— А что в Америке? — удивился Трифон.
— В Америке человек печальный никогда другому человеку на судьбу не пожалуется. Ежели только тот человек не психиатр…
— Не на что мне жаловаться, — пожал плечами Трифон.
— Ой ли? — прищурился стекольщик.
Трифон хмыкнул:
— До недавнего времени я думал, что у меня вполне приличная жизнь. Пока в ней не появилась… Рука.
— Это какая же?
— Да вот вроде тех, что эти придурки сейчас утащили.
— И чем же эта рука так тебя доняла, что сидишь ты сейчас смурнее ноябрьского вечера?
— Красивое сравнение, — отметил Трифон. — Нет, она особо не донимала, просто… Проникла в жизнь и все нарушила. Вроде нежданного гостя. И пришлось с ней считаться, но даже не это самое паршивое… За ней все, кому не лень, охотиться принялись, как будто эта рука невесть какое сокровище.
— Так, может, она и есть сокровище?
— Но не для меня! — горячо воскликнул Трифон. — Я ведь и без нее прекрасно жил и вполне был счастлив…
— Ну-ну, — принахмурился почему-то Коля. — Вона ты какой молодец. Самостоятельный. Сильный. Красивый. И счастливый.
— Разве это плохо?
— Спору нет, хорошо. Только скучно.
— Ну и пусть. Мне нравится скучать. Кому я мешаю своей скукой?
— А кого радуешь?
— А должен?
— Нет, конечно, — вздохнул Коля. — Только вот что я тебе скажу, паря. Бывает цельное стекло, звенит как родниковая вода и ясное как солнце. А бывает стекло с трещиной. И звук у него не тот, и блеск.
— Это намек? Слушайте, что вы ко мне пристали? Я вам исповедоваться должен в том, что я такой ужасный и скучный эгоист?
— Дурилка ты, — усмехнулся Коля. — Человек-то ты хороший. Только трусливый.
— Это как?! — возмутился Трифон.
— А просто. Жизнь менять боишься, любить боишься, приключений тоже боишься. А когда ты боишься — тебя не уважают.
— Мне этого и не надо.
— Надо, Трифон. Сам себя-то не обманывай. Я ведь тебя, Трифон, признаться, как облупленного знаю.
— Откуда? — изумился Трифон.
А еще он почувствовал, как мурашки у него побежали по коже. Потому что стекольщик вдруг на мгновение показался ему величавым, как средневековый король.
— Откуда вы меня знаете? — повторил Трифон. — Кто вы?
Стекольщик вздохнул и поднялся из-за стола:
— Не могу я тебе этого покамест сказать, Триша. Да и пора мне, засиделся. Но я с тобой не прощаюсь. Явлюсь в самом скором времени. А ты отдохни. И сам с собой побеседуй. На тему счастья и независимости. Или это… кроссворд порешай. На, держи.
И стекольщик сунул Трифону мятую газету.
Вышел вон и дверью…
…не хлопнул.
Остаток дня Трифон провел в каком-то оцепенении. Бродил неприкаянно по комнатам, вспоминал, как рука плескалась в ванной, а Димка принесла банку с капустой. Кстати, капусту он ведь так и не попробовал. И где теперь Димка? Она сказала, что в Москве, но это тоже может быть фантастикой… Как и рука, как и царевич Филимон… Трифон бездумно смотрел телевизор, шла как раз «Ирония судьбы», а потом от нечего делать принялся разгадывать кроссворд. И через некоторое время почувствовал себя таким уставшим, ненужным и почему-то несчастным, что даже не смог ответить на вопрос из четырех букв: «Обычно считается заботливой, если женская, и крепкой, если мужская». Отшвырнул газету и задремал на диване. А потом дремота перешла в крепкий сон. Сон без сновидений. И это-то было счастьем.
Однако всякое счастье когда-нибудь кончается.
Это счастье закончилось в половине второго ночи.
В половине второго ночи сновидение Трифону все-таки явилось.
Будто бы елка, которая стоит у Трифона в гостиной, превратилась из чахлого деревца в высокую и раскидисто-пушистую красавицу. И на каждой ветке у нее висят не шарики-хлопушки, а самые натуральные телевизоры. И все телевизоры работают, передают трансляции разных программ. Трифон вроде и не хочет пялиться, а поневоле смотрит…
Творилось на телевизионных каналах что-то катастрофическое. На одном показывали, как толпы бедно одетых и изможденных людей совершали паломничество в какую-то пустынную местность. Там, среди песков, возвышалось сверкающее золотом изваяние — Рука, и перед этим изваянием люди падали благоговейно, поднимали своих детей, чтоб они увидели это чудо, кричали, что божество явилось на Землю… И все в том же благочестивом духе. А некий старик на белом верблюде занимался тем, что раздавал молящимся маленькие сувенирные руки из дешевого металла и изрекал напыщенные речи о том, что всем стойким в вере и благочестии эта рука принесет огромное счастье, независимо от пола, происхождения и семейного положения.
Другой канал просто захлебывался яростью. В роскошной студии сидел тип явно проповеднического вида. У него был чересчур победоносный голос верующего. Кривя физиономию и брызгая слюной, он вещал, что Рука, явившаяся на Землю, не что иное, как исчадие ада, коварное изобретение демонов. И цель этого изобретения — погубить народы планеты. Эмоциональная речь проповедника была, впрочем, бездоказательна. Зато плакат, висевший над его головой, выглядел внушительно: на нем изображалась рука, перечеркнутая красной краской крест-накрест, и надпись: «Стой, счастье!»
Следующая программа была посвящена проблемам Всемирного женского движения. Феминистки всех стран шагали по площадям мировых столиц и скандировали: «Женщина — это не только руки!» и «Пусть мужчины сами о себе заботятся!» Правда, на канале пошли помехи, и с Всемирного женского движения канал переключился на трансляцию заседания какого-то гей-клуба. Геи возмущенно кричали о том, что налицо дискриминация и унижение сексуальных меньшинств. «Кто сказал, что Рука — именно женская?! По каким признакам это определили?! А может быть, это рука гея!»
Истерический канал сменился другим, показывавшим новости науки. Шла передача из некоего исследовательского центра, где серьезные люди в белых халатах и кислородных масках проводили полное исследование органического артефакта под кодовым названием «Рука». Общий анализ показал, что рука создана из органических материалов неизвестного на Земле молекулярного строения и в ее цепочке ДНК сохранено информации в четыре миллиона раз больше, чем в ДНК приматов и человека. Ученые-биологи и генетики объявили это сенсацией и первой весточкой от далеких братьев по разуму. Но их тут же, на ближайшем научном симпозиуме, опровергли ученые-археологи, выдвинувшие обоснованную версию того, что загадочная Рука является не чем иным, как пропавшей конечностью легендарной Венеры Милосской! Дескать, потому Венера и лишилась своих дланей, что они были жизнеспособны, в отличие от всего ее мраморного тела. Но археологов принялись критиковать за несостоятельность теории. Во-первых, если это рука Венеры, то где находится вторая пропавшая рука? А во-вторых, руки у статуи были обрублены по плечо, тогда как артефакт изображает из себя руку до локтя… Словом, археологи были посрамлены, но тем не менее не сдавались.
