– Так мы и взяли одну немолодую женщину – повара, вряд ли бы он в нее влюбился!
– Варлетка повар была, и в чем она виновата? – прервала Нирфа Гошу.
– Повар дала Лизке и Ферликсу продукты, содержащие вещество неземного происхождения. Лизка утверждает, что кольца она видела маленькими на конфетах, она пыталась их снять с конфет, но они не снимались, и она их проглотила.
Ферликс съел другую конфету, – ответил Мартин.
– Гоша, видишь, к чему приводит твоя самодеятельность? – величественно спросила Нирфа.
– Повар сама конфеты не делает, их ей привезли готовыми! – выкрикнул, оправдываясь, Гоша Винтов, живущий у Нирфы, как на конспиративной квартире.
– Прав, конфеты повару привезли. Но кто? – важно спросила Нирфа.
– Проверим поставщиков, как скоро это нужно? – засуетился Гоша.
– Вчера, – буркнул Мартин, заметивший взгляды между Нирфой и Гошей.
– Гоша понял, что ему надо найти поставщиков загадочных конфет, о результатах непременно сообщим, – сказала Нирфа Мартину с прощальной улыбкой, она поднялась с кресла и растворилась в голубоватом шелке портьер.
Варлеты остались одни, да еще рыбы в аквариуме. Мартин понял то, что никто ничего не найдет и пошел к выходу, в сопровождение Гоши.
Осир, выслушал отчет Мартина и спросил:
– Гоша работает еще и у Нирфы? Мы у него ничего не узнаем, вероятнее всего он и добыл эти конфеты! Тем более что Нирфа реагировала на ситуацию весьма спокойно!
Они сами подложили их, чтобы Ферликс похудел, но не ожидали, что все так получиться.
– Если Гоша, варлет Нирфы, то чей Сидров? – спросил Мартин.
– Ваня Сидров – варлет Дорыни Никитича! У них семейные разборки на уровне правительственных реформ, – ответил Осир.
– А, где Гоша берет неземное вещество?
– Слушай, Мартин, я не разведчик! Мы нашли, через кого вещество появилась в квартире Ферликса, а, где Гоша его взял – интересно, но нам этого пока не дадут узнать. Хотелось бы знать все свойства вещества, но нельзя его афишировать.
– И почему ты такой умный!? – воскликнул Мартин и ушел на свое место.
Лизка Карсийская в театре произвела фурор. Она явилась в балахоне, цвета бархатных портьер, на себя абсолютно непохожая. Все актеры сочли своим долгом сказать ей, что она прекрасна, хорошо выглядит, и не один не рассмеялся, все были сдержанные с ней и корректны. Она радовалась возвращению в театр, с удовольствие взирала на сцену и уже что-то строчила в миниатюрный ноутбук.
Ферликс из больницы приехал домой, лег, вызвал повара и приказал ему подать всю еду, что он приготовит. Варлета повар приподнял белый колпак от растерянности, потом водрузил его на голову и пошел готовить и подавать еду по мере готовности молодому хозяину. Желудок у Ферликса еще болел, но он считал, что он голоден больше всякой боли. После операции ему шов смазали такой мазью, что шрам исчез практически на глазах, поэтому Ферликса быстро и выписали домой под наблюдение медсестры.
Медсестра пришла в разгар трапезы, и чуть чувств не лишилась от пиршества больного. Она запретила Ферликсу кушать в таком количестве, на что он едва махнул рукой. Она его пугала тем, что шов разойдется, но он был невменяемым. Он ел! Она позвала повара и стала его увещевать, но ее голос никто не слышал, у них были разные задачи. Медсестра позвонила в профилакторий, там посоветовали перезвонить Осиру Иванову.
Осир выслушал медсестру, и сказал, что скоро сам к ним приедет. Он взял с собой два прибора Аппетит из последней серии и один прибор Страх со странным веществом; настроил три прибора и направил их на Ферликса, поставив Страх между двумя Аппетитами, и попросил медсестру в это время говорить о необходимости прекратить потребление пищи. Ферликс еще немного пожевал и вдруг отодвинул от постели многоярусный столик на колесиках. Его знобило. Он округлил глаза и попытался что-то сказать, но язык его заплетался. Он замолчал, лег, сжался. Медсестра его укрыла и сделала укол. Он уснул. Осир показал медсестре, как надо пользоваться приборами и покинул дом на проспекте Джокера.
Я остыла к Осиру, я устала от всестороннего вмешательства с его стороны в мою жизнь. Эти приборы меня достали так, что я перестала верить в его любовь. Я стала ощущать себя холодной, бесчувственной варлеткой. И подумала, что любовь без взаимной страсти – это что-то плохое, неприличное, что печатью в паспорте скрыть невозможно. Точнее любовь без страсти – это пошлость.
Мне казалось, что вся квартира в приборах мужа, что он сам постоянно на меня смотрит на экранах наблюдения. Я подумала, что все устройства, устанавливаемые Осиром в квартире и в офисе, может найти Ваня Сидров. Я уже знала, что Гоша работает на Нирфу Михайловну, поэтому из двух знатоков выбрала варлета Дорыни Никитича.
Я попросила агента Ваню Сидрова просмотреть мою квартиру на проспекте Джокера на предмет посторонних предметов наблюдения, объясняя просьбу тем, что Осир занят, и сам не может за всем уследить. Ваня, от радости, что я вспомнила его имя, согласился осмотреть квартиру и офис.
Квартира состояла из трех комнат, кухни, ванной комнаты, санузла и лоджии. Ваня начал осмотр интуитивно в комнатах, но ничего не нашел, санузел и ванна, остались вне подозрения. На кухне он заметно стал нервничать, он осмотрел все и ничего не нашел, но его чутье говорило о том, что на кухне есть нечто необъяснимое, испускающее флюиды постороннего вторжения в человеческое сознание.
Сидров сел на угловой диван и стал смотреть на все предметы неторопливо. И вдруг его глаза и чутье споткнулись о белую банку, с надписью 'манная крупа'. У него еще возникла мысль, зачем в доме нужна манная крупа, если нет маленьких детей?
Ваня встал, и подошел к банке с крупой, но не тут-то было! Он почувствовал, что банка посылает его прочь от себя! Он не мог к ней подойти! Значит, правильно Спироза его озадачила, и она почувствовала это противодействие с полки, где стояли банки с крупами! Эту информацию надо срочно передать Осиру, он лучше знает, что и где в его доме!
Осир, покинув квартиру Ферликса, вернулся в свой кабинет, здесь его и застал звонок Сидрова. Ваня говорил нервно, словно ему мешали говорить, а вскоре вообще пошли гудки. Иванов решил, что пора в собственную квартиру заехать. Он застал Сидрова в странной позе на собственной кухне, тот стоял на угловом диване и смотрел в сторону полки с крупами, как мышь на крупу.
Хозяин подошел к полке, протянул руку за банкой с надписью 'Манка'. Его рука завибрировала и не дотянулась до банки, но вдруг крышка над банкой сама поднялась, из нее высыпалась струйка крупы. Осир отскочил к Сидрову. Манка продолжала высыпаться, неожиданно все прекратилось, и из банки выскочило маленькое ушастое существо, на длинной ноге, окончание которой находилось в банке, по типу игрушки.
