Экран ненадолго становится черным, прежде чем начинается реклама нового моющего средства.
— Почему Квинн согласился на что-то подобное? — Мама почти кричит и Олду Ватсону приходится ей напомнить, что надо вести себя тихо.
— Я думаю, Квинн точно знает, что делает, — говорит отец спокойно.
— И это тоже? — хочет знать мама.
— Незадолго до того как вы пришли в комнату, — отец смотрит на Олда Ватсона, — на мой IPad пришло сообщение, отправленное с IPad Леннона Каффри.
— И? — спрашиваю я.
— По правде сказать, я не понял ни слова. Я подумал, что сообщение по ошибке пришло ко мне. Но теперь все для меня прояснилось, оно видимо вовсе не от Леннона, а от Квинна.
Текст был таким: «Пожалуйста, придите и послушайте утром мою речь». Как-то так.
Мама встает и складывает руки над головой. — Что это значит? — спрашивает она.
Папа с ожиданием смотрит на меня, пока я пытаюсь, подобрать слова.
— Он просит нас, чтобы мы созвали завтра как можно больше людей, — объясняю я, когда, наконец, начинаю понимать план Квинна.
— Определенно, — соглашается отец. — Что бы он ни собирался сказать во время интервью, ему нужна страховка. И кто может ее предоставить лучше, чем разозленные Вторые?
Олд Ватсон подходит к маме и пожимает ее руку в знак поддержки. — Я пойду сегодня ночью от двери к двери и мобилизую людей. — обещает он.
Мама кивает. — Мы тоже.
— Помогайте созывать людей, но пожалуйста не идите туда завтра сами, — умоляю я.
Отец встает. — Беа, отныне никакого лицемерия. Настало время что-то предпринять. Для тебя.
Для нас.
Он прав. Это, наверное, наш последний шанс. Квинн призвал моих родителей к обязательству.
Кроме того, рано или поздно они попадут под подозрение Министерства, даже если не пойдут на данное мероприятие. Самое позднее, когда меня окончательно не смогут найти.
— Сейчас нам стоит лучше закончить, — настаивает моя мать. Она благодарит Олда Ватсона и идет в направлении прихожей. Мой отец следует за ней.
— Будьте осторожны, — прощаюсь я у дверей.
— Постараемся, — говорят они одновременно.
— Утром после интервью мы снова придем, — обещает отец и гладит меня по руке.
Я целую сначала его потом маму в щеку.
— Хорошо выспись, — говорит мама и отворачивается, чтобы я не увидела слезы в ее глазах.
Затем оба выходят и дверь закрывается за ними со свойственным ей шумом.
Олд Ватсон копается в шкафу и вытаскивает наконец трость.
— Вам не нужно пытаться бороться, — замечаю я.
— У них тоже, наверное никогда не было оснований для борьбы, — отвечает Ватсон. — Но теперь один есть, — с этими словами он открывает дверь и уходит.
Я остаюсь наедине со своими мыслями, которые крутятся вокруг завтрашнего протеста.
Алина
Очевидно мы задремали, так как внезапно пронизывающий звук дудок пугает нас. Я резко сажусь, обвиваю ногами ветку и смотрю вниз.
— Что это? — кричу я, все еще заспанная. Но в одно мгновение полностью просыпаюсь, как только замечаю, что Дориан и Джаз уже наполовину спустились.
— Это Ципы, — орет Дориан мне наверх. — Они вернулись. Почему никто не закрыл защитный барьер?
Сейчас все начинается. Теперь я понимаю, что подготовлена к войне. Если это она. Я глубоко вдыхаю, затем еще раз и слезаю по дереву вниз.
Нет никакого смыла бежать вниз в бункер, так как они уже заметили нас. Самое вероятное, что если мы спустимся вниз, то будем погребены заживо. Нет, самое время взяться за оружие.
Внизу господствует полная неразбериха: Некоторые из нас хватаются сразу за оружие, другие, захваченные врасплох, никак не могут одеть сапоги. И мне надо разобраться в этом хаосе. Не осталось даже времени, чтобы вытереть рот, поэтому я хватаю Джаз за руку и веду к лестнице.
— Я никогда не тренировалась! — ревет она. — Я никогда не пыталась сделать это. Помоги мне Алина, пожалуйста!
— Для этого слишком поздно, Джаз, — подключается Дориан. Он бросает взгляд направо и налево, а затем пристально смотрит на меня так же растерянно, как и я на него. Мы совершенно не знаем, что именно сейчас произойдет.
В этот момент прибегает Сайлас. В его глазах полный ужас. Он тянется к бронежилету, и когда замечает Джаз, тянет ее к себе. — Тебе надо найти Петру! Нам нужны все и каждый. И если ты увидишь Леви или Роксану, скажи, что им надо подготовить украденный танк. Давай, торопись!
Джаз кивает и семенит ногами, через некоторое мгновение ее маленькая фигурка исчезает из поля зрения.
Сайлас поворачивается к Дориану и ко мне. Каждый возьмите по имеющемуся в распоряжении оружию из тира. Быстро! Я созываю людей! Это начинается!
Дориан и Сайлас бегут в разных направлениях, но вместо того, чтобы следовать за Дорианом, я бегу за Сайласом.
— Подожди! — кричу я. — Все же будет хорошо, правда?
Сайлас хватает меня за плечи. — Борись и делай все возможное! — говорит он и уже бежит дальше.
Я стою одна там, до тех пор пока не появляется Дориан, весь увешанный оружием и бросает его передо мной. Я начинаю разбирать его, пока он убегает за новой партией. Когда возвращается Сайлас, он управляет людьми для подготовки к бою и я подаю им их оружие.
И, наконец, появляется Петра, с автоматом и мегафоном в руках.
— Никакой пощады! — кричит она, пока мы занимаем наши позиции и ждем.
Беа
Я не проглатываю и кусочка моего завтрака. Горячий напиток в чашке, который принес мне Олд Ватсон, остыл. Первую половину дня я провела за тем, что рвала и метала в поиске канала, который транслирует интервью. Но, как оказывается, в этом нет необходимости: когда вы очень далеко, ни один транслятор не показывает ничего другого.
— Я должна сопровождать Вас туда, — говорю я, пока Олд Ватсон пытается застегнуть свои штаны и готовится к выходу.
— Ты должна быть благоразумной, — отвечает он, имея ввиду, что я не должна идти на поводу у своих эмоций. Он точно не знает, что я, если речь идет о Квинне, просто не могу быть благоразумной. этого никогда не было.
— Если ты покинешь квартиру, я не буду знать, где ты и тогда должен буду организовать поисковую группу. так что, останься здесь, — говорит он и я киваю. Ненадолго он выглядит так, будто хочет обнять меня, но потом раздумывает, кивает мне и спешит проч.
Комментатор по телевизору как раз высказывался об оживленном интересе к предстоящему эксклюзивному интервью. Наконец, я беру чашку и пью глотками уже холодный напиток.
Теперь камера скользит по ряду людей, которые сидят перед трибуной. Там я вижу Квинна. Я ставлю кружку и двигаю стул ближе к экрану. На нем рубашка и галстук и сидит он непосредственно рядом с министром юстиции, полным старым мужчиной с красным лицом, который выглядит так как будто сейчас уснет, несмотря на всю суету вокруг.
