Я рассказал об этом Дейву Дженкинсу в садовом центре, и лицо его стало задумчивым.
— Думаю, на это будет спрос. Я куплю у тебя столько навоза, сколько сможешь привезти.
— Извини, — ответил я. — У меня отпуск.
Я по-прежнему не мог уговорить Делию выбрать маршрут поездки. Однажды вечером, пока я рассказывал ей про отель «Атлантида» на Парадайз-айленд на Багамах, она вдруг воскликнула:
— Надо же! Ты только посмотри!
Оторвавшись от описания дельфинов и рукотворных руин под водой, я подошел к двери и встал рядом с женой. Перед домом Греты была припаркована машина Эверетта, новенькая, оплаченная страховкой Греты. Свет в доме горел только на кухне. Потом и он погас.
Похоже, наша парочка разрешила свои разногласия.
Однако час спустя мы услышали, как хлопают двери и ревет мотор. Потом кто-то забарабанил в нашу дверь. Грета. Когда Делия ее впустила, соседка безутешно разрыдалась. Я занялся кофе, а Делия усадила гостью на кухне, принесла носовые платки и попросила толком объяснить, в чем же провинился Эверетт.
— Знаете, что он мне сказал? — рыдала она.
— Кажется, да, — предположила Делия.
— Разрывы…
— Да, дорогая, разрывы временного потока. Грета остолбенела.
— И вы тоже? Почему вы мне не сказали? Почему от всех скрыли?
— Я было хотел, — отозвался я, — но потом мне пришло в голову: что же могут натворить люди, если узнают, что их поступки теперь не имеют значения? Большинство поведет себя довольно порядочно. Но кое-кто, боюсь, натворит бед. Не хотелось брать на себя такую ответственность.
Соседка немного помолчала.
— Объясни мне еще раз про петли, — сказала она наконец. — Эв пытался, но я была слишком расстроена, чтобы слушать.
— Я и сам не все понимаю. Но из его объяснений следует, что ученые уладят проблему, вернувшись вспять, до того момента, когда произошел разрыв, и его предотвратят. Когда такое происходит, все с момента разрыва до момента, когда они вернутся наложить «заплату», отделяется от основного временного потока. И затем понемногу растворится — никогда не было, никогда не будет.
— А что будет с нами?
— Просто вернемся к тому, что мы делали, когда произошел сбой приборов. Пустяки. Как с гуся вода.
— И не останется воспоминаний?.
— Как можно помнить то, чего не случилось?
— Значит, мы с Эвом…
— Да, дорогая, — мягко сказала Делия.
— Сколько у нас времени?
— Если немного повезет, остаток лета, — сказала Делия. — Вопрос в том, как ты хочешь его провести.
— Какая разница? — горько возразила Грета. — Если оно все равно кончится.
— Все рано или поздно кончается.
Некоторое время Грета сидела молча, потом достала сотовый, позвонила Эверетту (я заметил, что его номер у нее на быстром дозвоне) и начальственным тоном продиктовала:
— Тащи сюда свою задницу, — и, не ожидая ответа, сложила телефончик.
Она не произнесла ни слова, пока перед ее домом не остановилась машина Эверетта, и тогда вышла на улицу. Не слыша слов, мы, как в немом кино, наблюдали сцену их бурного объяснения. Наконец она, схватив Эверетта за плечи, поцеловала его. Потом взяла за руку и увела в дом.
Они даже свет не потрудились погасить.
Я некоторое время смотрел на притихший дом, а потом вдруг сообразил, что Делии больше рядом нет, и пошел ее искать. Она сидела на заднем крыльце.
— Смотри, — прошептала она.
Стояла полная луна, и в ее свете мы увидели, как трицератопсы устраиваются на ночлег в нашем саду. Делии удалось наконец их приручить. Лунный свет серебрил их шкуры и скрадывал рисунки на гребнях. Огромные рога сложились охранной стеной вокруг детенышей. Один за другим гигантские ящеры закрывали глаза и засыпали.
Хотите верьте, хотите нет, но старший самец храпел.
Тут мне пришло в голову, что у нас осталось не так много времени. Однажды утром мы проснемся и… будет конец весны и все в точности так, как до появления динозавров.
— Мы так и не попали ни в Париж, ни в Лондон, ни в Рим, ни в Макак… Марракеш, — грустно сказал я. — Даже в Диснейленд не поехали.
Не отрывая глаз от спящих трицев, Делия обняла меня за плечи.
— Ну куда тебя все время тянет? — спросила она. — Мы же и дома отлично провели время, правда?
— Я просто хотел сделать тебя счастливой.
— Идиот несчастный. Ты уже сделал это пару десятилетий назад.
Так мы и сидели в то позднее лето нашей жизни. Ни с того ни с сего нам подарили отпуск от повседневности, и вот он подходил к концу. Пессимист сказал бы, что мы просто хотели забыться. Но мы с Делией считали иначе. Жизнь — странная штука. Временами тяжелая, временами настолько тяжелая, что способна разбить сердце. Но иногда она нелепа и прекрасна. Иногда она переполняет тебя ощущением чуда — как трицератопсы, спящие под луной.
Перевела с английского Анна КОМАРИНЕЦ
© Michael Swanwick. Triceratops Summer. 2006. Печатается с разрешения автора.
Евгений ЛУКИН
БЫТИЕ НАШЕ ДЫРЧАТОЕ
Мертвая бабочка — и такие последствия?
Рэй Брэдбери.
Нет-нет, речь пойдет вовсе не о милиционере славянской национальности. Термином «белый мусор» баклужинские изобретатели-самородки именуют материальный аналог белого шума, видимо, путая его с чистым шумом, отчего, впрочем, суть явления нисколько не меняется.
Что такое чистый шум? Если верить тем же самородкам, это особым образом взбаламученный поток информации, из которого человек с воображением способен извлечь все, что угодно: от эпохального открытия до гениального произведения. Взять, к примеру, оригинал шекспировского «Гамлета». Хаотическое нагромождение текста, переходящее местами в абракадабру. Однако достаточно посмотреть сноски — и нечленораздельная, на первый взгляд, строка (скорее всего, ошибка наборщика) волшебно проясняется, обнаруживая даже не один, а сразу несколько глубоких, хотя и взаимоисключающих смыслов.
В итоге же усилиями комментаторов и переводчиков из общей неразберихи удалось извлечь трагедию, служащую по сей день непревзойденным образцом данного сценического жанра.
Примерно так же обстоит дело и с белым мусором.
Известно, что, разобрав и собрав подряд несколько бытовых приборов (наименования указываются разные, но в каждом списке обязательно присутствует механический будильник), вы неминуемо получите определенное количество лишних деталей, каковые надлежит сгрести вместе и тщательно перемешать. Так добывается белый мусор высшего качества. Если исходный материал подобран правильно, вам не составит особого труда соорудить из имеющихся запчастей небольшой вечный двигатель первого рода.
