Сквозь космос дракон
Вместе с ней устремится.
Это была та самая песня, которую Менолли, Брекки и Карен Эмерсон, двоюродная сестра адмирала Эмерсон, прочли в Бендене так много лет назад. Сибрук, едва сдерживая волнение, читал дальше.
Девица - целитель
По имени К'рэн.
Дракона звать
Вовсе неслыханно - Пэн.
Отметит обоих
Нитей ожог:
Ей - над коленом,
А ему - бок.
Она чуть не погибнет,
Но подруга спасет;
Да еще друг-пришелец
На помощь придет.
Неразлучны, вдвоем
В корабле полетят.
Врагов всей вселенной
Сообща победят.
Из металла корабль их
Целый мир облетит.
И со всеми дракон
Без труда говорит.
Тот бронзовый ростом
Не сможет гордиться,
Но зато в корабле
Хорошо разместится.
Однажды, наш Перн
Захотев погубить,
Пришельцы хохлатые
Станут грозить.
И о помощи зов
Ко дракону помчится;
Флот прекрасных судов
Второпях возвратится.
Чужаков отобьют,
Корабли их рассеют.
Рад будь, Перн: в нужный час
Пэн вернуться сумеет.
Всадник вместе с драконом
Предан нашей планете.
Вместе мир сохранят
И покой на всем свете.
Необычно в героях
Быль с грядущим смешалась,
Но исполнена смысла
Каждая малость.
Непривычен напев мой,
Но правдив - я клянусь.
Этот сбудется стих,
Вам я в том поручусь.
Сибрук затаил дыхание, гадая, есть ли продолжение. Никто не знал, как заканчивалась поэма, но начало сбылось. Иначе чем он здесь занимается?
Он посмотрел на следующий лист. Этого просто не могло быть! Продолжение песни! Сибрук закрыл глаза и погрузился в вулканитское созерцание. Некогда было давать волю горячему сердцу арфиста. Он открыл глаза и начал читать:
И людей, и драконов
Многих участь грустна,
Но отыщут ответ
Лишь в костях скакуна.
Не повергнут врагов
Ни металл, ни огонь,
Ни заклятье, ни тайна,
Ни сила, ни...
Здесь буквы невозможно было прочесть. Сибрук не сумел понять, чем заканчивалась эта строка. Но песня продолжалась со следующей строфы.
Помяните великих,
Что погибли давно:
Их мужеству нам
Помочь суждено.
О Морите с Орлитой
Не позабудьте,
О Лери и о Холте,
О причине и сути.
Не напрасно погиб
Алессан и другие.
Вот - ответ, лишь прочти
Эти строки простые!
И дракон, и дракончик
Взад-вперед поглядят,
А зеленый с юнцом
Сквозь века полетят.
На этом песня кончалась. Сибрук лихорадочно поискал продолжение на других листах, но безуспешно. Судя по сказанному ему Гдэем, это были самые последние записи из Бендена, точнее, других старых записей никто более не смог разыскать. Видимо, это - песня целиком; но что же она значила? "Сквозь века полетят." Ну, и как сие прикажете понимать?
Он проглядел остальные строчки, но не смог извлечь оттуда никакого смысла. И вдруг заговорили сами имена. Алессан, Морита, Орлита, Лери, Холта! Алессан был лордом Руата во времена великого мора, Лери тогда же была госпожой Форт Вейра, ее королеву звали Холта; Морита со своей Орлитой сменила Лери. Каждый из них много сделал во дни мора, пришедшего с Южного Материка. Должно быть, с ними связано нечто, способное спасти Перн сегодня, но что именно?
Сибрук снова и снова перечитывал строки песни, отчаянно пытаясь найти разгадку. Совершеннейшая бессмыслица! Как может болезнь скакуна, случившаяся давным-давно, иметь ХОТЬ КАКОЕ-ТО отношение к теперешнему тяжелому положению Перна? "Взад-вперед поглядят." "Сквозь века полетят." Это могло означать только использование способности драконов перемещаться во времени. "А зеленый с юнцом"... Тут, без сомнения, имелся в виду Сипак, а "юнец" - должно быть, он сам, Сибрук!
"И дракон, и дракончик" - здесь, вероятно, следует подразумевать Пэна и Зиа. Но почему им вчетвером надлежит отправиться во времена Путешествия Мориты? И тут встало на место недостающее звено. "Не позабудьте... о причине и сути." Безумно предполагать подобное, но, видимо, в песне говорилось, что болезнь скакунов, погубившая столь многих людей, подействует и на хохлатых захватчиков.
Но, если довести этот мысленный поезд до конечной станции, то единственно логично для Сипака, Сибрука, Пэна и Зиа отправиться во времена мора, взять образцы вируса, вернуться в настоящее и применить заразу против чужаков. Чем больше он над этим думал, тем смешней ему казались собственные предположения, и тем крепче он убеждался, что возможно лишь такое решение.
Драконы и Звездный флот оказались бессильны. Погибали крылатые звери и всадники; надо было что-то предпринимать. Видимо, именно то, на что намекала эта песня! Попасть в прошлое, заполучить образчики вируса, доставить его в сегодняшний день и обрушить на летучих убийц.
Юноша схватил свиток и помчался разыскивать Сипака.
Сибрук ворвался в вейр вулканита, лихорадочно поведал ему о своей находке, и Сипак взял в руки пергамент. Сибрук был прав. У них в руках оказалась только баллада, но ее начало описывало историю Пэна и давало ключ к решению стоявшей теперь перед ними задачи. Хотя упоминавшиеся в стихах хохлатые существа и не описывались детально, сходство чужаков, нападавших сейчас на Перн, с теми, появление которых предсказывалось в древних строках, несомненно, имелось. А еще говорилось о возможности воздействия на хохлатых той самой болезни, которая в свое время сгубила почти половину населения.
- Ну, и что ты на сей счет думаешь? - поинтересовался Сипак.
- Нам нужен тот древний вирус! Если вы смогли бы синтезировать его, то можно было бы заразить им чужаков и уничтожить их! - воскликнул молодой перинит.
- Я думал, что тогдашний мор одолела вакцина, которую Морита разнесла по всем холдам и вейрам. Вакцина, за которую ей пришлось отдать жизнь. Сипак не мог припомнить точно, что говорили по этому поводу легенды, но так он понял. - И теперь у всех вас, насколько мне известно - естественный иммунитет к древнему вирусу.
- Мне показалось самым важным нечто другое. - Сибрук показал на то место, где говорилось о путешествии во времени. - Смотрите. Вот здесь. Не сомневаюсь, тут подразумевается, что нам следует попасть во времена Мориты и добыть живой вирус. Потом доставить его в наши дни, синтезировать и заразить им чужаков.
- Я очень сомневаюсь, что Карен направит корабль в прошлое из-за столь призрачной возможности отразить вторжение пришельцев. Это неизбежно влечет за собой необходимость уйти из настоящего. Карен ни за что не оставит планету беззащитной, - Сипак вернул пергамент периниту.
Прежде чем Сибрук сообразил, что Сипак, очевидно, не так его понял - он не собирался тащить в прошлое "Карсон", а только Пэна, Сипака, Зиа и себя самого - в вейр по плавной дуге влетела Зиа, золотая огненная ящерица Сибрука, и уселась ему на плечо. Она решила, что устала ждать, когда ее напарник вернется в хранилище, к тому же чувствовала растущее разочарование хозяина, беседовавшего с вулканитом. Она успокаивающе защебетала, а перинит, наклонив голову, слушал. Потом юноша заговорил:
