До сих пор ни одно млекопитающее, рожденное в лоне Млечного Пути, не видело свою галактику под таким ракурсом. Не имеет значения, провозгласило ли оно себя сверхсуществом или еще нет. До сих пор ни одно млекопитающее, и более того – ни одно кислорододышащее создание не выбиралось в гало – обширную область вне галактического диска, заселенную старыми маломассивными звездами.
Звезды гало были ровесницами Млечного Пути. Фаза активной жизни для них осталась в далеком прошлом, и, тем не менее, они еще теплились. Ведь далеко не каждое солнце умирает с помпой, с плазменной потехой, под вопль рентгенов, озаряя галактики погребальным костром. Чаще всего оно превращается под гнетом собственного тяготения в тусклый газовый кристалл размером с малую планету, и этот кристалл продолжает светить так долго, что может показаться, будто он вечен.
Звезды, которые серебрили изъеденные метеоритной эрозией борта «Странника», давно устали состязаться с вечностью. Буро-рыжая планета с меченым полушарием была «привязана» к одной из них.
Вялые фотоны белого карлика несли информацию. Скупую, рваную, перенасыщенную эмоциями, которые плазменное сознание «Странника» понимало с большим трудом.
Уловив необъяснимым образом приближение «Странника», в спрессованной глубине вырожденной звезды пробудился древний разум. Куда более древний, чем сам корабль-призрак, чем те «древние» обитатели системы Солнца, которые отправили научно-экспериментальное судно «Баунти» в вечный полет.
Пробудившийся негодовал.
Гравитационный всплеск, случившийся над поверхностью «Буро-рыжей», толкнул «Странника» на скалы. «Странник» втянул себя в гиперпространство и тут же вышел в нормальный космос, но уже над обратной стороной меченой планеты.
Обитатель белого карлика никогда не отличался радушием. Теперь, когда силы иссякли, разум ослабел, а сам он превратился в пленника звезды, чья энергия сжатия поддерживала его жизнь, пробудившийся вел себя подобно слепой стихии.
Десять миллиардов лет назад это существо сбросило оковы материи и эволюционировало до состояния «чистого разума». Ныне оно нуждалось в оболочке куда более громоздкой, чем тело из плоти и крови.
Десять миллиардов лет существо сеяло разум там, где он был способен приняться. Оно заботливо взращивало побеги, а если в этом возникала необходимость, то пропалывало сорняки. Когда же выпестованные цивилизации подросли и окрепли, оно приступило к стрижке и обрезанию. Существо самозабвенно трудилось над созданием галактического сада, в котором каждая деталь радовала бы его всевидящий взор.
Так было в течение десяти миллиардов лет.
Одинокая вырожденная звезда и единственная планета – вот и все, что осталось в итоге от галактической империи.
А сотворенный когда-то сад успел разрастись и одичать.
«Странник» погрузился в гиперпространство. Капитан убедился в истинности своих предположений.
Красное, оранжевое, желтое… Снова красное. Все оттенки красного: алый, пурпурный, пунцовый, карминный, рдяной…
Прямо по курсу курьерского корабля пылал мир Солнца. Миллиарды миллиардов кубометров космоса, заполненного свирепой плазмой. Исчезли звезды; пространство поделилось пополам. За кормовыми дюзами «курьера» стелилась первозданная тьма, впереди сияло красным. Красным и всеми его оттенками.
Звезда умирала. Казалось, каждое мгновение оставшейся жизни она использует, чтобы вылить ярость, накопившуюся в недрах за долгие миллионы лет безмятежного существования.
Ай-Оу и раньше видел Солнце вблизи, но никогда – таким разгневанным. Расположение темно-коричневых пятен делало его похожим на человеческий череп; глубоко в хромосфере блистали вспышки ядерных взрывов, плазменные языки отрывались от внешнего газового слоя и уносились в космос…
Оранжевое, желтое и опять красное, – это раздавшийся вширь пузырь Юпитерекса. Самая бурная, самая неукротимая, самая яростная планета системы Солнца полыхала огнями нескончаемых электрических бурь. Магистральный луч тянул курьерский корабль в глубь его владений. Диюдарх блаженствовал, не позволяя Ай-Оу отвести воспаленных глаз от смотровой розетки.
Светло-розовое…
Светящийся поток корональных газов льнул к планете. С нежностью удава он захлестывал Юпитерекс вдоль экватора аккреционным поясом.
Ярко-красное…
Кольцо Юпитерекса – реликт времен образования планет. В прошлом – каменистое и темное, теперь оно пламенело, словно нить накала внутри вакуумной лампы. Трасса вещества, поглощаемого Королевской Планетой, проходила точно через его плоскость.
Бордово-черное…
Горошины лун тонули в разреженном солнечном веществе. Луны таяли, будто воск, и трудно было найти среди них хоть одну, которая сохранила бы изначальную форму сферы.
Курьерский корабль погрузился в жаркое марево, окутывающее окрестности Юпитерекса. В ту же секунду взвыли остатки аварийных систем, регистрируя атаку заряженными частицами. Ай-Оу повезло – «курьер» был оборудован усиленной защитой для работы в околосолнечном пространстве. Другой корабль давно бы превратился в свободно дрейфующий кусок шлака, но этот добросовестный трудяга уверенно держал курс на старую столицу Сопряжения – на покинутый всеми Ганомайд.
Самая большая луна Сопряжения праздновала второе рождение. По темной коре, образовавшейся на заре времен из твердых силикатных пород и водяного льда, текли лавовые реки. Утопленные в дыму вулканы выдавали местоположение стыков тектонических плит. Иногда магма выплескивалась с такой силой, что преодолевала слабое тяготение Ганомайда и уносилась в космос.
Курьерский корабль снижался над полусферой последнего пригодного для жизни города в окрестностях Юпитерекса. Реанимированные волей Ай-Оу посадочные двигатели осветили долину, населенную мрачными тенями.
Поверхность Ганомайда ежеминутно сотрясали подземные толчки. Из разверзающихся трещин вырывались газовые струи, вместе с газом в рдяное небо летели куски породы разных форм и размеров. Обломки проносились мимо корабля или вязли в полярном сиянии защитного экрана. Над долиной висел колоссальный пузырь пылающего Юпитерекса. Казалось, будто планету охватил пожар, подобного которому Вселенная не знала.
В ответ на запрос Ай-Оу город раздвинул смежные сегменты защитного купола, обнажив посадочную палубу. Под лучами близкого Солнца радужные фасетки не имели смысла. На Ганомайде купола были покрыты выгнутыми пластинами из композитного сплава. Сегменты, похожие на жесткие крылья насекомого, исходили паром, истончаясь от жара внешней среды.
