Джон Робертс - Город негодяев

Глава восемнадцатая ЧЕРНОВОЛОСАЯ

Храм Беса в эти утренние часы был безлюден. Над всей Дырой стояла тишина. Когда Конан вошел в храм, из-за импровизированной баррикады шагнули два шемитских охранника. В руках у них были шипастые дубины. - Позовите жреца! - велел им Конан. Один из охранников обошел Конана со всех сторон и выглянул на улицу, удостовериться, что варвара никто не сопровождает. Удовлетворенный увиденным, он отправился на поиски жреца, и вскоре тот появился. - Ах, кого я вижу! Мой новоприобретенный киммерийский друг. Входи, господин, я должен извиниться за эти воинственные приготовления. Но увы, увы, я больше не чувствую себя в безопасности. Такое впечатление, будто все в этом городе сошли с ума и из душ человеческих вылезло все самое черное, что только там таилось. - Я не виню тебя, - сказал Конан. - Думаю, через день или два все кончится. Жрец воздел руки в сторону статуи Беса: - Ежедневно и ежечасно молю я об этом моего бога. Ладно, друг мой, чем я могу быть тебе полезен? - Не видел ли ты моего компаньона? Мы заходили к тебе с ним несколько дней тому назад. - Да, и на нем одежды были особенные. И благовония с запахом лилий. Он частенько сюда заглядывает. Последний раз был вчера вечером. Боюсь, что не смогу отблагодарить его за... как бы это выразиться? Приношения. - Почему? - удивился Конан. - Если ты, господин мой, соблаговолишь пройти со мной, я покажу тебе. - И жрец повел Конана вниз по ступенькам в крипт, открыл дверь и пригласил войти. Следом вошел и он сам и обвел руками то, что было разложено перед ними. - Кром! - восхищенно выдохнул Конан. - Ну и пришлось же потрудиться здешнему ворью! - Я предпочитаю думать о них как о своих прихожанах, которые поклоняются Бесу, - сказал жрец. Крипт был забит добычей почти до самого потолка. Сундуки и шкатулки, полные драгоценностей, изящные лампы, инкрустированные столы, всевозможные предметы искусства, пряности и благовония - в крипте не оставалось больше свободного места. - С тех пор, как беды свалились на этот город, - горестно начал жрец, многие сворачивают здесь свои дела, продают недвижимость и переводят все, что нажили, в драгоценности, которые легко переносить с собой, на случай, если внезапно придется покинуть город. В результате храм битком набит добром бедных горожан, а касса наша пуста. Потому-то я и не смог выплатить твоему другу истинную цену за то, что он принес сюда. - Учитывая, что это зачтется ему у богов, - заметил Конан, - вряд ли у него есть причины жаловаться. А не оставил ли он мне какого-нибудь послания? - Увы, господин мой, боюсь, что придется ответить отрицательно. - Ладно. Да, вот еще о чем я хотел тебя попросить. Я хотел бы иметь свободный доступ к твоим... речным вратам. - И Конан указал в сторону дверцы на дальнем конце крипта. - Мне хотелось бы свободно попасть туда в любой час ночи или дня. Пусть твои охранники пропустят меня без вопросов, а потом молчат как рыбы обо всем, что может случиться. - Из кошеля на поясе Конан вытащил небольшой узелок и подал его жрецу. - Здесь сто серебряных марок. - Благодарю тебя, друг мой. Бес да осыплет тебя своими щедротами. Нет божества милосерднее Беса. В милосердии своем не любит Бес смотреть, как человек мучается от кнута, от кандалов и рук палача. А эта судьба - увы, боюсь я, неминуемо ожидает этот город. Я вижу, что тебе, мой господин, уже пришлось кое-что претерпеть в преддверии грядущих мук. Бес да хранит тебя, господин! Киммериец выскользнул из храма и некоторое время обдумывал, как бы добраться до другого конца города. К его услугам был подземный лабиринт дерьмостока, но Конану, честно говоря, надоело прятаться, будто крысе. Если кто-то жаждет его крови, пусть сразится в открытую. Поэтому киммериец гордо зашагал прямо посреди улицы. Город превратился в настоящий военный лагерь. По мостовым разгуливали вооруженные до зубов громилы. Но стоило им приблизиться к гиганту киммерийцу, его хриплый рык буквально отбрасывал бандюг к ближайшей стене, заставляя бочком обходить свирепого варвара. Поэтому до гостиницы Конан добрался без приключений. В таверне почти никого не было. Прислуга сидела за столом, разговаривая между