Отто Штайнер, личный секретарь Магистра, вышел из кабинета:
— Герр Брандт, Магистр готов принять вас.
Барон поднялся со стула и подошел к двери.
Август Зиверс, Магистр Ордена Арвил, просматривал содержимое тонкой папки в черном кожаном переплете. На вошедшего в кабинет он, казалось, не обратил ни малейшего внимания.
Фон Брандт принялся терпеливо ждать. Внутри Ордена между братьями использовались свои ритуалы приветствия, в корне отличные от тех, что были в рейхе.
Наконец Зиверс захлопнул папку, на обложке которой блеснула сталью восьмиконечная свастика, и отодвинул бумаги в сторону.
— Приветствую тебя, Альтимус. — Магистр назвал штандартенфюрера именем, известным только узкому кругу посвященных.
— Да не оставит нас мудрость Одина. — Дитрих наклонился и поцеловал кроваво-красный рубин на перстне Зиверса.
Теперь, когда ритуал был исполнен, фон Брандт смог сесть в стоящее возле стола кресло.
— Альтимус, в Дахау ты проделал большую работу. Рейхсмаршал будет доволен.
— На первом этапе отбор осуществлялся группой Шульца. Он очень помог мне.
— Ничто не укроется от нашего внимания. Каждый получит то, что заслуживает. — В бесцветных водянистых глазах Магистра на мгновение мелькнул огонь, словно кто-то приоткрыл дверцу топки. — Сколько хефтлинков выбрал Шульц?
— Сто двадцать. Из двух с половиной тысяч выделенного нам контингента. После того как я подключился к работе, осталось четверо.
— Четверо… — Магистр чуть слышно постучал по столу кончиками пальцев. — Двоих оставишь здесь, остальных повезешь в Россию.
— Яволь. — Голос штандартенфюрера даже не дрогнул.
Магистр внимательно посмотрел Брандту в лицо и продолжил:
— Отправишься в Сталинград. В городе нужно отыскать и открыть Дверь.
— Но почему именно там? Шестая армия стоит всего в сорока километрах от окраины. Через несколько дней мы возьмем город и выйдем к Волге!
— Сталинград может стать ловушкой для армии Паулюса. У медиумов были видения.
— Видения? — Штандартенфюрер скептически усмехнулся. Он никогда особо не доверял медиумам, общающимся с Великими Неизвестными. За все годы существования спиритического отдела полезную информацию удалось получить только дважды. В сороковом — чертежи летающих дисков, в начале сорок второго — формулы, при помощи которых будто бы можно было освободить энергию атома. Над ними вот уже больше полутода бились лучшие немецкие физики во главе с нобелевским лауреатом Вернером Гейзенбергом.
За исключением этих двух случаев, как правило, получив свою дозу опиума и войдя в контакт, медиумы начинали нести откровенный бред.
Зиверс сделал вид, что не заметил ухмылки барона.
— Это началось три дня назад. Сначала город, стоящий в степи на берегу большой русской реки, видели два человека. Теперь, во время сеансов, о нем говорят все. — Магистр сцепил пальцы и, чеканя каждое слово, произнес: — Мы не можем потерять все то, к чему шли эти годы. На карту поставлено не только будущее Германии, но и всей арийской расы. Именно там, у Волги, решится, кто будет править миром.
Правый берег Волги
Воздух гудел от непрерывной артиллерийской канонады, разрывов бомб и идущих к Сталинграду эшелонов вражеских бомбардировщиков. Город, протянувшийся по правому берегу Волги на сорок километров, был весь в огне. В нескольких местах высоко в небо поднимались черные султаны горящих нефтехранилищ. Пахло бензином и горелым железом.
Спрыгнув вместе с остальными с причалившей баржи, рядовой Иван Тохма побежал к руинам какого-то здания, находившихся метрах в ста от берега. Совсем рядом разорвались сброшенные люфтваффе бомбы, и на несколько мгновений от грохота заложило уши. Пронесло. Вроде никого из бегущих осколками не задело.
Через пару минут бойцы добрались до укрытия. Когда-то это было многоэтажное здание, три, а то и все четыре этажа, но теперь, после недели бомбежек, от него осталась груда камней. Лишь кое-где виднелись остатки несущих стен.
