- Мистер Пингвин...
- Я боялся появляться наверху. Про меня насочиняли море небылиц. Пингвин то и дело закрывал лицо руками, защищая глаза от света вспышек. Мне нужен был повод... Нет! Скорее случай!
Брюс выключил телевизор и, откинувшись на спинку дивана, посмотрел на Альфреда.
- У меня какое-то нехорошее предчувствие, старина, - он тяжело вздохнул.
- Мистер Вейн, вы видели? Этот Пингвин - действительно реальный человек. Подумать только!
Альфред достал из коробки новое украшение и полез на стремянку.
У входа в городской архив цепь дюжих полицейских с трудом сдерживала натиск нахальных корреспондентов.
Дверь парадного открылась и из него вышли Макс Шрекк и шериф. Газетчики бросились к ним, безостановочно клацая фотоаппаратами и выставляя вперед микрофоны.
- Пингвина не беспокоить! - взревел шериф.
Бойкий журналист в широкополой фетровой шляпе ткнул микрофон ему прямо под нос и громко затараторил:
- В архив для всех свободный доступ! И для прессы в том числе. Как насчет свободы прессы у нас в городе?
Макс взял микрофон из его рук и вышел вперед.
- Минуточку, - он поднял руку. - А как насчет свободы человека выяснить, кто он и откуда?
- Почему вы так беспокоитесь о нем? Он что, ваш личный друг? - не унимался досужий журналист.
- Да! Он - мой личный друг. И я думаю, что он, также, личный друг всего города!
- Но свобода печати, конституция!..
- Пусть конституция немного отдохнет. Все-таки сейчас Рождество. Макс ослепительно улыбался, спускаясь по ступеням.
Журналистская братия одобрительно загудела и осталась дожидаться Пингвина.
Брюс седьмой час сидел за компьютером, перебирая файлы видеоряда городских газет за последние сорок лет. Он выискивал статьи и заметки о странных уродах, неординарных событиях, происходивших в городе. Петли лязгнули и тяжелая стальная дверь открылась. С темного каменного потолка пещеры, влажного от сырости, сорвалась стая летучих мышей и с писком унеслась в провал грота.
- Мистер Вейн, мне придется снова вам напомнить, что долгое пребывание в этом сыром и холодном помещении может вредно сказаться на вашем здоровье.
- Разумеется, - кивнул Брюс, - сказаться на здоровье...
Он ничего не слышал, вчитываясь в очередную статью.
"...в шесть часов утра..."
Слуга налил суп в овальную тарелку и протянул ее Брюсу. Тот, не отрываясь от экрана, взял ее, и, набрав ложку, отправил еду в рот. Через секунду он совсем пришел в себя и удивленно заморгал. С трудом проглотив, Брюс облизал губы и пристально посмотрел на старика.
- Холодное, - постучал ложкой он по краю тарелки.
- Но сэр, - невозмутимо произнес тот, - это такой суп. Его подают холодным.
- Да? - Брюс хмыкнул и принялся есть. - Да, да. Конечно. Хорошо...
"...в шесть часов утра произошла авария на химическом заводе, принадлежащем... облако токсичных веществ движется по направлению к городу..."
Брюс сменил страницу на экране и продолжил:
"...городской зоопарк практически уничтожен... специальные отряды полиции высланы для истребления зараженных животных..."
Брюс потер вспотевший лоб и посмотрел на Альфреда.
- Где вы были во время гибели старого зоопарка?
- Я... - тот задумался и через мгновение ответил, - не помню точно, но, по-моему, на кухне, мистер Вейн.
По экрану продолжали ползти строчки текста:
"...предполагают, что исчезнувшие пингвины были тайно вывезены в лаборатории Техаса для проведения над ними опытов..."
- Бред! - Брюс нажал несколько клавиш и замелькали страницы. - А здесь что?
- Вот, - Альфред указал на экран. - Пять лет спустя. Забавное сообщение.
"Как сообщает профессор Лингрос, готэмские пингвины обнаружены в системе канализации города. Они настолько приспособились к этой среде обитания... развитие головного мозга и столь странного поведения дает право утверждать... это, безусловно, новый вид, появившийся вследствие неожиданной мутации... Через несколько лет нам придется бороться с пингвинами так же, как в других городах борются с крысами".
- Ну и как? - поинтересовался Брюс.
- Что вас интересует, мистер Вейн?
- Боролись ли с пингвинами?
- Нет, сэр, что вы! О них просто забыли.
- Ну да, Бог с ними... А здесь что?
"...в цирке был показан парад уродов..."
- Так, - Брюс полистал следующие номера, - интересно, интересно... Вот!
"...цирк вернулся ...свободный бесплатный доступ..."
Альфред прошел вглубь пещеры, сел в кресло у заваленного электронным хламом стола и спросил:
- Вам кажется, что этот Пингвин скрывает что-то из своей биографии?
"...самый толстый человек в мире... тихий мальчик-птица..."
Брюс продолжал просматривать газеты, не отвечая на вопрос.
- Но почему вы хотите сказать, что этот Пингвин не такой, каким хочет казаться?
- А? Что? - Брюс обернулся. - Видите ли, дорогой Альфред, в этой истории участвует не только Пингвин, но и Макс Шрекк, а с ним всегда связаны какие-нибудь темные истории со спрятанными концами. Я не доверяю ему.
- Что вы, мистер Вейн! Сегодня утром в газете писали, что этот Пингвин - просто несчастный одинокий человек.
Брюс лишь пожал плечами и продолжал читать статью.
"...после выступления полиция закрыла цирк... по крайней мере один участник парада уродов исчез до того, как его успела допросить полиция..."
- Ну, теперь вам легче, сэр?
- Нет. Пожалуй, мне тяжелее.
Брюс выключил экран и, поднявшись со стула, поставил на поднос недоеденный суп.
- Вы правы, старина! Самое лучшее средство от хандры и усталости это свежий воздух.
- Вы отправляетесь на прогулку, так и не закончив трапезу? - Альфред поднялся со стула и, вздохнув, подошел к подносу. - Вечером будет овсянка и ваши любимые тосты с сыром.
- Согласен, - Брюс улыбнулся.
Маленький монитор, встроенный в приборную доску, запищал и вспыхнул. На экране появился Пингвин сидящий за большим столом, заваленным бумагами.
- Мистер Вейн, - поинтересовался слуга, - почему вас так волнует этот странный героический Пингвин?
- Понимаете ли, Альфред, я как раз сейчас наблюдаю за ним.
- Да? И что же вы видите?
- По-моему, он знает, кто были его родители. Что-то другое его интересует в архиве... что-то совсем другое...
- Что же именно?
- Мне бы очень хотелось это узнать.
- Значит, вы не отказались от мысли, что Макс Шрекк и этот Пингвин... - Альфред замялся, не зная, как лучше сформулировать свою мысль, чтобы не сказать какой-либо бестактности.
- Это очень зыбко, Альфред. На грани интуиции. И пока у меня нет доказательств.
В окне архива горел яркий свет. В большом зале за письменным столом, заставленным гигантскими пирамидами папок, сидел Пингвин, ожесточенно скрипя остро заточенным страусиным пером. Он то и дело перебирал сложенные аккуратной стопкой копии свидетельств о рождении, делал какие-то выписки на желтых листках бумаги и постоянно оглядывался на стоящих у входа полисменов.
