по сути дела, к тому же…
Рифат не договорил, осёкся. Отошел от машины, присел на камень, опустил голову на руки.
— Рифат, прости, пожалуйста, — сказал Ит тихо. — Зря мы вас взяли. Тебе нельзя было идти с нами, и Лийге тоже. Я видел могилы твоих родных, мы поняли, насколько важна для тебя Лийга, а теперь…
— Да что ты знаешь о Лийге, да и обо мне, — не поднимая головы, произнес Рифат. — Если бы ты хотя бы представление имела о…
— О Контроле? — решился Ит. Хватит. Довольно молчать, обстоятельства не те. — Я имею представление о Контроле, Рифат. И не только о Контроле. Вы очень тщательно прячетесь, вы всех обманули, но нас — нет. Не вышло, уж прости.
— Что? — Рифат поднял голову, и посмотрел на Ита — растерянный взгляд, непонимание, удивление. — Что ты сказала?
— Ты Встречающий, — сказал Ит. — Не знаю, как у вас это правильно называется, у нас называли именно так. Это тот, кто берет на себя образ Сети в остановленном виде на время отдыха экипажа. И принимает экипаж у себя, хотя бывает по-разному.
— Встречающий? — спросил Рифат. — Странное слово…
— А как у вас это называется? — спросил Ит. — Когда такие, как ты, взаимодействуют с такими, как Лийга?
— Мы назывались — близкими. Близкие, понимаешь? Не было никакого специального названия, никогда. Ни у кого. Странно, что вы это так называете. Словно это какая-то должность. У них название есть, да. Палиндром. Читается по согласным, гласные могут меняться. С-ф-С. Гласные любые.
— У нас читалось, как Сэфес, — сказал Ит беззвучно.
— Ну да, можно и так, — пожал плечами Рифат. — Произносить удобно, слово понятно.
— И Лийга…
— Была близкой моей семьи. И остается ею, — Рифат отвернулся. — Не смотря ни на что. Пока я жив, она для меня близкая. А я для неё. Но почему вы молчали, раз всё поняли? И давно вы это поняли?
— Довольно давно, — признался Ит. — А молчали… зачем говорить, если вы не хотите, чтобы про это кто-то знал? В карте у тебя она записана, как жена одной из твоих халвквин, верно?
— Опять слова у тебя неправильные, — покачал головой Рифат. — Как женщина-мать она записана. Первая мать. Хали — вторая мать. Муж — так женщины говорят, и некоторые хали. Им можно. Но не мне.
— Ясно, — кивнул Ит. Спорить не хотелось. Да и не было никакого смысла спорить. — Рифат, ты меня услышал. Больше ничего не буду спрашивать. Ни у тебя, ни у Лийги. Если что-то захотите сами рассказать — расскажете. Не захотите — не надо. Ладно?
— Да, пожалуй, это правильно, — согласился Рифат, вставая. — Но вернемся к началу этого разговора. Ты спросила, почему мы пошли? Хотела спросить, верно? Я отвечу. Мы пошли, потому у нас уже тоже не осталось сил терпеть и прятаться. Мы прожили очень долго, состарились, и… хватит. Но ведь уйти тоже можно по-разному. Можно тихо сгинуть, а можно истратить себя с толком. Поэтому мы и пошли, Итта. Почувствовали в вас нечто такое, что дало нам право пойти. Понятно?
— Спасибо, — кивнул Ит. — Спасибо, Рифат. Теперь понятно.
* * *
Костер сделали небольшой, но его хватило для того, чтобы сварить на всех кин-кинни, и заварить лхус — по словам Скрипача, получилось просто замечательно, к тому же все проголодались, и после еды почувствовали себя бодрее и лучше. Лийга принялась, по своему обыкновению, подшучивать, то над Скрипачом, то над Рифатом, а Ит, слегка отдохнувший, снова запустил диагностику, чтобы найти дополнительные блоки.
— Так, что именно они туда поставили, я понял, — сообщил он через несколько минут. — Теперь вопрос. Как нам это оттуда вынуть?
— И что нам это даст? — добавил Скрипач.
— Даст нам это скорость и маневренность, но при этом сократит время работы аккумулятора, — сказал Ит. — Что, в принципе, логично, согласись.
— Аккумулятор найдем, — решительно произнесла Лийга. — Сюда вообще практически любой должен подойти, отсек универсальный, всё съест, что ни дай.
— Так давать-то нечего, — заметил Скрипач. — И где брать?
— Сопрём где-нибудь, — пожала плечами Лийга. — Раз мы ремеры, можно и так. Главное, чтобы не повесили за это.
— Прекрасная перспектива, — покачал головой Ит. — Давай лучше купим, при первой же возможности. Воровать как-то не очень идея, ага?
— Плохо ты знаешь, чего там делается, в Аду, — вздохнула Лийга. — Ладно, посмотрим. Как получится. Может, и правда купим.
— Да подождите вы с этими покупками, — попросил Рифат. — Надо блокировки снять. Причем со всех лап. А блокировки припаяны. И отпаять нечем.
— А если оторвать? — предложил Скрипач.
— Ну, попробуй, оторви, — усмехнулся Рифат.
Блоки, о которых шла речь, стояли по центру каждой гелевой пластины, на каждой лапе песчаника. Стояли кое-как, криво, косо, но, увы, работали исправно. Скрипач, осмотрев лапы, пришел к выводу, что да, выдирать будет сложно, слишком велик риск повредить саму пластину. Минус пластина — это минус лапа. А минус две лапы — всё, пиши, пропало. Песчаник сможет двигаться со скоростью пешехода, максимум, и потеряет частично маневренность при поворотах. Вот спасибо, такого точно не надо.
— Их нужно выпаивать, и вынимать, — констатировал Рифат. — Пластина потом сомкнется, и останется крепкой. Если выламывать, повредим. И уже не починим.
— Вижу, — мрачно отозвался Скрипач. — Так. А если попробовать нагреть всю пластину… не, не пойдет. Если всю, то вывалятся остальные блоки. И фиг с два мы их соберем обратно, как надо.
— В том-то и дело, — покивал Рифат. — Нужен или пайщик, точечный, или мастер, у которого есть этот пайщик. Здесь мы эту пластину даже прогреть не сможем, греть нечем. Вот что. Предлагаю пройти к югу, и поискать кого-нибудь там. За границей буфера. Да, да, нам надо на север, я знаю. Но на севере меньше народа, и мы там, скорее всего, ничего не найдем. А так — мы потратим пару дней, и попробуем решить хотя бы часть проблем.
— Согласна, — тут же кивнула Лийга. — Только давай иначе. Мы в шестистах километрах от границы буфера…
Конечно, цифру она назвала другую, но Ит уже автоматически переводил эти цифры в привычную систему.
— …надо максимально быстро из буфера выйти. Останавливаться не будем. Ну, воду разве что возьмем где-нибудь, и всё. Лепешек сейчас напеку, чтобы времени на готовку в дороге не тратить, — продолжила Лийга. — Выходим за границу, и по ней двигаемся к югу. Может быть, кого-то отыщем. Они там, кстати, не такие злые, как на севере, — добавила она. — Рифат, помнишь, когда-то к нам в Анкун приходили люди из города, который за границей зоны? — вдруг сказала она. — Как он назывался?
— По-ксас, кажется, — Рифат задумался. — Странное место, если судить по рассказам, но… ммм… а давайте попробуем. Город, правда, человеческий, наших там нет, разве что ремер какой-то доберется. Рискнем.
* * *
Карта, конечно, была так себе, но давала,