собой в ожидании посетителей. - Женщина, с которой я приехал, возвращалась? - спросил Конан хозяина гостиницы. - Нет, уже в течение двух дней ее не видно. - Хозяин с укоризной посмотрел на Конана: - Тебе, господин, стоило получше следить за ней. Такая невинная, такая хорошо воспитанная девушка. - Хотел бы я знать, где она, - пробормотал Конан. - Для меня какие-нибудь послания есть? Хозяин молча полез под прилавок и вытащил оттуда сложенный листок бумаги, запечатанный восковой печатью и источающий сильный запах лилий. Конан сломал печать и начал читать. "Встретимся в сумерках наверху в "Химере", бежали завитушками причудливо выписанные строки. - Деньги будут у меня с собой". Конан подумал, а не ловушка ли это. "Химера" находилась на территории Лисипа. Но откуда главарь шайки мог знать, что именно он, Конан, организовал набег на старый форт? Ведь ни одному из бандитов не удалось бежать. А уж рудокопы - те наверняка его не предали. Вероятнее всего, Пирис просто наладил связи с местными главарями. Точно так же, как Конан выбрал храм в качестве места, где можно спрятаться, Пирис предпочел укрываться в лабиринте комнат "Химеры". Удовлетворенный, Конан сел за стол и приказал подать завтрак. Он с нетерпением ждал вечера. Пора было собирать причитающиеся деньги и убираться отсюда, пока город не заняли королевские войска. Они появятся и начнут хватать всех без разбору. Многим суждено будет провести годы по темницам или на королевских каменоломнях, если не гребцами на галерах. Надо держать ухо в остро! Плотно закусив, Конан отправился на конюшню, тщательно вычистил коня и проверил упряжь. Не хватало еще в один прекрасный момент, когда за спиной погоня, грохнуться неожиданно вместе с седлом только потому, что вовремя не проследил за подпругой. Покончив с упряжью, Конан столь же тщательно проверил конские копыта. Ощупал каждый гвоздь на подкове - крепко ли сидит. Поскольку одна из подков Конану не понравилась, он тут же разыскал кузнеца и заставил перековать коня на все четыре ноги. Потом киммериец произвел такой же смотр своего оружия, вычистив и наточив клинки. К тому времени, как Конан покончил с делами, было далеко за полдень. Пообедав в таверне, киммериец вышел на улицу. Ноги понесли его на юг, в Дыру, туда, где он должен был встретиться с Пирисом. Ему даже пришлось сделать крюк, поскольку в одном квартале на узкой улочке кипела жестокая битва. Бандиты опять выясняли отношения. В "Химере" народу собралось немного. Конан подошел к стойке бара и потребовал себе эля. Слуга принес и поставил перед ним кожаную кружку с шапкой пены, которая стекала на старый исцарапанный прилавок. - Пирис все еще здесь? - спросил Конан. - Он поднялся наверх час тому назад, - ответил слуга. Конан про себя решил, что спешить не к чему. Пирис может и подождать. - Смотрю, на твоего знакомого сегодня вечером большой спрос, - заметил слуга в баре. - С чего это ты так решил? - Ну как с чего! Как раз перед твоим приходом сюда заявилась какая-то женщина и тоже спрашивала о нем. Я сказал ей, что он наверху, она туда и направилась. Конан чуть не поперхнулся. - Какая женщина? - спросил он, со стуком опустив кружку на стойку. - Куда она пошла? В какую комнату? - Черноволосая такая девица, на вид ядовитая, как змея. Впрочем, какая же другая, по-твоему, могла бы прийти в "Химеру" без сопровождения? Куда пошла, спрашиваешь? На третий этаж. Там на двери нарисован василиск. Это... Но тут слуга обнаружил, что обращается в пустоту. Варвар уже спешил прочь. - Эй, господин, ты что, не собираешься допивать свой... Но было поздно. Киммериец уже бегом устремился вверх по лестнице. Слуга пожал плечами и сам допил эль. Конан бежал вверх по ступенькам, расталкивая потаскух и их клиентов. На третьем этаже он лихорадочно огляделся. На ближайших дверях были нарисованы дракон, змея и лев. Ага, вот она. В дальнем конце коридора он заметил желтую дверь, на которой был грубо намалеван красный василиск. Стремительно и бесшумно Конан двинулся к этой двери, взявшись за меч руками и придерживая ножны, чтобы ничего не лязгало. К тому времени, когда он подобрался к двери, он уже шел на цыпочках. Возле двери Конан остановился и прислушался. Изнутри