— Кто такие? Где старший по званию?
Из развалин в сопровождении двух автоматчиков стремительно вышел человек, одетый в посеревшую от пыли форму:
— Сержант Нефедов. Триста восьмая стрелковая дивизия. Десятый полк, седьмая рота. — Сержант подошел поближе. — Никого старше не осталось…
Командир автоматчиков бросил быстрый взгляд на реку. Над Волгой днем и ночью кружили десятки немецких бомбардировщиков, так что потери при переправе были огромны. Окрашиваясь кровью, река несла вниз по течению тела советских солдат и обломки барж.
— Я майор Сергеев, одиннадцатый полк. Принимаю командование на себя. Бойцы, за мной!
— Есть, — нестройными голосами ответила рота.
Они начали продвигаться в глубь города. Шли медленно, поскольку улицы были завалены обрушившимися стенами домов, телеграфными столбами и деревьями. То и дело слышались взрывы, внезапно раздался заунывный вой. Это оказалось настолько неожиданно и страшно, что несколько человек остановились как вкопанные.
— Рота, бегом! — заорал майор. — Чего стали?! Фашисты всякую дрянь с самолетов бросают, а вы испугались?!
Солдаты ускорили шаг. Лишь потом, через несколько дней, Тохма узнал, что для устрашения вместе с бомбами немецкие пилоты сбрасывали рельсы, листы котельного железа, бороны и железные тракторные колеса. Все это с диким воем, скрежетом и лязгом летело с неба на город.
Начали попадаться сожженные танки и автомашины. Несколько раз отряд натыкался на убитых бойцов Красной армии.
«А немцы-то где?» — утирая со лба пот, подумал Тохма. От долгого бега он начал задыхаться. Дело было не в физической усталости, к тяжести громоздкой винтовки Мосина образца 1891 года Иван давно привык. Дикая жара и тучи пыли, носившиеся в воздухе, изрядно досаждали ему. Не боящийся любого мороза, сибиряк из остяков сейчас едва не терял сознание.
— Еще квартал — и передовая! — сообщил майор. — Там соединимся с третьей и пятой ротой.
Из переулка вынырнул крытый брезентом грузовик. Водитель, на ходу что-то прокричав Сергееву, чудом обогнул воронку от авиабомбы и, лавируя между развалинами, укатил куда-то вперед.
— Во, дает! Подвез бы. — Тохма проводил машину завистливым взглядом.
— Терпи, пехота, — прохрипел один из автоматчиков. — Недолго осталось.
Улица, по которой бежали солдаты, уперлась в мощный завал. Между грудами камней неподвижно стояли два немецких танка, у одного была сорвана гусеница, башню другого снесло прямым попаданием снаряда. Рядом догорал грузовик. По-видимому, водитель, поняв, что дальше не проедет, остановил машину. Это сделало ее легкой добычей для немецких бомбардировщиков.
Где-то неподалеку раздалась пулеметная очередь, затем ухнул миномет.
— Направо! — скомандовал майор.
Пробравшись через развалины, рота вышла к небольшой площади, в центре которой стояло трехэтажное здание. Раньше этот квартал был плотно застроен, но после начала немецкого наступления все здешние дома, кроме одного, оказались разрушены до основания. Со второго этажа здания били крупнокалиберные пулеметы, а с третьего рявкал миномет.
Бойцы залегли. Только сейчас Иван смог хоть немного перевести дух. Тохма увидел, как к Сергееву подполз незнакомый солдат, наверное, из другой роты. Он перекинулся несколькими словами с командиром, затем махнул рукой в сторону дома.
— Товарищи! Фашисты пытаются создать плацдарм в этом квартале. — Майор обернулся к бойцам. — Мы не должны позволить им это сделать.
В районе Сталинграда
В грузовой кабине «Ю-52» находилось девять человек. Семеро — в черной эсэсовской форме, еще двое — в поношенной гражданской одежде, со связанными руками и надетыми на голову мешками. Все сидели молча, никто не разговаривал, в салоне слышался лишь слитный гул трех моторов.
Штандартенфюрер бросил ленивый взгляд на пленниц и в который уже раз ощутил законную гордость за хорошо сделанную работу.
