавкающие звуки. Вздрагивающий корпус начал сокращаться, ввинчиваясь в песок.
Седьмой день 03 ч. 10 м.
Недолгое молчание, повисшее над столом квадриона, прервал резкий бас Первого:
— Опять ничего! Все время ничего! — Он с силой хватил крепким костистым кулаком по столу.
Поль продолжал молчать. О чем спорить? Положение, в котором они оказались, было просто немыслимым. Кто бы мог подумать, что все так быстро изменится? Что они окажутся в этой ловушке, отрезанные от остального мира, с надломленным биошаром?
— Они, видите ли, не могут пробиться сквозь эти стекляшки! — Первый яростно глянул на Поля и раздул ноздри. — Эти скоты, кажется, вообще ничего не могут!
— Не их вина, что кристаллы восстанавливаются, — вяло сказал Четвертый.
— Не их вина, — язвительно передразнил его Первый и скривил губы, — а все твои заигрывания с Арклом! Тебе бы давно забыть о его существовании, так нет, подавай ему карту всех залежей!
От Первого постоянно исходила вибрация силы, помогающая ему подчинять людей. Бывало, он нес сущую околесицу, но она казалась почти гениальным прозрением, потому что эта брызжущая энергия сбивала с толку окружающих. Буйвол мог всего за одну минуту так разжечь толпу, что люди готовы были идти в огонь и в воду. Это Поль очень ценил, но в остальном считал его туповатым и негибким. За бешеный напор, силу и тупость Первый еще в молодости приобрел прозвище Буйвол, но не обижался, а, похоже, даже гордился им.
Буйвол был лиогянином, страшно любил власть и рвался к ней всеми правдами и неправдами. Кто знает, как сложилась бы ситуация, если бы была возможность управлять колонией рэбберов на Додарбе силами двух или одного человека… Нет, Первого тогда пришлось бы убрать. Такие люди не должны мешать движению Рэбба.
«Впрочем, — подумал Поль, — не все ли теперь равно?» Когда у Буйвола случались припадки бешенства, его правое веко опускалось почти наполовину. Теперь, глядя, как тот медленно растравливает себя, Поль заметил: веко начало неумолимо тянуть вниз. Пора бы вмешаться.
Но зачем спорить? Это же абсолютно бессмысленно.
Конечно, Буйвол не прав — сам всегда говорил, что надо как можно больше накапливать редлита. А как же этого добиться, если не через Аркла? Идея захватить уирда принадлежала Полю, но ведь и Буйвол против не был. А кроме того, разве теперь это имеет хоть какое-нибудь значение?
— С Арклом, конечно, надо было повременить, — примирительно сказал Четвертый. — Но былого не воротишь, не так ли?
Буйвол уверенно выдержал взгляд Поля и ничего не возразил. Он умел, когда надо, и промолчать.
Поль смотрел на веко Первого как на барометр — оно застыло на мертвой точке, ниже, чем обычно, но не намного. Слава Богу. Не хватало здесь еще припадков бешенства этого кретина.
— Плохо нам, Буйвол, — тихо сказал он и отвел взгляд.
Первый немного встрепенулся, услышав старое прозвище.
— И теперь, — продолжал Поль, — надо во что бы то ни стало сдержать разложение там, наверху. Никто, давай говорить начистоту, никто не сможет это сделать лучше, чем ты. — Поль склонил голову, словно задумавшись. — Ты лучше всех умеешь работать с людьми!
Буйвол, не ожидавший такого поворота, буркнул чтото неразборчиво и, довольный, надулся.
«Так, — подумал Четвертый, — чем сидеть здесь и болтать, пусть займется делом. Погоняет ребят наверху, — может, они и прорвут блокаду. Во всяком случае, мне нужно, чтобы они все трое, тепленькие, сидели здесь… Вот только как самому выбраться?» Ловушка, похоже, захлопнулась, и нежданные «гости» могли наведаться с минуты на минуту. Было самое время испариться. Улететь куда-нибудь, но не слишком далеко.
Чтобы можно было контролировать развитие событий здесь, на Додарбе.
«Еще никому не удавалось перехитрить старину Поля!» — не без гордости подумал он.
— Я хочу сказать, Поль, — услышал он смягчившийся голос Буйвола, — что вам не следует валить всю вину на меня. Мы оказались в блокаде еще до того, как… — Он замялся. — Я перед тобой чист, Поль. И сам не знаю, как это произошло.
Четвертый задумчиво кивнул: — Никто тебя не винит.
— Вспомни, как сам на меня орал, когда я очнулся. И эти… — Он кивнул головой, подразумевая Эрчера и Второго. — Как они визжали: «Ах, Демиург распался!» А ведь это я увидел чужаков первым!
— Сейчас важно другое, — сказал Поль, — нам надо искать вместе выход из кризиса. — Он немного помолчал и добавил:- Я его не вижу. Пока.