слышались бубнящие голоса, но разобрать, о чем говорили, Конан не смог. Глубоко вздохнув, он рывком распахнул дверь. Внутри стояли двое, глядя друг на друга. Их разделял стол. В руке у каждого был кинжал, угрожающе направленный на противника. Черноволосая женщина стояла спиной к Конану, Пирис - лицом. Когда киммериец вломился в комнату, маленький человечек поднял на него взгляд, и на его женственном лице появилось выражение облегчения. - Вот она! - проговорил он своим странным голосом. - Это Альтаира! Та самая вероломная тварь, благодаря которой я очутился в тюрьме Бельверуса! Убей ее! - И он еще больше выставил вперед свой отравленный кинжал, будто бы не вполне веря, что киммериец в состоянии защитить его от этой мегеры. - Эй ты, женщина, обернись! - рявкнул Конан. - Пусть сперва этот ублюдок уберет свой кинжал! - прошипела она. Меч Конана вылетел из ножен. - Я не позволю ему ударить тебя в спину. Поворачивайся. Медленно женщина обернулась и взглянула в глаза Конану. У нее было широкое круглое лицо, обрамленное гривой черных волос. Рот был ярко накрашен темно-красной помадой, глаза жирно обведены тенями. Кожа ее была белой как снег. Вид у нее был странный, но что-то в ее чертах казалось знакомым. - Брита! - Никогда ему не приходилось видеть подобной трансформации. За исключением общей формы лица - ни малейшего сходства с той хорошо воспитанной девушкой из приличного дома, которой он помогал. Даже цвет глаз другой. - Это, что ли, и есть твоя тарантийская девушка? - хихикнув, спросил Пирис. - Тебя одурачили, мой друг варвар. Но ты не переживай. Этой твари удавалось водить за нос и куда более хитрых и опытных мужиков, чем ты. - Так, - проговорил Конан. - Теперь многое становится ясным. - Острие меча направилось к горлу черноволосой. Киммериец никогда бы не поднял оружия на женщину, но ему ни разу не приходилось встречать столь подлой, злокозненной мерзавки. - Не удивительно, что те бандиты, от которых я тебя спас, так ловко удирали! Хитро ты все обставила, дрянь! - Конечно, - проговорила она. Голос ее был холоднее, чем сталь. - Я следила за тобой и Пирисом, начиная с Бельверуса. Я подслушала все, о чем вы говорили под фонарем, когда встретились. Я сразу догадалась, что ты один из тех болванов, что легко сворачивают с прямого пути, чтобы защитить женщину. Конан громогласно захохотал: - Можно подумать, тебе когда-либо нужен был защитник! Стало быть, это ты с Пирисом и Асдрасом украли Скорпиона у Касперуса? - Нет! - закричал Пирис. - Скорпион мой! - Он принадлежит тому, кто может его удержать, - сказала Альтаира. - Да, это я спланировала похищение Скорпиона у толстяка. Я послала Асдраса в Шикас вперед себя, но Пирис оказался умнее и решил не рисковать собственной шкурой. Поэтому я передала статуэтку Мульвиксу, который шел в Шикас со своим караваном. Мульвикс не знал о том, что везет. Это был честный контрабандист и свято следовал кодексу контрабандистов. Согласно этому кодексу, контрабандиста не интересует, какой груз он передает. Как и было оговорено, здесь он отдал его мне. - Она состряпала лживый донос, чтобы меня бросили в темницу! - обиженно проговорил Пирис. - Мне следовало догадаться раньше, - с сожалением произнес Конан. - Всю дорогу до Шикаса здесь, в городе, ты болтала о "сестре". Но на самом деле никогда ее не искала. - Если бы, киммериец, ты думал головой, а не задницей и поменьше размахивал мечом, - заметила она, - давно бы уже до всего допер. Конан пожал плечами: - Где бы ни были замешаны женщины, я вечно оказываюсь в дураках. В конце концов, каждый мужчина должен сам заботиться о себе. Я упустил одно: ты воспользовалась лучшими качествами моей натуры. - Это ты о чем? - спросила она в явном недоумении. - Тебе это объяснять бесполезно. Рудокопы, которые живут неподалеку отсюда, куда лучше понимают такие вещи. - По-моему, ты спятил! - фыркнула женщина. - Помнишь ту первую ночь, - заговорил Конан, - когда ты притащила меня сюда, в "Химеру"... Ведь ты до этого уже бывала здесь. Именно ты выманила Асдраса наружу и прикончила его. Затем, изображая невинность, ты тащишь меня сюда только затем, чтобы мы могли "обнаружить" труп. - Когда мы отправились в храм Беса, - подал голос Пирис, - она выследила нас и натравила головорезов. А на тот случай, если громилы окажутся бессильны, напустила еще и Бомбаса. - Но одного ты не могла учесть, - сказал киммериец, - что богатый торговец пряностями выкупит меня для того, чтобы я спас его дочь из храма Матери Дурги. - Стало быть, вот каким образом все вышло, - прошептала женщина. - Да, в самом деле, я не смогла учесть всего. - Ты странно повела себя, - продолжал Конан, - когда я рассказал тебе о моей встрече с Касперусом. Тогда в первый раз ты показала на мгновение свое истинное лицо. А потом поспешила успокоить меня и отвлечь. - Успокоить тебя! Разве кобыла успокаивает жеребца? - Уж со мной бы такой номер не прошел, - фыркнул Пирис. - Не сомневаюсь, - отрезал Конан. И снова обратился к Альтаире: - А когда в нашу комнату пришел Мульвикс, его встретил твой кинжал. Затем ты собрала его кровь и разбрызгала по лестнице, так чтобы у меня создалось впечатление, будто караванщика ранили еще по дороге в гостиницу. Но скажи мне, почему ты не захватила Скорпиона тогда? Женщина пожала своими прекрасными белыми плечами: - Потому что в городе ошивались Пирис и Касперус. Мне следовало сперва устранить их. Кроме того, я же знала, что ты честен и глуп. Ты бы прятал статуэтку до тех пор, пока она мне не понадобилась бы. - Ну да, я ее спрятал, - проговорил Конан, ухмыляясь. - Кстати, ты хоть представляешь себе где? - Скотина! - закричала она. - Куда ты ее дел? - Я должен это тебе рассказывать? - отозвался Конан. - Да, - протянула она. Голос ее вдруг изменился. - Вижу, что я ошибалась. Я думала, ты просто безмозглый дикарь. Но теперь вижу, что в этой голове хватает мозгов. Знаешь, мы вдвоем могли бы... - Поздно, Брита, или Альтаира, или как там тебя на самом деле зовут, проговорил Конан. - Я слишком многое знаю теперь о тебе. И никому из тех, кто дорожит жизнью, не посоветовал бы приближаться к тебе. Меня теперь вот что интересует: какую ТЫ расскажешь мне сказку про Скорпиона? - Наверное, этот болван Пирис и толстяк Касперус успели уже прожужжать тебе все уши насчет того, какой это великий магический талисман. - Ну да,- подтвердил Конан, - только каждый рассказывал по-своему. - Ну так они оба лгали! Статуэтка была у тебя в руках. Что ты заметил? - Что она очень тяжелая, - ответил Конан. - Конечно же она тяжелая. Потому что сделана из белого золота! - Белое золото! - воскликнул Конан. Металл этот был почти легендой. Сияние белого золота ни с чем не сравнимо. Златокузнецы и ювелиры считали его благороднейшим из металлов. Обычно его стоимость оценивалась в десять раз выше стоимости чистейшего золота. - Да, - продолжала Альтаира. - Никакой это не древний идол, никакой не черный алмаз, упавший с небес. Статуэтку отлили около пятисот лет назад. Это была дань от короля Кешана королю-жрецу Стигии. В те дни в Стигии богиня Селхет считалась покровительницей правящего дома. Поэтому король Кешана, желая подольститься, собрал все белое золотое, какое у него имелось, повелел отлить из него статую Селхет и послал в Кеми, столицу Стигии. Вскоре статую украли. Прошло много лет, прежде чем о ней снова узнали. Примерно в это время статуя обрела свой теперешний вид. Ее покрыли черной глазурью, которую изготавливают из толченного в пыль обсидиана. - Стало быть, это не магический талисман, так? - проговорил Конан, думая при этом о тех чрезвычайно странных событиях, что происходят сейчас в храме Матери Дурги. - Конечно же нет, - усмехнулась женщина, - но что с того? Ведь это самый ценный предмет на земле. Его цена неисчислима. Если он будет у нас, мы станем такими богатыми, что тебе, варвар, и не снилось в самых горячечных твоих снах. - Она лжет! - вскричал Пирис. - Статуя принадлежит моей семье, моему роду! - Эй вы! Давайте-ка успокойтесь, - проговорил Конан. Киммериец угрожающе качнул мечом, и оба спорщика примолкли. - Мне плевать, что это за хреновина. Я не желаю иметь с ней никаких дел. Даже если она сделана из белого золота и дает обладателю вечную молодость. - Но ты обещал добыть Скорпиона для меня! - завизжал Пирис. - Ты же взял задаток! - Да, я взял, - признал Конан. - Хотя, знай я все заранее, не согласился бы за какую-то жалкую тысячу золотых, - добавил он. - Но это неслыханно! - не унимался Пирис. - Ты же дал мне слово! - Дал. К великому моему сожалению, - сказал Конан. - И должен его сдержать. - Он повернулся к Альтаире. - Скажи мне вот что: ты убила Делию? - Делию? - переспросила женщина недоуменно. - Ты имеешь в виду шлюху Максио? Я даже не знала, что она мертва. У Конана сложилось впечатление, что сейчас мерзавка не лжет. - Эй вы, двое, слушайте меня, - рявкнул киммериец. - У меня тут есть кое-какие дела. Я ухожу. Если вам нужен Скорпион, встретимся завтра в полдень на Площади перед театром. - Ты что же, оставишь меня тут одного с этой демоницей? - оскорбленно спросил Пирис. - Я тебе в телохранители не нанимался, - ответил Конан. - По мне, так хоть убейте тут друг друга. А пока желаю вам хорошего вечера. И Конан вышел, хлопнув дверью. Когда дверь закрылась, он услышал, что спорщики снова возобновили свои препирательства. Пока Конан спускался вниз, в таверну, в голове у него мелькнула одна небольшая догадка. Он подошел к стойке и окликнул слугу: - Слушай, ты работал здесь месяц назад, когда наверху был убит брат городского головы? - Да, - сказал тот, вытирая кружку грязной тряпкой. - По-моему, это был единственный случай, когда Бомбас показал свою жирную рожу в Дыре. Он приходил со своими инвалидами, чтобы опознать тело. - А кто обнаружил труп? - спросил киммериец. - Юлус, - сказал бармен. - Это было почти сразу после того, как старый Лисип выпер его из своей шайки. - Ага, я так и думал, - пробормотал Конан. - Что? - спросил бармен. Но, как и в первый раз, вопрос был обращен в широкую спину варвара. Из "Химеры" киммериец по темным улицам направился к храму Беса. Когда он назвал свое имя, один из охранников-шемитов провел его в крипт и открыл дверь, ведущую к реке, за городскую стену. Конан вышел на берег и отправился к мосту на месте слияния двух рек. Там он вскарабкался по насыпи на дорогу и дальше пошел более спокойно и непринужденно. Меньше чем через два часа Конан уже стоял на холме, откуда открывался вид на деревню рудокопов. Несмотря на поздний час, он заметил, что по периметру вокруг деревни было разложено несколько больших костров. Спускаясь с холма, Конан направился к ближайшему из них. Когда он был уже поблизости от костра, навстречу ему вышли трое, вооруженные грубыми копьями. - Кто идет?.. О боги, да это же киммериец! - И Конана окружили улыбающиеся рудокопы. - Беллас здесь? - спросил Конан. - Нет, но скоро придет, - сказал один из рудокопов. - Мы уже послали одного из мальчишек, чтобы тот его разыскал. Через несколько минут и вправду появился Беллас. - Говори, что тебе нужно, - просто сказал он. - Хотите увидеть, как закончится весь этот городской бедлам? - спросил Конан. - Да каждый из нас только об этом и мечтает! - Тогда приходите завтра на Площадь сразу после полудня. - Хорошо, - кивнул Беллас. Все остальные радостно завопили. - Не веселитесь раньше времени, - осадил рудокопов Конан. - На этот раз бой будет трудным. - Ладно, - буркнул Беллас. - В форте мы только начали мстить. Теперь наши аппетиты разгорелись. - Тогда у вас будет чем их утолить, - обещал Конан. - Запомните. Входите в город сразу после полудня. Если нужно, воспользуйтесь воротами, выходящими к реке. Впрочем, если вы будете достаточно расторопны, то тот раззява, что стоит на часах у главных ворот, не успеет захлопнуть и забаррикадировать их. - Сделаем, как ты скажешь, - заверил Беллас. - Тогда увидимся завтра, - сказал Конан. И будто призрак, тут же скрылся в темноте. Киммериец пошел назад, в город. Однако, добравшись до реки, не стал перебираться на противоположный берег. Он не сомневался, что с легкостью одолеет низкую городскую стену, выходящую к реке, однако у него не было желания этого делать. Конечно, сейчас у Конана и в городе имелись места, где он мог спокойно выспаться. Но для этого совершенно не обязательно было туда идти. Поэтому Конан вошел в ближайшую рощицу и там улегся, завернувшись в плащ. Судя по тому, как стояла луна, до рассвета оставалось еще добрых два или три часа. Завтра, похоже, будет тяжелый день, и Конан понимал, что ему нужно как следует отдохнуть. Через несколько минут он уже крепко спал.